Двое подростков пробирались сквозь гущу деревьев, держа в руках палочки. У них оставалось совсем мало времени, а у Тёмного Лорда всё меньше терпения. И как бы им не хотелось вернуться, как бы они не старались отвергнуть лживое общество, на самом деле змея на руке обозначала лишь одно – это совсем не знак воинов или настоящих Пожирателей.
На самом деле они – лишь дети без права выбора.
Ветер завывал, громко насвистывая тихую мелодию. По коже Лиры бежали мурашки от холода, но она продолжала идти вперёд. Лили осталась в Крыле на случай, если всё выйдет из-под контроля и понадобится помощь старших. Ремус, как бы он сильно не храбрился, был слишком измучен полнолунием, а потому вместе с струсившим Питером остался следить за картой Мародёров.
Но никто не мог осуждать Хвоста, это был личный выбор каждого. Изначально план состоял в том, чтобы найти меч первыми и спокойно уйти. Но могло произойти что угодно, вплоть до борьбы с Слизеринцами.
Бродяга смотрел на тонкую спину Лиры, идущей впереди. Гриффиндорец больше всего на свете желал, чтобы она осталась в замке, но разве её переубедишь? Упрямица даже не стала слушать, всё ещё обижаясь. Сириус был согласен, что действительно перешёл границы, но ничего не мог поделать, едва завидя на горизонте смазливого Когтевранца.
Блэк часто думал об отношениях с Лирой, но так и не приходил к чему-то вразумительному. У неё был взбалмошный характер, собственно, как и у него самого. Они могли ссориться, но это всегда оканчивалось горячими поцелуями в Выручай-Комнате. За несколько месяцев Лира стала такой родной и привычной, что это казалось правильным.
Потому что даже её молчание, пока Бродяга перебирает густые волосы с приятным запахом ягод, дарило уют. То, чего так не хватало в детстве, он нашёл в этой, казалось бы, обычной девушке. И меньше всего на свете хотел потерять.
И всё же, жизнь – странная штука, да? Можно твердить без остановки, что тебе никто не нужен, и утонуть в одном человеке.
Отбросив в сторону сентиментальные мысли, Сириус сгруппировался. Они были на месте. На кладбище тех самых волшебников, чьи имена гордо носят названия четырёх факультетов.
Салазар Слизерин – величайший колдун, один из четырёх основателей Школы чародейства и волшебства «Хогвартс». Увлекался Темной магией и был известен как ярый борец за чистоту крови Волшебного Сообщества. Умел разговаривать на языке змей. Искусный легилимент. Ценил в людях целеустремленность, амбициозность и хитрость.
Годрик Гриффиндора – маг, живший более тысячи лет назад, один из четырёх основателей Школы чародейства и волшебства «Хогвартс». Годрик Гриффиндор больше всего ценил в людях храбрость. Заколдовал свою старую шляпу, превратив её в Распределяющую шляпу, доверив ей на вечные времена распределение учеников по факультетам. Так же в честь него названа Годрикова Впадина, где он когда-то родился.
Кандида Когтевран – волшебница, являющаяся одним из четырёх основателей школы чародейства и волшебства «Хогвартс». Она ценила в людях мудрость, ум и чувство юмора. Диадема Кандиды была украдена её собственной дочерью, Еленой, чей призрак до сих пор обитает в школе.
Хельга Пуффендуй – колдунья, являющаяся одним из четырёх основателей Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. В честь неё назван один из факультетов Школы. Пенелопа Пуффендуй ценила в людях упорство, верность и честность.
Четыре мраморных гроба стояли в ряд под огромным деревом, раскинувшем свою крону. Здесь звезды и луна, словно заколдованные, выглянули из-за туч и ярко освещали могилы. Деревья вокруг напоминали воинов, готовящихся защищать древнюю магию, зарытую глубоко в землю вместе с усопшими телами.
Джеймс навострил анимагический слух и прислушался. Где-то совсем рядом раздался хруст веток, и едва Сохатый повалил друзей за высокие кусты диких ягод, как на свет вышли фигуры, облаченные в чёрные мантии и скрывающие лица капюшонами.
— Ты в порядке? — Сириус притянул к себе Лиру, не успевшую сообразить, что случилось.
Бродяга недовольно вздохнул, глядя на кровоточащую царапину на щеке. Попытавшись вытереть кровь рукавом, он только вызвал шипение Лиры. Она недовольно поморщилась, но не отодвинулась. Наоборот, крепче прижалась к Сириусу, едва сдерживаясь, чтобы не дать пинка Джиму.
— Это значит, что я прощён? — даже сей Блэк ухмыльнулся и заправил локон волос за ухо недовольно бурчащей Гриффиндорки.
— Тише, голубки! — шикнул на них Джеймс, который внимательно наблюдал за поляной.
Слизеринцы, а он был уверен, что это они, осматривали могилу, пребывая в полной уверенности, что они здесь одни.
— Нам нужен план, но мы не сможем обойтись без боя в любом случае.
— Меч явится только истинному Гриффиндорцу. Так было сказано в книге.
— Мы не можем довериться старым легендам, Ли! — сердито проговорил Сохатый. И чуть тише добавил, — Меньше всего хочется, чтобы Волан-де-Морт получил желаемое. Мы не знаем, что он замышляет, но это точно что-то плохое.
И тогда Сириусу пришла идея, показавшаяся на тот момент лучшей.
План, который они составили, больше всего подвергал опасности Мародёров. Лира же должна была подобраться как можно ближе к могилам и найти меч, пока Сохатый и Бродяга отвлекают Слизеринцев.
Отправив сестру, Джеймс взглянул на друга. Оба понимали, чем это всё может обернуться. Противники могут применить даже Непростительные Заклинания, чтобы достичь своей цели. В глубине души Сириус был рад – Лира из них троих в большей безопасности. И Джеймс, стоявший плечом к плечу с сжатой палочкой в руке, полностью разделял его чувства.
Ремус крепко сжимал ручку зеркала, готовясь в любую минуту помочь друзьям. Рядом, на соседней больничной койке, сидела Лили. Хвост с ногами забрался на постель, смотря, как секундная стрелка часов медленно тикает.
Время текло медленно. Оно замедлилось, томило в ожидании, заставляя нервничать и волноваться. Лили хотела пойти с Джеймсом, но осталась под натиском уговоров. Если понадобится, она сделает всё, чтобы помочь друзьям. Дамблдор не оставит их в таком положении и обязательно придумает выход. Эванс была готова сорваться с места, но покорно ждала знака.
Спустя полтора часа стекло зеркала запотело. Из тумана показалась растрепанная голова Джеймса. Его лоб был в грязи, а глаза стали стеклянными. Он сказал всего два слова, а Лили уже хлопнула дверью Больничного Крыла, как можно скорее стремясь к кабинету директора.
— Бродяга ранен.
Всё пошло не по плану.
Люди в капюшонах сначала повелись на отвлекающий маневр и начали сражаться. Они не заметили Лиру за своими спинами, сосредоточившись на том, чтобы вспомнить как можно больше заклинаний.
Джеймс понял, что не все пятеро студенты лишь в тот момент, когда только один из противников был в нокауте. Трое из них сражались с помощью Тёмной Магии, которая была запрещена в Хогвартсе.
Лира
