– Зачем мне это делать? – приподнял бровь Фарамир.
– Послушай, – начиная злиться, сказала Цири. – Кольцо погубит твоего брата. Он уже невменяемый, но дальше будет еще хуже. Я не знаю, какую участь оно приготовило Боромиру – превратит его в назгула или заставит его отнести себя к хозяину – любой из этих вариантов ужасен. Пойми ты, наконец, что это Кольцо имеет свою собственную волю, действует в интересах Саурона, и никогда не подчинится Боромиру, скорее окончательно подчинит его себе.
– Начнем с того, что мой брат – не безвольная тряпка, и никакая магия не заставит его служить врагу, – резко ответил Фарамир, который начал терять терпение. – Интересно, как все это связано с твоим двимеритом? Ты что хочешь сказать, что если я помогу тебе снять заклятие, ты поможешь Боромиру? Сможешь тягаться с силой этого Кольца?
– Нет, – глядя ему в глаза, честно ответила Цири. – С этой силой даже Гендальф не смог бы бороться. Кольцо нужно бросить в жерло Ородруина, это единственный способ избавиться от него.
– Ты сама призналась, что не сможешь ничего сделать, – подвел итог Фарамир. – Думаю, на этом наш разговор можно закончить.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Я хотя бы попытаюсь что-то сделать! – закричала в спину Цири. – Помоги мне!
Фарамир остановился и обернулся.
– Если судить по твоему поведению – у Боромира были веские причины надеть на тебя это колье. Я не стану вмешиваться.
Цири шагнула к нему и вцепилась в его плащ.
– Сними с меня эту дрянь!!! – прокричала она ему в лицо. – Сними, пока не поздно!
– Нет.
Фарамир, избавившись от ее захвата, развернулся и поспешил прочь.
Боромир и Фарамир сидели, склоняясь над картой, и обсуждали планы противодействия врагу. Иногда они спорили, тыча в карту пальцем, и что-то доказывали друг другу на повышенных тонах, иногда сразу находили согласие и обсуждали способы осуществления идеи. Когда разговор о военных делах был окончен, Фарамир решил расспросить брата о том, что его интересовало.
– Расскажи мне о пленниках. Насколько я понял, они шли с тобой из Ривенделла и являются нашими союзниками. Ты ведь знал их достаточно хорошо, что могло изменить твое мнение о них?
Боромир задумался и, почесав подбородок, ответил:
– Конечно, я могу ошибаться, но сдается мне, что не просто так они сюда прилетели. Я допускаю, что рассказанная ими история может оказаться правдой – хотя бы отчасти. На самом деле я не думаю, что они перешли на сторону врага. Скорее всего, эти друзья, правда, сбежали от Сарумана, прихватив крылатое чудище. Только видишь ли, Геральт – наемник. При этом он боец высочайшего класса, я бы сказал у него редкий дар владения мечом. Идеальный убийца, понимаешь? Если бы в Ривенделле не появился Арагорн, претендующий на гондорский трон, то вполне можно было бы поверить, что Геральт здесь, чтобы забрать Цири. А так у меня есть подозрение – он здесь, чтобы убить меня. Его вполне могли нанять Арагорн с Элрондом. В общем, не хочу получить стрелу в спину.
– Не говори ерунды, – не согласился Фарамир. – Что в таком случае мешало им убить тебя еще в Ривенделле? Что мешало в походе?
– В Ривенделле, кроме местных эльфов было много народа: эльфы из других земель, гномы. Все видели, что в Ривенделл я прибыл живым и здоровым, и было бы крайне подозрительно, если бы там я неожиданно скончался, не так ли? В походе мы тоже все были на виду друг у друга, и, возможно, не все были в курсе заговора, если таковой был.
Фарамир устало вздохнул.
– Боромир, в конце концов, кроме тебя тут еще есть мы с отцом. Ничего, если я тебе об этом напомню? – терпеливо поинтересовался он.
– Вот-вот! Именно поэтому наемник и явился сюда. Знакомство со мной позволило бы ему свободно передвигаться по крепости, и давало бы возможность находиться поближе к наместнику и к тебе. А после того, как он устранил бы «помехи», появился бы Арагорн, с доказательствами того, что он единственный наследник Исилдура. В трудный час, когда Гондор остался без правящей верхушки, вдруг появляется король – прямо как в сказке, а?
– По-моему, ты слишком много думаешь о троне и строишь весьма неправдоподобные догадки.
– Говорю же: я не уверен в этом на сто процентов. Но раз такие мысли появились, я не могу ему позволить свободно по крепости разгуливать. Пусть посидит, может, потом что-то проясниться. Его кормят, одеяло дали – не сахарный, не растает.
– Ну, а полуросликов ты чего там держишь?
– Кольцо имеет свойство привязывать к себе, и через какое-то время начинает казаться, что существование без него было бы пыткой. Не смотри на меня так – да, это побочный эффект и мне приходится с ним мириться. Фродо очень долго носил Кольцо, понимаешь? Он тоже жаждет обладать им, и сделает все что угодно, чтобы получить его обратно.
Фарамир отвел взгляд, ему отчетливо вспомнились слова Цириллы. Он подумал, что возможно в чем-то она права.
– Что бы Фродо не желал – у него руки коротки. Причем в прямом смысле. Прикажи хоть их двоих выпустить, жалко ведь. По-моему, так вполне безобидный и добрый народец, полурослики эти.
Боромир подумал и сказал:
– Хорошо, велю их выпустить, заодно и посмотрим, замышляют они что-нибудь или нет. Пусть за ними ведут наблюдение.
– Ты становишься слишком мнительным, – заметил Фарамир. – Ладно, пойду я, пожалуй.
Фарамир поспешно покинул помещение, не желая далее выслушивать бредовые идеи своего брата.
Фродо и Сэм, очутившись на свободе, поспешили найти Цири.
– Фродо! Сэм! Как хорошо, что вас выпустили! – закричала девушка, приветствуя хоббитов.
Фродо посмотрел ей в глаза и увидел в них искреннюю радость.
– Здравствуй, Цири, – ответил он и улыбнулся.
– Прости за то, что заколдовала тебя: у меня не было другого выхода! – поспешно сказала она, вспомнив, при каких обстоятельствах видела его в последний раз. – Мне нужно было, чтобы Боромир мне поверил – я должна была последовать за ним в Гондор.
– Я все понимаю и не держу на тебя зла, – спокойно ответил Фродо. – Сначала я подумал, что ты предала нас так же, как это сделал Боромир, но Геральт убедил меня, что это не так.
Цири тяжело вздохнула, улыбка исчезла с ее лица.
–
