Сущность счастливой жизни
в целом усматриваю в силе духа.
Марк Туллий Цицерон.
– ПРОЛОГ –
Как будто солнце устремило весь свой свет только на нее одну, забыв о существовании остального мира. Она отражала его, изливала, она его множила и дарила этому миру. Она была посланником Солнца на Земле. Она была ангелом, сошедшим с Солнца. Она была столь обворожительна, что окружающий её мир тонул в тумане, слегка скрашенном её очарованием.
Антон глядел на неё из глубины тумана, не замечая самого тумана, не замечая всего этого мира, потонувшего в её волшебной красоте. Она стояла достаточно далеко от него, в окружении сокурсников, и слышать её он не мог. Но порой ему казалось, что до его слуха доносится её очаровательный смех. И тогда его пробирала мелкая дрожь, заставлявшая вжаться в спинку лавки, на которой он сидел. «Неужели, – думал он, – кто-то может так запросто подойти к ней и заговорить? Да так, чтобы она его заметила, обернулась, посмотрела… Улыбнулась… Её можно рассмешить? Она смеется. Кто-то её рассмешил! Как такое возможно? Она же ангел!»
Антон, не опасаясь быть уличенным за своим, вошедшим в сладкую привычку, занятием, наблюдал за ангелом. Он искренне не помышлял о том, что её взор способен снизойти до столкновения с его обычным миром, миром, расположенным за пределами излучаемого ею света.
Но все же, это произошло. Она неожиданно развернулась в ту сторону, где сидел Антон, и он встретился с её взглядом. Как будто пятнадцать миллиампер электрического тока прошли сквозь его тело и, обездвижив, не позволяли оторваться от поразившего его источника. Антон почувствовал, как заколотилось его сердце, как в ушах зашумело, и ладони покрылись потом. Какие-то три секунды! Целых три секунды она, как ему показалось, смотрела на него. Она развернулась обратно к своим собеседникам.
– Нравится девочка? – раздался голос.
Антон вздрогнул…
Глава
I
Тонкая полоска света разделяла горизонт мироздания на два противоположных мира. Нет единого и бесконечного. Нет единого. Есть бесконечное. Бесконечное многообразно. Границы разделяют меня на два мира, границы делят меня на двух меня. После еще на двух, еще… Я многообразен и бесконечен, поскольку я и бесконечность это одно целое. Где я истинен? Где я един? Когда я истинен и един? Только для самого себя, только для настоящего пути я уникален. Меняя путь, привлекая многообразие, я ступаю на новый путь, где я уже не тот. Я меняю слои бесконечности. Я так решил. Я так хочу. Это моя бесконечность. Это мой я. Вы думаете, что видите меня сегодня таким же, как вчера? Я уже сменил путь. Меня уже нет рядом с вами. Это мой след… Я ищу… Я в пути. Способен ля я решиться на то, чтобы стать сильным и самому выбирать коридор для новой бесконечности? Я в пути… Я всегда в пути.
We’ve got the power, we are divine
We have the guts to follow the sing
Extracting tension from sources unknown
We are the ones to cover the throne
Helloween, «Power»
Антон нажал на «Стоп», снял наушники, погасил свет и положил голову на подушку. Через мгновение он провалился в сон. Во сне он оказался на берегу моря. Стоя на краю обрыва, он смотрел на запад. Солнце клонилось к закату.
– 1 –
«Солнце клонилось к закату. Изумительный пейзаж! Что может быть прекрасней картин, писанных самой природой? Ласковое море умиротворяло. Я не мог двинуться с места. Меня завораживало это волшебство. Узкий пляж тянулся вдоль всего побережья и не отпускал отдыхающих, хватавших последние лучи прощавшегося с ними солнца. Крымское солнце! Сколько о тебе сказано, написано и спето. Я в Крыму. Я с детства мечтал попасть именно в Крым. Сам не знаю, почему. Хотел стоять здесь на невысоком обрыве и смотреть на заходящее солнце. И вот я стою здесь и смотрю на заходящее солнце. Нет, я не поэт. Я даже не романтик. А жаль! Как бы я хотел передать то чувство, что сейчас мной владеет. Это спокойствие, это, в данный конкретный момент, уверенность в завтрашнем дне. Крым, солнце, море. Август. Бархат. Нежность… Легкость. Нет, я не поэт. Я поднес ко рту банку холодного пива (я всегда ношу на пляж портативный холодильник) и сделал большой глоток. Боже, как чудесно! Нужно развернуться. Нет сил! Сил нет. Все же, я развернулся и медленно направился к своему авто. Мое авто я предварительно выгнал из тени. Мое авто? Это «Jeep Wrangler», кабриолет. Я с легкостью запрыгнул в него и тут же бросил взгляд на море. Боже, как чудесно! Я вынул из пачки сигарету, прикурил, пустив тонкую струйку дыма в сторону, противоположную морю. Блаженство… Передо мной простиралась ровная дорога. Пустая трасса, тянущаяся вдоль берега. Трасса, несясь по которой можно было лицезреть это море и это уходящее солнце…
Солнце клонилось к закату. Я еще раз затянулся сигаретой, и медленно выпустил дым. Запрокинул банку пива, одним глотком осушив ее, непроизвольно издав стон блаженства. Повернул ключ зажигания, швырнул пустую банку на обочину, включил магнитолу, мгновенно оглушив мощью динамиков царящее умиротворение, и надавив на газ, рванул с места, погнав по трассе свой «Jeep Wrangler», наполняя окрестности металлической лирикой «Power».
Ох, устал писать. Что вы подумали обо мне? Нет, не так. Что ты, мой дневник, подумал обо мне? Хорошо, это не имеет значения, поскольку со своим дневником я могу разговаривать как угодно. О дневнике. Это тебе, мой дневник. Почему я тебя завел? Потому, что с детства мечтал это сделать, но считал это занятием для девочек. То есть, если бы я оставлял на твоих страницах великие мысли, это одно, но великие мысли по каким-то достаточно легко объяснимым причинам, не посещают мою голову. Но я решил тебя завести. Почему я говорю это сейчас, а не в тот самый момент, когда вписал в тебя первое предложение: «Привет, я Антон. Будем друзьями?» По очень простой причине. Ты же видел, как я только что на твоих страницах был в Крыму. Так вот. Я там никогда не был. И тачки у меня нет. А все, что сейчас произошло… Как ты думаешь, что это? Это моя мечта! Это не шутка. Как я могу шутить со своим собственным дневником, то есть, с самим собой. Это моя мечта! Не помню, говорил я об этом кому-то или нет, но теперь я ее зафиксировал. Да, мне двадцать два года почти. Через год у меня будет диплом инженера… К чему это я? Я просто честен. Я честен перед самим собой в лице моего дневника. Это моя цель! Что человек представляет, когда у него спрашивают:
