– Только это секрет, меня попросили молчать, как рыба.
– Это кто тебе так доверяет? – Гном гоготнул и подмигнул Торну. – Явно тот, кто очень плохо знает женщин.
Я промолчала. Снова подставлять Тарлауга под насмешки друзей совершенно не хотелось.
– Вот так пироги! Рассказывай! – Лени схватила меня под локоток и повела на кухню. – Что там за убийство?
Спустя полчаса мы дружно решили, что мастер Мун замешан и здесь. Я рассказала друзьям о своем разговоре с шесми Кирианой, а Юхо покаялся перед нами за то, что настроил ребят против меня. Когда они возвращались домой после обеда, то заметили меня уже на пороге РЗН. Лени кричала мне, но я не услышала. А дома они нашли письмо от Ратмира и сделали соответствующие выводы.
– Из кого-то получится великий следователь, – дожевывая очередную плюшку, пробубнила я, глядя на гнома, – но все равно я готова взять тебя в свою команду. Просто плюшки ты печешь обалденно.
Торн и Юхо засмеялись, а Лени внимательно посмотрела на меня и спросила:
– Так это правда? Нам намекнули на вводном занятии, что место будущей службы будет зависеть от преображенца.
– Вроде того. – Я переглянулась с Торном. – Только мы сами пока не знаем, кто нас курирует. Как только нам сообщат – начнем присматривать себе команды. А ты хотела работать самостоя-тельно?
– Понятия не имею. – Эльфийка поднялась со стула и подошла к окну. Задумчиво глядя вдаль, тихо проговорила: – Я ночами иногда просыпаюсь и не могу понять, где нахожусь. А потом вспоминаю и начинаю скучать по дому. Только теперь понемногу осознаю, почему отец так не хотел отпускать меня сюда.
Я собиралась подойти к подруге, но Торн меня опередил. Медленно приблизившись к Лени, он улыбнулся в своей особенной неповторимой манере, отчего лицо его преобразилось до неузнаваемости, и тихо, почти шепотом, проговорил:
– Мы же рядом. Мы все. Не стоит скучать по тому, что прошло. Проснувшись в очередной раз, подумай: «Мне предстоит прожить длинную удивительную жизнь, полную приключений и невероятных открытий. Да, будет все: и печали, и радости, зато никакого однообразия!» Разве могла ты о таком мечтать сидя дома?
Тишину, воцарившуюся на кухне, разрушил мой томный вздох, Торн вздрогнул, мельком глянул на нас с гномом и закончил уже в шутливой форме:
– Кроме того, разве могла ты мечтать, что станешь дружить с таким потрясающим парнем? – Он указал на себя и подмигнул повеселевшей эльфийке. Затем кивнул в нашу сторону. – Ну и эти двое тоже ничего, с ними не соскучишься.
Так, в непринужденной дружеской атмосфере мы просидели довольно долго, болтая на всевозможные темы и смеясь от души. А потом наступила ночь, и меня посетил очередной сон, от которого наутро пела душа.
Впервые встав самостоятельно, без напоминаний Юхо, я умылась и сделала всем завтрак. Сегодня предстоял первый день настоящей учебы, а расписание мы с Торном взять так и не удосужились. Поэтому, свалив в сумку все свои писчие принадлежности, я отправилась в административное здание, дабы переписать распорядок дня.
После завтрака на сегодня значились следующие события: в восемь пятнадцать – развод, в восемь сорок – начало занятий: этикет и актерское мастерство (седьмая аудитория), зельеварение (двенадцатая аудитория), уличная тематика (занятия на плацу). В два часа дня – обед. С трех часов – строе-вая подготовка на плацу.
Ух, ну что ж, пора показать себя в лучшем виде! Полная решимости стать круглой отличницей, я ворвалась в седьмую аудиторию и замерла у порога. Это был огромный зал, обставленный роскошной мебелью из красного дерева. Три стены обиты дорогой, приятной на ощупь тканью, а в недрах четвертой расположился декоративный камин. Пока я глазела по сторонам, кто-то деликатно кашлянул и проговорил тихим девичьим голоском:
– Потрясающе. А стучать перед входом в помещение вас матушка не научила?
Я обернулась и уставилась на обладательницу самой красивой внешности из всех, что мне доводилось видеть раньше. Высокая и стройная эльфийка, одетая в элегантное атласное платье, подчеркивающее все достоинства хрупкой женственной фигуры, казалась прекрасным видением.
– Теперь вы решили не пускать меня в собственный кабинет, девушка? Интересно, что будет дальше?
– Ох, простите!
Отодвинувшись, я проследила, как красавица проплыла мимо и остановилась у камина. Рядом кто-то громко выдохнул. Оказалось, что у входа уже собралась небольшая толпа из наших ребят. Впереди всех стоял Дохляк и, некрасиво раскрыв рот, шумно дышал мне в затылок, разглядывая загадочную даму.
Ну вот, снова! Почему, объясните, эльфам и драконам достается такая красота, а простым оборотням нужно учиться работать с маг-гримом, чтобы их хотя бы замечать начали?!
– Хватит устраивать ветродуй в моей прическе! Уже весь хвостик испортил.
Ткнув зачарованного орка локтем в грудь, я перевела взгляд на Дорита и Торна. Стало стыдно за парней, настолько глупо они выглядели.
– Ау, командиры тридцать первой группы, развод сегодня будет или ну его? Продолжим стоять здесь?
– Что? – Дохляк перевел на меня пустой взгляд и прищурился. – Бриана, ты чего там говорила? Разводишься с кем-то?
Я приподняла брови и, медленно покачав головой, сложила руки на груди. Кажется, до старшего командира стало что-то доходить. Тряхнув головой, он резко развернулся и, выйдя в коридор, прогрохотал на весь этаж:
– Тридцать первая группа, всем выстроиться в ряд. Тридцать вторая группа, то же самое! Молчать! Выполнять!
Эх, вот кого голосом боги не обделили! Аж в ушах зазвенело от орочьего рыка. Опомнилась я уже в линейке, стоя между Доритом и Эваром. Вот так старший командир у нас – талантище! Торн и Маури нерешительно топтались рядом с орком, ожидая дальнейших инструкций.
– Порядок проведения развода демонстрирую командирам первый и последний раз. Ясно?
Парни слаженно кивнули и преданно уставились на Дохляка.
– Начнем с тридцать первой! Внимание, адепты! Проверка личного состава. Каждому представиться по всей форме, добавляя порядковый номер! Ну, чего ждем?!
– Адепт тридцать первой группы факультета общих преображений Дорит Пин – первый.
– Адепт тридцать первой группы факультета общих преображений Эвар Либиц – второй.
– Адептка тридцать первой группы факультета общих преображений Бриана Рихса – третья.
Как только все семеро закончили расчет, Дохляк продолжил:
– Проверяем внешний вид. Заправить рубашки в брюки, застегнуть все пуговицы до горловины! Отвратительно! Ужасно! Никуда не годится! К следующему смотру форма должна быть приведена в полное соответствие с нормами, установленными в академии. Чистая, выглаженная, по размеру! – Последнее замечание было адресовано моей скромной персоне. – Далее будет проверяться знание клятвы преображенца. Вам необходимо заучить ее слова, командиры позже раздадут текст. И последнее: планы на день. Сегодняшнее расписание висит на доске, после обеда возвращаемся на плац и занимаемся строевой подготовкой. Вопросы?
А в ответ – благоговейная тишина.
– Прекрасно. Командиры, после занятий задержитесь, я расскажу, что еще от вас требуется. Тридцать первая группа – на занятия!
