«Поеду к родителям, — решил Дмитрий. — А чтобы не доставали, кину им пищу для размышления — расскажу про Машку. Пусть ей кости моют, а я спокойно поем и отдохну».
Из здания Квадро, по одному и стайками выходили служащие — рабочий день подошел к концу.
Водитель сидел тихо, не отвлекая хозяина от дум, ждал, когда Сомов отдаст распоряжение, куда они отправятся дальше.
Марию Дмитрий заметил сразу. Может быть, потому что как раз думал о ней?
Женщина вышла на улицу, покрутила головой и расцвела, засияла, увидев, как шагая через две ступеньки, к ней навстречу спешит мужчина.
Встретились, будто сто лет не виделись. Улыбка Маши, казалось, затмила летнее солнце, мужик что-то сказал на ухо, отчего женщина рассмеялась, и поцеловал ей руку.
Фу, позёр! На публику работает, мол, вот я какой кавалер?
Сомов передернулся — руки целуют только аристократкам или богатым наследницам, но никак не обычным менеджерам.
Но паре там, у офисного здания, похоже, ни до кого не было дела. Мужчина бережно обнял Марию, и, воркуя, как голубки, не замечая никого и ничего вокруг, они пошли прочь.
Надо внимательно изучить, чем дышит этот выскочка. Не бывает совершенно чистых людей, к тому же, у каждого найдется слабая сторона.
Увел у Сомова женщину? Сам виноват.
Машка решила, что может вычеркнуть Дмитрия из своей жизни? Однако, ты поспешила, детка.
Решиться на непростой разговор было сложно.
Мария так и этак прокручивала в голове варианты, но тут же их отвергала. Больше всего пугала реакция Егора. Вдруг, он посчитает её доступной? Вдруг, решит, что такое поведение, как в новогоднюю ночь, для неё обычно?
Она не просто привыкла к нему, она привязалась, прикипела, вросла. Умудрилась за относительно небольшое время, да.
Георгий окружил Машу такой заботой и вниманием, каких она никогда не видела. Когда они были вместе, он постоянно прикасался к ней, это было так … трогательно и волнующе! Шел мимо — невесомо провел по щеке пальцем или чмокнул в макушку. Столкнулись в дверях — приобнял, шепнул на ухо, какая она красивая. Сидят на диване — переплел пальцы их рук. И он всегда замечал её настроение, угадывал, что ей нужно. Ненавязчиво, как бы, мимоходом, легко и естественно. Стыдно признаться, один раз она даже плакала украдкой — от счастья. И от страха, что сказка может закончиться.
Лишиться всего этого… Нет, она сильная, она справится, но о расставании даже думать не хотелось.
— Машунь, что-то случилось? — как всегда, Гоша не упустил ни одной детали, тонко подметив её настроение.
— Да, нет, ничего такого, — она улыбнулась. — Устала, домой хочу!
— Заедем в «Жульен», за твоим любимым пирогом? — предложил Егор.
Маша вспомнила встречу с бывшим и его женой, передернулась и предложила:
— Давай, лучше в «Яблоньку», там они еще лучше!
После посещения кондитерской, Мария уткнула нос в один из пакетов, вдыхая умопомрачительный запах свежих булочек. Видимо, дочка будет большая сластёна, с самого начала беременности Маша не могла пройти мимо выпечки. Что удивительно, лишние килограммы пироги и пирожные ей не добавляли. Правда, она старалась не слишком себе потакать и позволяла съесть не больше пары кусков или пирожков в день.
Невольно её взгляд с мелькающего пейзажа за ветровым стеклом перешёл на руки Егора, держащие руль.
По коже промаршировали мурашки — ах, эти руки! Сильные, необыкновенно красивые, жилистые, они завораживали и притягивали. Длинные, крепкие пальцы, такие мужские, Маша знала, какими нежными они могли быть… Ей так захотелось оказаться в кольце из этих рук, что она даже зажмурилась, отгоняя видение.
Кажется, она становится маньячкой. Ей только что угрожал бывший, а она думает о руках и ласках настоящего.
Вот! Правильное определение — Егор — это настоящее и, она надеется, будущее, а Дима… Дима — ошибка молодости. Ни к чему портить будущее, вспоминая о прошлом. Она поговорит сегодня с Егором, надо поставить все точки, чтобы больше ничего не висело над ними. И будь, что будет!
Приняв решение, Мария вытащила из пакета пирожок и со вкусом его откусила.
— М-м! С вишней!
Дома их встретили родители, которые собирались уезжать в город.
— Маша, мы на пару дней. Наверное, пора паковать вещи, — говорила мама. — Что-то ты бледненькая. Укачало?
— Бледная? — Егор стремительно повернулся, осторожно приподнял её подбородок, покрутил голову. — Действительно. Тошнит? Голова кружится? К врачу?
— Угомонись, просто устала. Сейчас поем, все пройдет, — отмахнулась Маша. — Мам, пап, не дергайтесь, я хорошо себя чувствую! Езжайте!
Родители переглянулись и вернулись в свою машину. Дав короткий сигнал, тесть выехал за ворота.
Уф, одни!
Ну, не считая домработницы и повара, конечно, но те стараются лишний раз хозяев не беспокоить.
— Ты, точно, хорошо себя чувствуешь? Какая-то ты сегодня задумчивая, — спросил Егор. — На работе что-то?
— Нет, на работе все отлично. Новый проект, интересный. И пара старых на доработке, — оживилась Маша. — Я потом расскажу, ладно?
— Сейчас поедим и поговорим, — решил Георгий. — Вижу, что-то тебя беспокоит.
Через полтора часа они перешли в гостиную, удобно расположившись на диване перед огромным экраном телевизора.
— Посмотрим что-нибудь? — предложил Георгий, щелкая пультом. — Или поговорим?
— Поговорим, — вздохнула Маша, внутренне обмирая от страха.
— Я слушаю, — телевизор мигнул и погас. — Отключу, чтобы не мешал.
Маша сжала пальцы, набираясь решимости.
— Маш, не пугай меня! — мужчина сел ближе, обнял, прижав к груди, уткнулся носом ей в волосы, пробормотав: — Помни, что я люблю вас и никогда не обижу!
— Егор, это… непростой разговор, — начала Мария. — Речь о моем… нашем ребенке.
— С ней что-то не в порядке? — встревожено прервал Гоша.
— Нет, девочка здорова и развивается нормально. Речь не столько о ней, сколько об ее отце. Вернее, о двух возможных отцах.
Маша потерла одной рукой другую, потом схватила край домашнего платья — нервы, нервы, черт подери! Как же сложно объяснять, как же стыдно признаваться!
— Я говорила, что Дима объявил мне о разводе накануне Нового года. Двадцать девятого декабря, если точно. Вечером. Утром мы… прости… у нас было, потом Дима ушел на работу, как ни в чем не бывало, я весь день готовилась к празднику, покупала продукты, делала уборку дома, сортировала подарки. В общем, очень устала, ничего не предвещало. Муж приехал поздно и чуть ли не с порога огорошил — у него другая, у них дочка, мы разводимся.
Это было, как снег на голову. До сих пор, при воспоминании, меня трясет.
Гоша покрепче прижал жену к себе и принялся успокаивающе поглаживать ее по
