Макс: Ты на работе?
Макс: Когда заканчиваешь?
Макс: Хочешь сходить куда-нибудь?
Макс: Японская кухня нравится? Или лучше итальянская?
Несколько последних сообщений можно прочитать, даже не открывая смс. Обычно текст обрезается, но тут он и так короткий и лаконичный. Алекс вздрагивает, когда стук повторяется снова:
Макс: Я жду тебя на улице.
– Чего застыл?!
Оказывается, Алекс даже не заметил, как за спиной открылась дверь. Проходя мимо, Жека задевает его плечом и сдёргивает свою куртку с вешалки.
– Что, девчонку завёл? Если хочешь, приводи с собой в пятницу.
– Пятницу?
– Ну я подумал, что если начнём в пятницу, к понедельнику как раз очнёмся.
Жека – жгучий брюнет и его кожа такая тёмная, что даже с первого взгляда видно – это не загар. Но в дополнение к этому экзотическому штриху у парня очень спортивное телосложение и пронзительные голубые глаза (не то, что у Алекса: непонятно светлые, иногда даже серые). Он никогда не спрашивал, представитель какого именно из восточных народов сыграл роль в рождении Жеки, но в школе ходили слухи, что тот то ли наполовину араб, то ли осетин… в общем, жаркий парень… только вот ростом лишь немного выше Алекса – но несмотря на это от девок у него отбоя не было никогда. И даже появись у Алекса девушка, последнее что бы он сделал, так это познакомил её со своим другом.
В другой ситуации Алекс бы хмыкнул, типа: «хорошая шутка, оценил» – но сейчас в голове, словно юла, крутится один лишь вопрос: выходить ли из магазина или остаться тут до утра? Да и откуда Макс узнал об этом месте? При мысли, что он сейчас увидит его, ноги деревенеют и начинают цепляться друг за друга.
«Я обещал обеспечить его ночлегом на пару дней…»
«Он сказал, что вполне может снять номер в гостинице…»
«Но ночью было совсем не плохо…»
«Прыгать с моста на резинке мне тоже понравилось, но что-то больше не тянет!»
– Алекс, ты идёшь?
– Д-да…
Засунув руки в карманы, он выходит из подсобки следом за Жекой, кивая закрывающим кассы кассирам и направляясь в сторону служебного выхода, ибо большие прозрачные двери уже заперты. Но по другую их сторону ярко горят уличные огни, спешат пешеходы, проносятся по проезжей части машины… Взгляд цепляется за высокую фигуру около рекламного стенда. Но Алекс уже сворачивает в проход между стеллажей.
После магазина на улице прохладно. Жека тут же достаёт очередную сигарету, прикуривает и косится на него:
– Ты сегодня странный какой-то. С матерью всё в порядке?
– Ага.
Выходя из переулка на широкий тротуар, Алекс засовывает руки в карманы куртки и невольно втягивает голову в плечи.
Просто ветер холодный.
И острый взгляд пронзает насквозь. Ну как он так быстро его заметил?!
– На случай если тебя вдруг интересует моё мнение насчёт твоего подарка… – начинает было Жека, но Алекс замедляется и уже через пару шагов останавливается перед высокой фигурой в ярко-красной дутой куртке.
– Прости, давай завтра?..
Жека задирает голову, густые брови на его лице поднимаются домиком, и вот он уже протягивает Максу руку:
– Жека.
– Макс.
Pукопожатие не длится дольше общепринятого.
– Ладно, тогда пока. Про пятницу не забудь!
Провожая спину Жеки долгим взглядом, Алекс вдруг вспоминает, что в воскресенье они оба работают… но напомнить об этом он ещё успеет.
– Голоден? – доносится с высоты птичьего полёта.
– Ага.
– Я нашёл неплохой ресторан с итальянской кухней.
– Итальянская – это макароны?
– Не хочешь? Тогда в суши-бар?
Разговор проходит странно: Алекс пялится на отражение Макса в витрине, Макс же стоит, глядя на него сверху вниз. К тому же оба они говорят совершенно обычно, словно даже не закадычные друзья, а давно уставшие друг от друга любовники. По крайней мере, Алексу кажется, что именно так те и должны разговаривать, встретившись под вечер после трудового дня: без всякого восторга от этой самой встречи.
– Я хочу пиццы, – решает он после некоторых раздумий и первым сдвигается с места.
Ну кому ещё, как не коренному жителю города, показывать хорошие места приезжему?
На самом деле, он рад, что не надо возвращаться домой прямо сейчас. И пусть пицца в том заведении, куда он ведёт Макса, сожрёт последние оставшиеся до зарплаты копейки, лучше уж провести этот вечер где-нибудь среди людей.
Макс идёт немного позади. Со стороны, наверное, можно даже решить, что они не вместе. Но вот Алекс подходит к подсвеченной софитами круглой деревянной двери, и так получается, что они оба тянутся к ручке одновременно.
Алекс тут же отдёргивает руку и засовывает обратно в карман. Пальцы же Макса на миг замирают в воздухе, а потом он распахивает дверь, пропуская Алекса вперёд.
Внутри вкусно пахнет сыром. Здесь все столы расставлены около стен и разделены перегородками, так что официанты бегают по одному длинному проходу между ними, а сами посетители видят только соседей напротив. С одной стороны, не слишком приватная обстановка, а с другой – как раз для тех, кто не против относительного уединения.
Алекс выбирает пустой стол сразу напротив входа. Вполне объяснимо, почему он не занят – мало кому нравится есть под хлопанье дверей – но его этот вариант устраивает. И пусть стол довольно большой, способный легко вместить по три человека с каждой стороны, они с Максом просто усаживаются друг напротив друга.
Официант не спешит, и Алекс свешивается в проход, призывно поднимая руку…
– Как ты?
Не то чтобы неожиданное начало разговора.
– Нормально.
– Добрый вечер! Что вам принести?
– Маленькую, с анчоусами и пятью сырами, зелёный чай, – привычно заказывает Алекс, а Макс берёт у официанта меню.
Он изучает его достаточно долго, так что парень в белом фартуке даже интересуется, не подойти ли ему позже.
– Мне тоже самое… и двойной эспрессо.
– Кто-то собрался опять полночи не спать? – не удерживается Алекс, приподнимая бровь и наблюдая за невозмутимым лицом напротив.
Записав заказ, официант отходит, но выражение Макса не меняется. Он стаскивает с плеч куртку, бросает на сидение рядом и только потом поднимает взгляд на Алекса.
– Если захочешь, я не буду спать вообще.
Сглотнув, Алекс вымученно хмыкает и отводит глаза. Правда, там, куда он смотрит, есть только дверь, за которой даже улицу не видно – но даже это лучше, чем играть в гляделки.
– Какие у тебя планы? – наконец спрашивает Алекс и тоже решает снять куртку.
– В каком смысле?
– Ну есть в твоей программе жизни что-то кроме моего соблазнения?
Привалившись к свёрнутой и брошенной назад куртке, Алекс вытягивает ноги и прищуривается. У Макса приподнимается левый уголок губ, и вот уже руки ложатся на стол, словно у прилежного первоклашки.
– Тебе так сильно не понравилось?
– Что за
