– Это… слушай, я правда… устал. Давай отложим эту забавную игру, а? Развяжи меня…
Судя по звуку шагов, Макс подходит ближе. Можно даже ощутить, как он наклоняется. Но вместо того, чтобы начать отвязывать путы…
«Что это? Зачем он…»
Алекс чувствует, как бьётся его собственный пульс, сливаясь со слабой, едва ощутимой, но завораживающей пульсацией горячей крови в каменно-напряжённом члене, зачем-то прижатом к шее.
– М-макс…
– Помолчи.
Глава 10. Разлетаясь на осколки... могу я войти в тебя?
****
– M-м…
Рoт накpывают ладонью. Oт нeё пахнет мылом.
Член елозит под подбородком, чуть придавливая трахею, словно пытается придушить очень постыдным способом. Однако Aлекс всё ещё надеется, что происходящее – только шутка. Розыгрыш.
Просто ведь не было же никакого перехода… никакой подготовки к этой игре.
И ещё кое-что странное: необычная лёгкость в теле. Его не тошнит, только слабость и сонливость… и тревожное ощущение неопределённости в пространстве. Здравый смысл и матрас под спиной подсказывают, что это квартира Макса, но больше ничего толкового в голову не приходит. Bозможно, Алекс всё ещё пьян. Возможно, просто сбит с толку этой темнотой и внезапной беспомощностью – он действительно не видит ни малейшего проблеска света, а чувствует только упругую мягкость под собой и прикосновения чужих колен к подмышке и рёбрам… И давление на гортань.
Или он спит? И это всего лишь эротический сон?
Hо разве такой сон не должен быть по-приятней?
Неожиданно давление пропадает. И вместо ладони губ касается бархатистое тепло.
А потом приподнимается и... шлёп-шлёп.
«Даже так? Ну ладно, ты сам напросился.»
Во время шлепков по губам Алекс может различить даже туго натянутую уздечку: тонкую, напряжённую – кажется, её так легко зацепить зубами… но вместо зубов он использует кончик языка. И стоит ему только коснуться нежного места, как Макс замирает. А пару секунд спустя уже проходится всей длиной члена по его щеке. А потом вжимает увлажнившуюся головку в губы, явно намекая, чтобы Алекс открыл рот.
Но Алексу не очень хочется продолжать эту игру. Он если и возбуждён, то совсем не в сексуальном плане. А эта случайная ласка была всего лишь причудой из разряда: «что будет, если…»
– Макс, – быстро проговаривает Алекс, отвернувшись в сторону. – У меня было два не самых весёлых дня. Если хочешь, я могу попробовать отсосать тебе... но давай ты сначала меня всё-таки разв-
Влажная головка снова шлёпает по губам. Но потом Макс вдруг отодвигается, и насторожившийся Алекс даже больше не чувствует его колен рядом с собой. Зато прямо по впадине подмышки неожиданно проходится мягкое касание и оставляет липкий след.
Щекотно.
Пытаясь увернуться, Алекс слышит скрип. Это не пружины, а доски…
«Он купил не только сахар, но и деревянную кровать?»
А член Макса уже снова тыкается прямо в подмышку. И круговым движением спускается ниже. Скрип повторяется. И по всем этим звукам и ощущениям совсем не сложно догадаться о перемещениях Максима… Однако кое-что предугадать всё-таки невозможно, например, что его рта вдруг коснутся немного шершавые пальцы. Что попытаются забраться внутрь, оттягивая и растягивая губы… Алекс не удерживается и специально касается одного самым кончиком языка… и тут же ловит его зубами. Сжимая не сильно, но, как ему кажется, убедительно.
Сверху доносится хмык.
А в следующий миг между его согнутых в коленях и разведённых ног проходится что-то… скользкое, неживое и немного ребристое. Но не объёмное, словно член или его имитатор, а… словно пальцы, засунутые в презерватив. Они поглаживают и кружат вокруг сфинктера, заставляя Алекса стремительно каменеть. Мышцы, дыхание – всё замирает. Даже сердце сбивается с ритма, разрываясь между желанием остановиться и понестись в дикий скач.
Пока один или два пальца всё-таки не надавливают слишком сильно и не преодолевают сопротивление мышц. Это почему-то совсем не больно… но всё равно хочется взвыть.
Алекс тут же разжимает зубы.
– Макс! Макс, не надо! Я не готовился…
– Ничего страшного.
– Нет, так нельзя!
Пальцы около рта никуда не делись. Пока он пытается говорить, они задевают губы, дразня и словно специально мешая.
– Не беспокойся, – уверенный голос Макса настораживает своей невозмутимостью. – Ты чистый. Я сделал тебе клизму.
– Что?!
Алекса хватает только на один этот возглас, а потом он снова каменеет, и на этот раз горло немеет тоже. В голове образуется полнейший вакуум. Ни единой мысли, тьма перед глазами, и целый клубок ярких эмоций: шок, стыд, брезгливость, ужас, страх, злость, паника, смирение... всё это взрывается на подкорке. И остаётся лишь одно чёткое ощущение – от пальцев, двигающихся в заднем проходе. Причём пальцы эти не то чтобы ласкают. Они раздвигаются, растягивая стенки, сгибаются крючком и словно пытаются вывернуть его наизнанку. И все эти шевеления странным образом отдаются внизу живота. Подобно камням на дне пруда, потревоженным рыболовной сетью.
– Я не собирался делать ничего подобного… – снова разносится по комнате невозмутимый голос Максима, и звучит он так, будто его владелец сейчас занимается чем-то обыденным вроде жарки картошки, а рассказывает всего лишь о походе в магазин за этой самой картошкой. – Тебя вывернуло в такси, так что я подумал, что будет лучше раздеть тебя и вымыть, а потом уложить в постель… Но знаешь, ты лежал в ней такой беззащитный… и всё никак не хотел просыпаться.
Пальцы в презервативе проникают в Алекса глубже. Такие же флегматичные, как и их владелец. Только они уже не столько двигаются в одном месте, сколько елозят туда-сюда. И после каждого толчка в промежность упирается сжатый кулак. При этом запястье Макса всё время задевает яйца. Или специально надавливает на них?
– Мне захотелось выпить, Джеф, прости, – тем временем продолжает Максим, и теперь в его голосе можно расслышать нотки сожаления. – Kонечно, я знал, что тогда точно не сдержусь… но зато совесть теперь не мешает. Видишь ли, на меня алкоголь действует не так, как на тебя: тебе с него плохо, мне же становится очень хорошо. И я перестаю беспокоиться о мелочах.
– О мелочах… вроде своих обещаний?
Алекс пытался спросить как можно ровнее, но вышло почему-то сдавленно и хрипло.
– Я держу свои обещания.
Мгновения торжественной тишины… и вдруг Алекс чувствует мягкие губы на своём члене. И вот это уже по-настоящему приятно. Несмотря на шок, такие знакомые ощущения тут же разбегаются по телу, словно отрепетированные сигналы. И всё внутри откликается. Член наливается тяжестью, мышцы живота сводит от предвкушения… и в отместку сразу за всё Алекс толкается бёдрами вверх, прямо в жаркую и влажную глубину рта. Но даже оторвав зад от постели, ему не удаётся уйти от привязавшихся сзади пальцев. Они входят ещё глубже и
