— Мне приятно это слышать, Келлен. Это прекрасный подарок. Спасибо.
В ее тоне была какая-то завершенность. Словно бы Энна намекала, что здесь пора остановиться и не развивать более эту тему. Но я не мог все так оставить.
— Если раньше Фериус была настолько жестокой, что изменило ее?
Энна расстегнула несколько верхних пуговиц плаща. А потом потянула декольте платья вниз, обнажая тело чуть выше грудины… Шрам был старым, но очень заметным. Он располагался в каком-то дюйме от ее сердца.
— Даррел успел вовремя, — сказала она. — Но еще чуть-чуть — и он опоздал бы.
— Невозможно! Фериус не могла такого сделать!
— …Сказал мальчик, ничего толком не знающий об отношениях матерей и дочерей. Предположим, Даррел показал бы тебе подобный шрам и сказал бы, что получил его, когда не поладил с сыном. Ты б ему поверил?
— Думаю, да. Но…
— Она не нарочно, — продолжала Энна. — По правде говоря, я была сама виновата. Хотела доказать ей, что как бы ни была быстра ты с клинком, всегда найдется кто-то еще более быстрый. — Энна усмехнулась. — Оказалось: этот урок стоило заучить мне.
— Поэтому вы не разговариваете? Я знаю, она скучает по тебе. Я видел ее лицо… там, в трактире скитальцев. А потом снова — сегодня, когда она послала меня сюда с дискордансом.
Чем дольше я говорил — тем сильнее волновался. И волнение постепенно превращалось в панику.
— Позволь мне отвести тебя к ней. Прямо сейчас. Или, если так нельзя, я приведу ее к тебе. Вы увидитесь. И ты просто скажешь, что не сердишься…
— Ты закончил, сынок? — спросила Энна.
В ее голосе не было ни следа злобы, но я знал, что не убедил ее. Она повела рукой, указывая вперед. Мост заканчивался.
— Как думаешь, сколько еще до конца?
Я оглянулся, прикидывая пройденное расстояние.
— Футов семьсот?
— Похоже на правду. — Она снова взяла меня под руку, и мы двинулись дальше. — Ты мне понравился, Келлен… даже более чем. Но когда мы дойдем до конца этого моста, мы распрощаемся — как бы ни хотелось мне иного. И, скорее всего, никогда более не увидимся.
— Почему? Что я сделал?
— Ничего. Но я — аргоси, и мы одиночки.
— Но ты и Даррел…
— Мы с Даррелом оказались на одном пути. И так продолжается уже почти сорок лет. — Она оглянулась назад — на мост Игральных Костей, где остался ее спутник. — Но однажды наши дороги разойдутся, и мне придется попрощаться с ним.
— Почему? Зачем так жить? Расставаться с людьми, которые тебе важны и нужны?
Мы дошли до конца моста. Энна уже почти сошла с него, но остановилась. Обернулась и взяла меня за руки.
— Нынче вечером ты пришел сюда, желая найти управу на магов, которые убивают бедную девушку и угрожают начать войну. Это хорошо, Келлен. Но готов ли ты заплатить нужную цену?
— Думаешь, я не понимаю, что меня могут убить?
Она покачала головой.
— Любой дурак способен выбросить свою жизнь на помойку. Я говорю о кое-чем большем. Путь аргоси — это не просто куча вычурных рисунков и трюков, Келлен. Мы следуем своим путям, потому что они зовут нас туда, где мы должны быть. Где мы можем защитить людей, которых любим. Противостоять злу, которое подкрадывается исподволь, стремясь разрушить мир. Войнам, угнетениям, геноциду.
— Ты имеешь в виду медеков. То, что мой народ с ними сделал. — Она кивнула. — Тогда почему аргоси допустили это?
— Потому что мы не великие маги, Келлен. Мы не короли или императоры. У нас нет армий. Есть только наши карты и несколько трюков в рукаве. Иногда мы терпим неудачу, потому что оказываемся на неверном пути.
Кончиком пальца она отвела прядь волос, упавшую на мой левый глаз. Убрала ее на место и улыбнулась.
— А иногда путь правильный, но появляется кто-нибудь и вынуждает нас отказаться от него.
Слишком поздно я понял, в чем дело и почему Энна с Даррелом были так невероятно добры ко мне.
Я отстранился.
— Ты привела меня сюда, желая сказать, что Фериус собирается уйти от меня?
— Нет. Неужто ты не догадываешься, сынок? В том-то и проблема. Когда мы с Даррелом увидели Фериус в трактире скитальцев, мы поняли. Поняли все. Она никогда не покинет тебя, Келлен. Она будет раз за разом защищать тебя от всех людей, которые пытаются причинить тебе боль. Она будет обучать тебя, даже зная, что уроки не пойдут впрок. Она останется рядом, даже если ради этого ей придется отказаться от пути Полевой Ромашки.
Энна положила руки мне на плечи.
— На самом-то деле именно ты должен уйти от нее.
Страх и гнев вздымались в моей груди, готовые разорвать ее.
— Ты не права! Я, Фериус и Рейчис — мы присматриваем друг за другом.
Тем же мягким, терпеливым голосом Энна спросила:
— А сколько раз моя дочь чуть не умерла, спасая твою жизнь, Келлен? Ты сам уверял, что она предпочитает решать проблемы мирным способом. Но сколько раз ей приходилось совершать насилие, чтобы защитить тебя?
«Больше, чем можно сосчитать», — подумал я, но не сказал этого вслух. Я не мог себя заставить. Вместо этого я вынул из кармана монеты кастрадази.
— Так вот что это такое? Откупные? Чтобы заставить меня уйти? Так работает путь Воды? Вы решили, что Фериус должна избавиться от меня, и дали несколько монет взамен?
Казалось, мои слова ужаснули Энну.
— Нет. Это не наш путь, Келлен, пойми. Ты действительно хочешь найти тех магов и не допустить войны?
Она достала карту и протянула ее мне.
— Тогда вот цена, которую ты должен заплатить.
Я взял карту и уставился на картинку, пораженный ее уродством. На ней была изображена дорога, покрытая черными отметинами — словно кто-то брызнул на карту чернилами. Название внизу гласило: «Путь Теней».
— Сюда ведет твоя дорога, Келлен. Эта война — а она, бесспорно, приближается — требует, чтобы кто-то пошел по пути, слишком темному для всех нас.
Энна на миг прижала ладонь к моей щеке.
— Ты знаешь нашу дочь лучше, чем кто бы то ни было. И знаешь, что означает для нее путь Полевой Ромашки. Поэтому-то именно ты и должен решить.
— Решить что?
Она протянула руку и постучала пальцем по карте.
— Пойдешь ли ты
