Я чувствовала, как солнечный свет наполняет меня светлой и горячей энергией, я чувствовала, как вокруг меня кипит жизнь, и все идет своим чередом. Я чувствовала каждую травинку и каждый камень возле себя. Я чувствовала, как прекрасен и совершенен этот мир, и какое это счастье — жить в нем.
Не знаю, сколько я находилась в таком состоянии. Но это — просто незабываемо. Если ты еще не осознала себя, как важную частичку этого огромного мира, если не знаешь, куда двигаться дальше — найди любой способ пообщаться с природой и с самой собой.
Поднявшись с земли и придя в себя, я ощутила в себе столько энергии, что готова была свернуть горы. Проносясь, как шальная, по лесу, я без труда разыскала Лэйярда и обняла его, а затем догнала и едва не задушила в объятьях Улу.
— Ну что, идем, стрекоза?
— Идем. Бежим.
С каждым часом лес становился темнее и гуще. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь сплетенные кроны. Вскоре я перестала слышать жужжание насекомых и голоса птиц.
— Лэйярд, этот лес плохой.
— Так и есть. А ты говорила — не умеешь слышать природу.
— Духи говорят тебе не идти туда?
— Добрые духи остались в живом и солнечном месте.
Здесь явственно ощущалось что-то зловещее, я чувствовала это даже физически. По сторонам было смотреть жутковато, лучше на Лэйярда, и я на всякий случай взяла его за руку. Так мы шли недолго, около получаса. Вдруг крадущаяся впереди рысь остановилась и начала рычать, шерсть на ее холке встала дыбом. Издалека раздавался приближающийся хруст веток, будто приближалось нечто большое и дикое. Лэйярд спрятал меня за собой. Я все еще не выпускала его руки, другую же он держал на рукояти клинка. Мне показалось, что шум раздается откуда-то сверху и, приглядевшись, я заметила, что к нам приближается стая похожих на обезьян животных.
— О, нет. Все-таки не пронесло, — Лэйярд сделал шаг назад.
— Кто это?
— Мы называем их Билкис — дочери леса. Не бойся. Не кричи и ничего не говори.
Стая приблизилась, их можно было уже хорошо рассмотреть. Я еле сдерживалась, чтоб не закричать, все сильнее сжимала руку Лэйярда. Это были не обезьяны, и даже не животные. Это были невысокого роста существа, телом похожие на женщин — хорошо были видны тонкая талия, обнаженная грудь и округлые бедра. Только от затылка и вниз по позвоночнику кожа была покрыта мехом черепахового цвета, как у разномастной кошки. Мех закрывал бедра, голени и запястья, еще я рассмотрела короткие тонкие хвосты. Острые уши были похожи на лисьи. Конечности больше напоминали когтистые лапы. А черты человеческого лица искажали вытянутые морды с мелкими острыми зубами. Их было около двадцати. Они окружили нас, но оставались на деревьях. Сверху раздался нестройный хор голосов:
— Гости.
— Давно не было гостей.
— Кто тут у нас?
Их голоса были хриплыми и отвратительными.
— Милые дамы, — ответил Лэйярд, — я направляюсь в Тарсиллинн. Разрешите мне пройти через ваши владения.
— А это у нас что такое? — одна тварь спустилась по ветвям дотронулась до меня своим уродливым мохнатым пальцем с кривым грязным когтем.
— А это… Это — подарок для правителя, — нашелся Лэйярд.
— Гадость какая. Плохой подарок.
— Это гадкая смертная.
— Оставь ее и иди.
— Я, к сожалению, не могу ее оставить. Мне много за нее заплатят, — он не отпускал мою руку.
— Она — твоя? — спустилась другая "дама", зависая надо мной вниз головой.
— Да нет же, зачем мне такая уродина, — выпалил он в ответ.
Я ущипнула его, но он не обращал внимания, продолжая "светскую беседу":
— Даже не знаю, зачем правителю нужны такие страшные женщины. Наверное, он будет заставлять ее много работать.
— Правильно.
— Пусть работает.
— Пусть плачет.
— Обязательно. Она потом будет плакать, когда ее будут наказывать.
— Ты лжешь. Она слишком чистая и довольная.
— Ее нужно наказать сейчас.
— Пусть плачет.
— Накажи ее.
— Или ударь.
— Нет, накажи ее по-мужски, чтоб знала.
— Ну что вы, прекрасные дамы. Я же не могу испортить товар, мне еще не дали за нее денег. Когда государь заплатит, я скажу, что вы помогли мне. И он отправит вам много подарков.
— Подарков?
— О-о, подарков.
— Каких?
— Каких захотите. Бусы, гребни, браслеты. Пока мы будем идти, вы подумаете.
— Ладно. Подарки — это хорошо.
— Это хорошо — подарки.
— Только сначала мы пойдем к нашей королеве, пусть она решает, что делать с этой уродиной.
— Мне очень приятно будет познакомиться с вашей прекраснейшей королевой. Но сначала я немного вернусь обратно. Некрасиво идти к королеве без подарков. А там у меня осталось много красивых вещей.
— Подари ей эту смертную.
— А я думаю, королеве больше понравится ожерелье. Тут недалеко. Скоро вернемся.
Существа недовольно запрыгали на ветвях:
— Нет, так не пойдет.
— Не пойдет.
— Сначала к королеве.
— Гости, гости.
Они быстро стали спускаться с деревьев, окружая нас. По земле эти существа передвигались намного хуже, горбясь и прихрамывая.
— Ладно, хорошо, — Лэйярд поднял ладонь. — Я отправлю эту…
— Уродину…
— Да, точно. Отправлю ее обратно, чтоб не путалась под ногами, и не портила вам настроение. А потом пойду говорить с вашей королевой. Как она скажет, так и будет.
— Да, ее слово — закон.
— Только ты обманешь.
— Смертный.
— Да как вы могли такое подумать?
— Ты идешь сейчас и с ней, или вы оба никуда не идете.
— Да, никуда. Тут и останетесь.
— От вас мало что останется
Они окружили нас вплотную со всех сторон, обнажая острые клыки.
— Все. Уговорили. Мы идем, — сдался Лэйярд.
На мордах полудиких тварей читалась радость и веселье. Некоторые из них прыгали по деревьям впереди нас, другие сопровождали, волочась следом и подталкивая меня в спину. Рысь шла позади всей процессии, прижав к голове уши, то и дело рыча и оскаливаясь.
Идти пришлось совсем недолго, но тяжело — густые заросли опутывали ноги, деревья плотно жались друг к другу, и пробираться сквозь чащу становилось все труднее. Но Билкис свободно чувствовали себя в густых ветвях. Один раз я споткнулась и чуть не упала, вызвав волну дикого хохота, но Лэйярд вовремя подхватил меня и шепнул, ставя на ноги:
— Запоминай дорогу. Когда я скажу тебе бежать — беги.
— Я не оставлю тебя.
— Придется. Мы с Улой нагоним тебя позже.
— Эй, вы. Что вы там шепчетесь.
— Прекратить. Или я укушу ее.
— Нет,
