— Может, спать пораньше ляжешь, завтра рано вставать. Давай, я тебе постелю, — Ирина положила голову ему на плечо.
— Шесть часов ещё только. И потом, ты мне в армию тоже будешь бегать кровать заправлять? — усмехнулся он.
— Я бы для тебя всё, что хочешь сделала, лишь бы рядом всегда был, — сказала Ирина, сдерживая слезы.
========== Глава 2 ==========
В понедельник утром поехали в военкомат. Ирина попросила привязать ленточку на уголок ковра и обязательно выйти в подъездные двери спиной.
— Что за дикие суеверия, ма, — возмущался Владлен, но делал, как просили.
— Это для того, чтобы ты вернулся домой живой и здоровый, сынок, — Ирина вытирала слезы платочком.
Через минуту Владлен наблюдал, как точно также выходит его друг.
— Чего мне ещё сделать, чтобы вернуться, может сплясать? — недовольно буркнул Семён.
Все поздоровались друг с другом. Владлен и Семён пошли вперёд. Сзади, охая, шли родители. Ксения догнала их почти у остановки и вцепилась в руку Владлена, как будто не хотела отпускать.
— Везёт тебе, Чеченец, девушка есть. Будет, кому письма писать, — улыбнулся друг.
— Так, а ты чего терялся, Дрон? Нужно было тоже шуры-муры перед армией закрутить, — улыбнулся Садовский.
— Предлагал Зойке Беляевой встречаться, так она только на тебя глядит. Ты в курсе, что её комната твоими фотками обклеена? Зойка же в фотокружок ходила, — хохотнул Дронов.
— Чё болтаешь, — Ксения стукнула парня по голове, — Владлен только мой, ясно? А всякие там Зойки пусть курят бамбук.
На автобусе добрались до военкомата. Там уже стояли будущие солдаты и их родители. Родственникам дали время попрощаться, а потом посадили ребят в автобус и увезли в распределитель. Дальнейшее Владлен помнил как сквозь туман, потому что думал совсем не о том, что нужно. Он, как мог, старался абстрагироваться от ситуации и представить, что едет в знаменитую здравницу Ессентуки. Нет, он вовсе не паниковал. Годы тренировок в секции карате закалили волю и характер. А дополнительная секция по стрельбе, куда записался сам в четвёртом классе, давала уверенность, что он будет нужен армии.
В поезде все галдели, стараясь поближе познакомиться, чтобы держаться вместе. Владлен участие в общем разговоре принимал мало. Он лег на вторую полку и смотрел в окно, любуясь красотами родины.
Сразу по приезду в часть их небольшую группу из двадцати пяти человек поставили на плацу неровным строем. Какой-то капитан, представившийся ротным Артамоновым Олегом Михайловичем, долго разглагольствовал о том, что они, новобранцы, должны и обязаны. Садовский сначала слушал речь внимательно, а потом ему стало скучно и он зевнул.
— Вы что не выспались, призывник?! — гаркнул капитан.
— Выспался, товарищ капитан, — пожал плечами Владлен.
— Тогда уясните себе раз и навсегда. Первое дело в армии - это дисциплина и ответственность.
— А последнее дело лень и безалаберность, — тихо заметил Садовский.
У капитана Артамонова был прекрасный слух, и он всё услышал. Заложив руки за спину, он подошёл и строго посмотрел в глаза парня. Пришлось поднять голову, потому что Садовский был выше. Но Артамонов не стушевался, он гаркнул, что было сил:
— Как фамилия, призывник?!
— Садовский, товарищ капитан.
— В армии нет таких слов, как лень и безалаберность! Зарубите себе это на носу, Садовский! Я вас научу родину любить! Вы у меня завтра пробный кросс в пять километров побежите! Неожиданная новость, правда?! Благодарите за неё Садовского! А сейчас вам выдадут форму и отведут в баню. Покажут казарму, где вы будете жить. Знакомьтесь, сержант Васюта Иван Иванович. Сегодня он ваша персональная нянька. Будет слёзки и сопельки подтирать, — на последней фразе капитан улыбнулся.
— Ну что, мамочкины сынки! Кругом, шагом марш! — крикнул Васюта и пошёл вперёд.
После всех необходимых процедур, ребят привели в казарму. Серые стены, коричневый пол, железные двухъярусные койки со скрипучими пружинами. Возле каждой кровати тумбочка для личных вещей. У дальней стены стояла группа парней и о чём-то беседовала.
— О, смотрите, «карантин» прикатил. Васюта, ты откуда таких милых ребят притарабанил? — засмеялся долговязый рыжий парень, видимо лидер группы.
— Для кого милые, а для кого и нет, — ответил вместо сержанта Садовский.
Долговязый, заложив руки в карманы брюк, танцующей походкой подошёл к Владлену.
— Опа, кажется, нашёлся тот, кто мне завтра носочки постирает. Я тут на днях к девушке на свидание собрался, а носки грязные, не хорошо, — ехидно улыбнулся рыжий.
— Наивный, — улыбнулся в ответ Садовский и, развернувшись, подошёл к сержанту.
Васюта показал ему оставшуюся свободную кровать и тумбочку. Владлен не спеша положил туда немногочисленные пожитки из рюкзака.
— Зря ты с ним так. Пётр Порывайло уже дед, а через пару дней дембель. Они же тебя всей кодлой чморить будут, если не прогнёшься, — шепнул Васюта, пожалев парня.
— Да мне плевать, кто он. Хоть дедушка, хоть бабушка, хоть боженька, спустившийся с небес. Садовский никогда не перед кем не прогибался, чай не барышня кисейная, — огрызнулся Владлен, ложась на кровать поверх одеяла.
— Моё дело маленькое. Я предупредил, а там как знаешь, — махнул рукой сержант и ушёл.
— Смотри-ка, Пётр, нам, значит, валяться на кроватях до отбоя не разрешают, а ему всё можно, — сказал кто-то.
Садовский, заложив руки за голову, спокойно смотрел на пружины верхней койки. Он даже не повернул головы, чтобы посмотреть, кто говорит.
— Оставь его, Глеб. У него есть три золотых дня, чтобы пообвыкнуться и принять правильное решение, — судя по голосу, говорил рыжий, но Владлен даже не отреагировал на его снисходительную речь.
На следующий день Васюта разбудил всех громким криком: «Рота подъём!» Садовский подскочил вместе со всеми. Одно дело не подчиняться таким же рядовым как он, а другое офицеру. Быстро одевшись, Владлен принялся заправлять кровать, глядя на то, как сидящий на соседней койке новобранец пытается правильно завязать портянки.
— Лёха, ты себе все ноги сотрешь,
