Люди, звери, птицы и прочие существа закивали и загудели в знак согласия. Упрямый медведь некоторое время шагал взад-вперед, ворча что-то себе под нос, но промолчал и не стал возражать.
Когда Мерлин поднялся с камня, Риа на несколько мгновений сжала его ладонь в пальцах. Он с благодарной улыбкой обернулся к ней, затем высвободил руку и медленно приблизился к Арфе. Мальчик осторожно взял волшебный инструмент, обхватил рукой корпус, прижал к себе, и собравшиеся притихли. Мерлин сделал глубокий вдох, поднял руку и прикоснулся к одной из струн. Раздался низкий, вибрирующий звук, который стих лишь через несколько долгих секунд.
Поняв, что ничего особенного не произошло, Мерлин разочарованно обернулся к Рии и Каирпре. Бурый медведь, довольный своей прозорливостью, издал глухое рычание. Но горный орел, примостившийся на плече великанши, хрипло закричал, а вслед за ним и остальные завопили, заревели, завыли и затопали ногами от восторга. Из земли у носка башмака Мерлина появилась одинокая травинка, ярко-зеленая, словно лист молодого деревца, омытый дождем. Мальчик улыбнулся и снова провел пальцем по струнам; арфа зазвенела, и появилось еще несколько травинок.
Когда шум и волнение улеглись, Каирпре подошел к Мерлину и крепко сжал его руку.
– Отличная работа, мальчик мой, отличная работа. – Он помолчал. – Но не забывай о том, что исцеление земли – очень ответственное дело.
Мерлин почувствовал, что в горле пересохло, и сглотнул.
– Я знаю.
– Как только ты приступишь к этой работе, у тебя не будет права остановиться до того момента, пока она не будет окончена. Уже сейчас Рита Гавр и его подручные строят новые планы захвата острова. В этом ты можешь не сомневаться! Темные холмы, где в пещерах и горных расщелинах скрываются вражеские воины, больше всего пострадали от Мрака. Поэтому эти места наиболее уязвимы для повторной атаки. Самый лучший способ предотвратить ее – это как можно быстрее вернуть жизнь Холмам, восстановить природу, чтобы мирные существа могли снова поселиться там. Это поубавит пыл захватчиков, а кроме того, остальные обитатели Финкайры в случае нападения будут предупреждены заранее.
Каирпре осторожно прикоснулся к дубовому корпусу музыкального инструмента.
– Итак, ты должен начать свою работу в Темных холмах – и не покидать их, пока дело не будет сделано. Оставь на потом Пустынные равнины и другие области, хотя они тоже жаждут жизни. Темные холмы следует исцелить прежде, чем вернется Рита Гавр, – это наш единственный шанс.
Бард задумчиво пожевал губу.
– Есть еще одна вещь, мальчик мой. Когда Рита Гавр вернется, он будет искать тебя. Я уверен, что он жаждет отомстить тебе за поражение. Поэтому постарайся не делать ничего такого, что могло бы привлечь внимание злого духа. Просто выполняй свою работу и возроди Темные холмы.
– А вдруг случится так, что, покинув это место, я не смогу заставить Арфу играть?
– Если Арфа не отзовется на твое прикосновение, мы поймем это. Однако запомни: если ты сумеешь найти общий язык с Арфой, но уклонишься от выполнения своего задания, прощения не жди.
Мерлин медленно кивнул. Под пристальными взглядами делегатов он взялся за кожаный ремень и собрался повесить Арфу на плечо.
– Стой!
Это был голос ведьмы Домну. Приблизившись к мальчику, она широко распахнула глаза, так что кожа на ее лбу и лысом черепе собралась в складки. Она подняла руку и ткнула в сторону Мерлина кривым пальцем.
– Этому мальчишке, наполовину смертному, нельзя прикасаться к Арфе. Он должен покинуть остров! Если он останется здесь, Финкайру ждет гибель.
Услышав эти слова, присутствующие, и прежде всего сам Мерлин, съежились от страха. В речах ведьмы заключалась странная магия, неведомые чары, которые проникали в сердца подобно острию меча.
Домну погрозила пальцем.
– Если он не уйдет, причем как можно скорее, мы все погибнем. – Среди каменных столбов внезапно подул ледяной ветер, и даже великаны содрогнулись от холода. – Неужели вы забыли о запрете, наложенном самим Дагдой? Ни одному существу, в чьих жилах течет кровь людей с Земли, нельзя долго оставаться на этом острове! Неужели вы забыли о том, что этот мальчишка был рожден здесь, несмотря на закон, существующий испокон веков? Если вы позволите ему взять Арфу, он рано или поздно объявит Финкайру своей истинной родиной. Скорее всего, он вообще не собирается возвращаться на Землю, лежащую за туманной завесой. Попомните мои слова! Этот молокосос может даже нарушить равновесие между мирами и тем самым навлечь на нас гнев самого Дагды! Или хуже, – добавила она с гнусной ухмылкой, – возможно, он является орудием Рита Гавра, как и его отец.
– Это наглая ложь! – возмутился Мерлин. – Ты просто хочешь, чтобы меня изгнали с острова, ведь тогда тебе не придется возвращать мне Галатор.
В глазах Домну вспыхнули злые огоньки.
– Вот видите? Он смеет открывать рот на Большом Совете, несмотря на то, что не является одним из нас. Он не уважает законов Финкайры и не уважает истину. Чем скорее его выгонят отсюда, тем лучше.
Многие в толпе закивали, поддавшись магии, заключавшейся в словах колдуньи. Мерлин хотел что-то сказать, но в этот момент раздался другой голос.
Это был голос Рии. Ее серо-голубые глаза горели, она бесстрашно смотрела в лицо лысой ведьме.
– Я тебе не верю. Не верю, и все. – Сделав глубокий вдох, она добавила: – По-моему, ты сама забыла кое-что важное. То пророчество, древнее пророчество, в котором говорится, что лишь дитя, в чьих жилах течет кровь земных людей, сумеет одолеть Рита Гавра и его прислужников! А что, если речь идет о Мерлине? Ты по-прежнему хочешь, чтобы мы прогнали его с острова?
Домну открыла рот, обнажив почерневшие зубы, но тут же захлопнула его.
– Де-е-вочка го-о-о-ворит пра-а-авду, – пророкотала Великая Элуза. Распрямив все восемь лап, она подняла над землей грузное тело и взглянула на Домну сверху вниз. – Ма-а-альчик до-о-олжен оста-а-а-ться.
И тогда чары рассеялись, и делегаты всех видов, форм и размеров начали топать, рычать и хлопать крыльями в знак согласия. Увидев, что перевес не на ее стороне, Домну скорчила злобную гримасу.
– Я вас предупредила, – буркнула колдунья. – Этот мальчишка навлечет на нас беду.
Каирпре покачал головой:
– Время покажет.
Домну уставилась на барда с ненавистью, словно желала уничтожить его силой мысли. Затем развернулась и смешалась с толпой – но прежде бросила на Мерлина прощальный взгляд, и у мальчика сжалось сердце от дурного предчувствия.
Риа обернулась к Каирпре.
– Не хочешь помочь ему с Арфой?
Поэт рассмеялся и отбросил за спину гриву спутанных волос.
– Конечно. – Он взял кожаный ремень и перекинул его через голову Мерлина, так что инструмент теперь висел у мальчика на боку. – Ты знаешь, что
