Шон прошел через кладбищенские ворота. Его взгляд впервые упал на внушительный обелиск, который так отвлек их, что они заметили исчезновение Сэм только тогда, когда было уже слишком поздно. Потом повернулся к кладбищенской стене и замер. Подняв брови, он подошел ближе и вопросительно посмотрел на Пейтона.
– Ты в порядке? Ты что, совсем потерял рассудок? – спросил он.
Пейтон выглядел невероятно несчастным. Мокрый и грязный, а кожа побледнела и щеки ввалились. Несмотря на это, он рассмеялся, но по его щеке побежали слезы.
– Пейтон? – снова окликнул его Шон, когда тот продолжал его игнорировать, держась за живот от смеха.
Несмотря на то, что земля была мокрой, брат сел напротив него в ожидании объяснения. Пейтон в последний раз набрал воздуха, и, казалось, ему стоило усилий сосредоточиться на Шоне. С блеском в глазах он смотрел на Шона и широко и довольно улыбался.
– Точно сошел с ума! – подтвердил Шон сам себе свои худшие опасения.
– Pog mo thon! Ты понятия не имеешь! – сказал в свою защиту Пейтон и пнул Шона.
– Да, а все потому, что не можешь даже рта открыть. Я уже спрашивал, что случилось – скажи наконец, что же ты находишь таким забавным!
Пейтон улыбнулся:
– Я нашел ее, Шон. – Он постучал себе по лбу. – Здесь. Она сделала это! Она жива!
Шон посмотрел на него большими глазами и непонимающе поднял руки.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? Что ты нашел?
– Сэм! Я ее помню. Это лишь обрывок воспоминания, но он такой яркий, такой осязаемый, как будто это было вчера! Говорю тебе – Сэм прошла сквозь время! И она нашла меня!
Шон наморщил лоб. Сомнения по поводу истории Пейтона не стоило игнорировать.
– Что за воспоминание? Что ты имеешь в виду? Я не понял ни слова.
– Сам не знаю, Шон. Я сижу здесь, надеюсь, что она еще жива, молюсь о ее возвращении, утонув в своей вине и нечистой совести. И в один миг как будто молния пронеслась через мою голову! – Пейтон вскочил и продолжил говорить, яростно жестикулируя. – И вот я вижу ее перед собой, в своем воспоминании. На ней платье, как у простых крестьянок из замка Буррак. Я помню, как она спотыкается, и я ее ловлю. Она воняет! – Пейтон снова рассмеялся, и слезы потекли по его лицу. – Это была ночь, когда отец лежал раненый в хижине Макрея. Ты что, уже не помнишь? Ты тоже должен был ее видеть!
Шон попытался вспомнить ту ночь. Многие его воспоминания поблекли на протяжении веков. Проклятие лишило их всяких чувств, и поэтому воспоминания стали второстепенными, потому что не было в них ни радости, ни счастья. Тем не менее ему казалось невозможным, что он уже встречал Сэм раньше.
– Нет, Пейтон, прости. Я слабо помню то время, но Сэм… нет… ее я точно не помню. Ты уверен? Возможно, твое подсознание сыграло с тобой злую шутку, выдавая желаемое за действительное?
Разозлившись, Пейтон ударил по каменной глыбе.
– Конечно я уверен! Как я мог забыть такое? Помню, как я смеялся тогда, когда она, фыркая, вылезала из воды! – Пейтон закрыл глаза и полностью погрузился в воспоминания. – Я был так смущен ее видом, когда она стояла передо мной, чистая, с мокрыми волосами. И так как я не понял своих чувств, то просто ушел, оставив ее. – Покачав головой, Пейтон прислонился к стене. – Теперь, вспоминая все это, я понимаю, что, видимо, я влюбился в нее еще тогда, – размышлял он вслух.
– Однако, сколько я ни стараюсь, я не могу припомнить, чтобы встречал Сэм раньше. Ты считаешь, что она жива и нашла нас, – что дальше? Ты помнишь, чтобы она говорила тебе, что она из будущего? Разве она не упомянула бы об этой совсем незначительной мелочи?
Пейтон схватился за голову.
– Это так… странно. Я не могу ничего вспомнить, кроме того момента на берегу озера. Я ничего не знаю, черт возьми! Еще час назад я совсем не помнил этот вечер! – раздраженный, Пейтон подошел к Шону, который не мог понять радости от этого воспоминания.
– Шон, неужели ты не понимаешь, что бы ни произошло, Саманта, по крайней мере, пережила путешествие во времени? И она нашла меня! Это все, что сейчас имеет для меня значение.
Внезапно Шон вскочил и хлопнул себя по бедру.
– Подожди, возможно, в этом есть смысл! – воскликнул он. – Она переписывает твое прошлое! Ты помнишь только это, потому что она только что пережила этот вечер… как и ты… если ты понимаешь, что я имею в виду. Сэм меняет твои воспоминания.
Он отломил ветку от поросли возле стены и опустился на корточки.
– Смотри сюда. Если… – он провел на земле длинную прямую линию, – … это время будет наша жизнь от того момента до сегодня, тогда у нас с тобой будут воспоминания только о тех вещах и людях, которые мы уже встретили к тому времени. Теперь… – он протянул дугу из точки, которую назвал «сегодня», до точки в центре линии, – … начинается изменение. Сэм входит в нашу уже прожитую жизнь и меняет ее. В результате, с того момента, как мы ее увидели, мы всегда будем на этом новом жизненном пути… – он начертил вторую линию, параллельную первой линии времени, которая тоже оканчивалась в точке «сегодня», – … и будем вспоминать. Так что я думаю, что ты действительно прав. Она сделала это!
– Тогда давай лучше надеяться, что мы внезапно не вспомним, как ей свернули ее хорошенькую шею, – измученно прошептал Пейтон и коротко помолился, глядя в небеса.
Глава 16
Шотландия, 1740Приглушенные голоса мужчин, склонившихся над постелью больного, и слабый свет в хижине усиливали впечатление болезни и смерти. Я неподвижно стояла в углу, желая переместиться в другое место, хотя, скорее, в другое время.
– …нужно что-то предпринимать. У него лихорадка и он не приходит в себя со вчерашнего вечера.
Снова начались дикие жестикуляции.
– …по этой причине мы привезли эту девушку сюда. Она не посмеет причинить Фингалю вред, если ей дорога ее жизнь! – прогремел наконец Блэр и выдернул меня из моего угла. Темноволосый шотландец выглядел усталым. Его волосы длинными прядями лежали на спине, а вокруг глаз залегли глубокие тени.
– Гляди, ты должна о нем позаботиться! – приказал он мне и подтолкнул к низкой кровати, на которой лежал раненый.
Значит, это отец Пейтона. Он был крупным и сильным, а редкие волосы на его голове почти побелели. Белая борода придавала его лицу что-то особенное, и я вполне могла себе представить, что он прирожденный предводитель.
Но сколько ему осталось? Кожа была нездорово-желтой, а на лбу и над верхней губой выступил пот. Веки были закрыты, но беспокойно дергались, как во время кошмара. Широкая полоска пропитанной кровью ткани скрывала
