— Что, нравится как наша Лэйла танцует? Она у нас единственная на весь квартал Огней. Наша красавица с острова Высоких Сосен.
— Она же совсем еще ребенок. И уже в борделе, — Мне было жалко такую красивую девушку. Темные волосы Лэйлы были заплетены в сотни тонких косичек и казались маленькими змейками, повторяющими каждое движение хозяйки. Такой необычной красы, я еще не видела.
— Ты не подумай. Лэйла танцует, когда пожелает, к ней, без ее позволения никто не прикоснется. Селерин зовет ее сестренкой и оберегает как драгоценность. — Оборотень с нежностью посмотрел на маленькую танцовщицу, а та как райская птичка все порхала по залу и на лице ее застыло, выражение неудержимого счастья. Я ловила себя на том, что забываю дышать. Грянул последний аккорд, последний лоскут ткани упал на пол, танцовщица на миг замерла, как бы давая себя разглядеть, стройная, в миниатюрной юбочке на бедрах. Холмики грудей, прячутся в каскадах ярких бус, украшавших шею и грудь. Музыка давно смолкла, маленькая танцовщица выпорхнула за неприметную дверь, служанка подобрала и унесла лоскуты ткани, а завороженные зрители, все сидели молча. Наконец раздались первые хлопки и тут же, восторженные крики, наполнили большой зал. Оборотень тронул меня за локоть, выводя из оцепенения, показал следовать за собой. Он привел меня в просторную комнату, ковер на полу, в углу стол и пара кресел, на стенах несколько не ярких светильников, на потолке люстра с десятком свечей. Как будто и не в борделе. Мы с комфортом расположились, вилаф вопросительно глянул на меня, но смолчал, давая мне возможность, начать разговор первой. Внимательно посмотрела на него, лицо слегка бледное, глаза лихорадочно поблескивают. Одна рука перебинтована, другая, все время теребит повязку. В голове вертелись несколько вопросов, но почему-то спросила совершенно не то.
— Покажи рану. — Вроде хотела поговорить о Селерине, но при виде повязки, меня что-то кольнуло. Оборотень нехотя протянул мне руку. Начала разматывать, некогда белую, а теперь бурую материю и почувствовала сильный жар, исходящий от ладони. Последние витки ткани присохли и их пришлось легонько дергать, чтобы оторвать. Вилаф стоически терпел мои измывательства. Наконец показалась сама конечность, иначе это никак не получалось назвать. Пальцы опухли и приобрели бордовый цвет, место разреза покрылось черной коркой, из-под нее постоянно текла кровянистая жидкость, а запах. И воспаление уже пошло вверх по руке. Нет, этой ране никак не могло быть меньше недели, причем если бы руку, при этом держали в чане со сточными водами, а Селерин сказал, что телохранителя ранили только вчера, еще надо учесть поразительную регенерацию оборотней. Увидев мое очумелое выражение лица, Кристен заметно смутился и попытался оправдаться.
— Представляешь, первый раз порезался, когда нож ловил. Рана-то пустяковая. Просто царапина, а болит так, как будто я руку в кипяток опустил и не помогает ничего… — Похоже тут дело не чисто, надо посмотреть под другим углом. Молча встала и начала раздеваться, оборотень даже бровью не повел. Отрастила крылья, выпустила шипы и когти, в комнате сразу стало как-то тесно. Гляжу на конечность мужчины… мдя. Серый дымчатый кокон окутывал кисть, пригляделась и вздрогнула, на меня уставились два красных, горящих глаза. Серость начала редеть, на руке оборотня, обвив запястье длинным хвостом, сидело странное существо и злобно на меня скалилось, я приблизила лицо и на меня прыгнули. Но, видимо хвост застрял и существо осталось сидеть на руке мужчины, при этом, еще и яростно впилось в итак, опухшие пальцы.
Кристен поморщился, но промолчал. Монстрик тем временем, стал почти видимым, даже оборотень удивленно стал приглядываться к своей ладони. А передо мной существо, так вообще предстало во всей красе. Он походил на маленького грызуна, только на спине, трепетали тонкие перепончатые крылышки, а мордочка удивительно напоминала кошачью. Из глубины сознания всплыло название существа — саркл. Еще пришло понимание, что это существо не питается плотью людей, и когда саркл голоден, он крайне агрессивен. Что же делать? Приглядевшись поняла, что малыш просто привязан к руке оборотня за хвост, а в каком он состоянии. Серый мех с проплешинами, на боках выпирают дуги ребер, а крылья просто изодраны в клочья. Мне стало так жаль бедное существо, что я даже всхлипнула. Кристен побледнел.
— Неужели все настолько плохо, — Я только отмахнулась от него. Конечно, он же не видит каково малышу. Как же помочь сарклу? А если поговорить? Только казалось, что саркл не поймет человеческую речь. Заговорила на языке сорхов, красные огоньки в глазах малыша потухли, взгляд стал осмысленным.
— Я Фьель из рода Ночных Охотников, хочу помочь тебе, но не знаю, как. Скажи, что я могу для тебя
