Анастасия Жарова
Дорогой сорхов. Фьель
ПРОЛОГ
— Ну, и чего ты так орешь? Что, хвост? А зачем было меня сюда тащить? — Это я мужику. Вполне так даже почти трезвый мужик, воняет терпимо, если только ближе, чем на три шага не подходить.
— Что ты там бормочешь? Так ты мне помочь хотел? А чем? Ах, кошелек тяжеловат для меня, да? Что, еще и компанию составить хотел? Да ты прям орел…
Тут мужик совсем приуныл. Конечно, схватил малявку, решил ограбить да повеселиться, а она и не малявка вовсе, да еще и с хвостом. Я подождала пока он меня к стенке попытается прижать, да как дала ему по лбу кончиком хвоста… а потом и коготки показала, черненькие такие, блестящие…
— А визжать-то зачем? Ну и что когти? А ты думал, если одна иду, так и постоять за себя не смогу? Открою тебе страшную тайну: я и постоять, и посидеть за себя могу… ну вот, отключился. Опять перестаралась. Вот что за мужики в этом городе? Как с девушкой бодаться, так они — герои. А как хвост покажу — в обморок. Кисейные барышни. Фу, прям не интересно.
Я, конечно, немного погрешила — это всего третье нападение за месяц. Все, как по сценарию: иду с работы, из-за угла выскакивает мужик, вполне пьяной наружности, и тащит меня в проулок. А потом я его обливаю из бутылки с вином — почему-то она всегда у них за пазухой. Слухи пошли, конечно, но только в подворотнях на мужиков почему-то нападают стаями, не меньше дюжины или полторы клыкастых монстров. Вот где клыки? Они-то, конечно, у меня есть, ну, чуть больше… хорошо, больше нормальных, человеческих. Только я-то их еще никому не показывала. Все смеются, говорят, что перепили мужики. Не зря же я их спиртным поливала.
Первое нападение застало меня врасплох. Честно заработанные три серебряные шиглу* грели сердце и наполняли радостью — куплю себе новые сапожки. Я их еще на прошлой неделе заприметила, видно, шились они на заказ для маленькой девочки, да не купил никто. Кто же купит такие мелкие, что только на нос, а мне как раз по ноге… красивые, из мягкой кожи, мне почти до середины икры, с завязочками из кожаных шнурков и кисточками на концах… Мечты разбились, как волны об утес, о грязную лапищу, что зажала мне рот… Затащили меня в вонючий переулок и прижали лицом к стене, я так растерялась, что даже сопротивляться не сообразила. Я-то не сообразила, а вот хвост мой решил погеройствовать. Да еще как. Дернулся вверх и наподдал обидчику прям по достоинству. А нечего распускать. Загнулся товарищ и воет, тихонько так, тоненько. Я уж испугалась, что оторвала… а чего он фальцетом-то. Ну, вроде, выть перестал, теперь матерится. Ой, какие интересные обороты и междометия. Я восхищена — каким арсеналом пополнился мой лексикон. Портовый грузчик обзавидуется. Внимательно слушаю, когда главный исполнитель арии ненормативной лексики начал повторяться, приподняла кончиком хвоста его подбородок. На меня уставились полные муки и злости глаза. Морок со своего лица и рук я немного развеяла, приложила когтистый палец к губам:
— Тсссс.
Мужик закатил глаза и упал в обморок.
Второе нападение было точным повторением первого, с единственным различием: я не растерялась и просить тишины не стала. Просто покрутила у пушистого черного виска когтистой ручкой и подмигнула… эффект тот же.
*Денежные единицы
Шигла — серебряная монетка 5, 6 г.
1 шигла = 40 сиклей — медная монетка 3, 6 г
20 шиглу = 1 дарик — золотая монетка 8, 6
ГЛАВА 1. Фьель
"Кошки придерживаются принципа — никогда не вредно попросить, того, чего ты хочешь"
Происхождение неизвестно
Меня зовут Фелиция. Мама называла ласково — Фьель. Жили мы рядом с маленькой деревушкой, расположенной у подножия Холодных гор. Деревня была маленькой, всего одна улица с дюжиной дворов. Она называлась просто: Кривой Рог, это какой такой рог и у кого его отшибли, мне не ведомо. Деревенька хоть и малая, да слава о ней идет на весь район. В Кривом Роге разводили самых громадных и умных волкодавов на всю северную долину. Щенок такого песика стоил не меньше пяти дариков. И благосостояние семьи исчислялось не монетами или величиной хозяйства, а наличием собак — чем больше собак, тем зажиточнее семья.
Наш дом стоял в лесу неподалеку от деревни, возле холодной горной речки, чуть выше по течению. Никакого забора не было, просто лес оставил нам небольшую полянку, на которой мы и жили. Небольшой садик за домом населяли в основном пряные и лечебные травы, за которыми обычно нужно было бы далеко идти или которые трудно найти даже в лесной чаще. Сам домик был маленьким, всего две комнатки и небольшие сени. С потолка свисали пучки целебных трав, посреди комнаты с большой печью стоял массивный стол. Он был поделен на две части. На одной мама изготавливала свои мази и прочие травы. А на другой — той, что ближе к печи — мы ели и готовили. Возле стола стояли длинные скамьи, на стенах висели полочки со всевозможными скляночками и баночками. Окошко было одно, но достаточно большое, чтобы пропускать много света и солнца. На широком подоконнике стояли горшочки с целебными травами, вперемешку с укропом и перьями лука. Вторая комнатка за печью была всегда прикрыта занавесью, и размером гораздо меньше основной. Здесь стояла добротная кровать, большой сундук, а на стене висело красивое старинное зеркало с загадочной дымкой в глубине. Когда смотришься в него, создается впечатление, что заглядываешь в другой мир, что вот-вот отражение поплывет и откроются врата в иные измерения… может на самом деле так оно и было? В нашем домике всегда было тепло и уютно. Стоило выйти за порог, как слышалась могучая песнь текучей воды. Локтей* в сорока от дома текла речка. Она несла свои воды с вершин гор. Стремительный поток притормаживал только недалеко от деревни, немного замедлялся и превращался в степенную реку. Но вода в ней все равно была очень холодная и чистая. Приятно бывало жарким летом постоять на берегу, наслаждаясь прохладой. Зимой речка возле нас не замерзала. Обледеневали только берега. Воду брали из маленького колодца перед домом. Семья у нас большая: мама, я, три рыжих курицы, еще важный, чванливый петух, кошка Муська и Остик.
Родовое имя мамы — Мелисса Ирэн ист Иссони**, а в деревне все ее Миланой или Милой звали. Мама была знахаркой и травницей. Заговор на избу ставила, чтоб насекомые, воры и пожары стороной обходили. Зубы заговаривала. Еще следила чтобы кости правильно срастались. При простудах или ушибах припарки и травки разные прикладывала, при родах тяжелых —
