По дороге он позвонил на работу, сперва Шайлих, а потом Дейдре — и сказал обеим, чтобы они там в "Дейн Дефеншен" ничего не предпринимали, делали вид, будто ничего не случилось, столько времени, сколько возможно. Усадили приставов пересчитывать активы — и старательно всем показывали, что на дворе обычный рабочий день. Тянули время, пока Эйдан "решает проблему". "Если у меня не получится, тогда уж станем думать, как быть дальше", — сказал он Шайлих, и это напугало Лейтис тоже. Ее сейчас пугало все, кажется.
К тому времени, как они доехали, Лейтис уже трясло. Если ничего не получится, что будет ждать ту же "Дейн Дефеншен"? Распад? Сколько людей окажется на улице. Сколько усилий Эйдана пропадет втуне. Сколько вообще хорошего разрушится на глазах.
Она зачем-то побрела за Эйданом до номера, кусая губы, видимо, чтобы сказать ему все нормально, по-человечески. Хотя надо было бы даже не выходить из флаера, а сразу рвануть в Хамбрук, но она так не могла. Эйдан имел право на нормальное прощание. Едва они вошли в номер, Лейтис, ломая руки, сказала:
— Все, я так больше не могу. Когда из-за меня все страдают. Вы оба дома лишились, весь совет директоров переживает, и все сотрудники "Дейн Дефеншен" могут пострадать из-за одной меня. Это невозможно, неправильно, оно того не стоит. Я разрываю нашу помолвку.
Тэвиш после ее слов открыл рот и так и замер, с двумя коробками, которые держал в руках, а вот Эйдан — нет, шагнул к ней, обнял обеими руками, прижал к себе. Ласково и успокаивающе, но крепко, так, что не вырвешься, даже если брыкаться. Он умел, Лейтис хорошо это знала по и сессиям.
— Весь мир не стоит тебя, — тихо сказал он ей на ухо. — Вся Нортумбрия, вся планета, земля и небо. "Я луну украл бы с неба, а не только два браслета…" Макни никуда не отпустит свою Брехед, девочка моя, ни за что. Прикует в своей пещере — и отправится на битву с богами. И победит. И если понадобится устроить конец света, чтобы ты осталась со мной, значит, так тому и быть.
Лейтис нелепо подумала, что это было бы впечатляюще, если бы Эйдан угрожал отцу сожрать солнце, как обещал богам Макни, если те не отдадут ему жену. И даже не сообразила насчет браслетов, пока он серьезно не сказал:
— Тэвиш, в верхней коробке, которую ты держишь, наручники. Дай их мне.
— Да, сэр, — ответил Тевиш и с самым серьезным видом поставил коробку на пол и принялся доставать наручники.
— Вы с ума посходили, что ли? — растерянно спросила Лейтис. Она не понимала, что собирается делать Эйдан, и соврешнно растерялась. Сессию ей устраивать? Так она не хочет. Более чем неуместно сейчас. И вообще, она уходит.
— Может быть, и посходили, но я тебя никуда не пущу, милая, — тихо и серьезно сказал Эйдан, поднял ее на руки и взял у Тэвиша наручники — не кожаные, металлические полицейские, Лейтис и не знала, что у него такие есть. А потом потащил Лейтис в спальню. Это был двухкомнатный люкс, так что кровать была за дверью. Он поцеловал ее и продолжил говорить: — Моя чудесная, добрая, храбрая, самоотверженная Лейтис… Всегда готова спасти всех, пожертвовав собой. Крейна спасла, и меня вместе с "Дейн Дефеншен" благодаря этому спасла. Но сейчас я тебе не дам этого сделать. Я тебе тогда сказал, помнишь? Ничего не стоит нашего ошейника и твоей жизни. Это не изменилось и никогда не изменится. Поэтому я тебя никуда не пущу.
Эйдан уселся с ней на кровать, снова поцеловал и быстро защелкнул наручник на одном ее запястье, после чего положил Лейтис на подушки — и тут же уселся сверху, стиснув ее бедра коленями. А потом принялся пристегивать ее наручниками к кровати, пропустив цепочку через прутья спинки.
— Прости, что приходится делать так… Иначе ты все равно побежишь меня спасать, я же знаю. А я не могу потерять тебя, Лейтис. И чтобы ты страдала — тоже не могу. Теперь моя очередь тебя спасать, чтобы мне для этого ни пришлось совершить.
— Что ты собираешься сейчас делать? — беспомощно спросила Лейтис. На самом деле, конечно, уверенное поведение Эйдана ее успокаивало. Вроде бы, сознательно она понимала, что у них нет никакого толкового выхода, кроме предложенного ею, но все его привычное властное поведение очень умиротворяло, лучше всякой валерианы. Хотелось сразу лечь и расслабится, ожидая, что дальше сделает ее суровый доминант.
— То, что я умею лучше всего, любовь моя: вести переговоры, — все так же уверенно и ласково ответил Эйдан, защелкнув второй браслет. Потом погладил ее по голове, наклонился и поцеловал еще раз. — С твоим отцом говорить бессмысленно, но он — не единственный облеченный властью человек в Нортумбрии, по счастью. Я постараюсь вернуться так скоро, как смогу, девочка моя. Дождись меня. Я со всем справлюсь, обещаю, — он опять коснулся ее губ, погладил Лейтис по плечу и поднялся с кровати.
Что ж, Эйдан правильно ей сказал — Брехед ждала Макни, и Лейтис подождет.
— Спасибо, милый. Пожалуйста, попроси Тэвиша посидеть со мной, в одиночку нам будет тяжелее дожидаться.
Лейтис успела придумать, как сбежать, еще пока он ее приковывал к кровати, но сейчас делать этого не собиралась. У Эйдана должен быть шанс все исправить, и она не будет ему в этом мешать.
— Тебе спасибо, что будешь ждать, моя хорошая. И конечно попрошу, я так и собирался сделать. Он тебе чего-нибудь почитает с твоего голобокса. И время незаметно пролетит. А потом я вернусь, — он улыбнулся ей и вышел из комнаты.
Лейтис слышала, как они разговаривают с Тэвишем, как хлопнула входная дверь, и вскоре дворецкий появился в спальне с голобоксом и стаканом воды в руках.
— Хотите пить, мисс Рейдон? И что вам почитать?
— Хочу, правда, не воды, — Лейтис тут же превратила воду в оранжад. — Спасибо, Тэвиш.
Пока он поил ее, Лейтис думала о том, что сложнее всего было бы дождаться момента, когда Тэвиш выйдет достаточно надолго, чтобы растворить
