Адалрика беспокоили слова Луиса, которые тот произнес в первую их встречу — что Эмиль может меняться ни с того, ни с сего. В последнее время подобное не наблюдалось (по словам Эмиля же), но Майеру почему-то казалось, что это всего лишь небольшое затишье перед бурей. В связи с этим Адалрик предложил Эмилю пройти курс гипнотерапии, дабы выяснить, что в прошлом парня могло повлиять на его нынешнее состояние. Для этого требовалось согласие клиента. И Эмиль, продолжительное время подумав, согласился. При условии, что врач расскажет ему все, что было во время погружения в гипноз.
Майер хмурился все сильней и сильней. Следующая встреча с Эмилем предстояла в среду, то есть уже через день, но Адалрику не терпелось увидеться со своим пациентом. Все из-за того, что Майер не знал, какой диагноз вообще выставить. Все упиралось в амнезию.
Психиатру начинало казаться, что он гонится за лучиком света, но никак не может поймать его. Словно он подходит очень близко, протягивает руку, но кто-то, будто бы играя с ним, мгновенно направляет лучик в другую сторону. Это раздражало Адалрика. Он не привык сталкиваться с тем, что не мог понять. Никакое самое распространенное заболевание не подходило под симптомы Эмиля — в нем собралась сборная солянка из многих признаков, не укладывающихся в единый синдром. Тогда, может, стоит искать не из распространенных?
Стационарный телефон Адалрика зазвонил, и он, удивленно вскинув брови, поднял трубку. Пациенты на сегодняшний день больше не намечались, и Нелли внизу разбиралась с документацией, чтобы в скором времени уйти домой.
— Доктор Майер, — голос всегда радостной Нелли зазвучал в динамике весьма натянуто, словно она, так же, как и Адалрик, оказалась в крайней степени изумления, — к вам… К вам пришел Эмиль Джонс.
Нелли замолчала, явно ожидая, когда Адалрик примет решение: пропускать Эмиля или нет.
От услышанного брови мужчины поползли вверх. Что Эмиль делает почти в шесть часов вечера в этой части города?
Попросив Нелли подождать, Майер встал с места и подошел к окну, как раз выходящему на проезжую часть города. Машины Луиса мужчина не заметил. Поразившись в который раз, Адалрик вернулся к своему рабочему месту.
— Пусть заходит, Нелли, — ответил взволнованной помощнице Майер.
Сам врач, поудобней сев в кресле, направил пристальный взгляд на дверь.
Вскоре появился Эмиль.
Но не тот Эмиль, которого Адалрик привык видеть в мешковатой одежде и с распущенными волосами, свисающими вдоль лица, словно юноша старался прикрыться, спрятаться от всего мира. Перед психиатром предстал блондин, волосы которого были туго стянуты в высокий хвост, открывая вид на красивые скулы и вообще в целом на очень миловидное лицо. Одетый в подранные джинсы черного цвета и в белоснежную футболку, парень выжидательно замер в дверях, как бы ожидая разрешения войти.
— Эмиль, что тебя привело в столь поздний час? — Адалрик, тем не менее, кивнул в сторону кресла напротив, предлагая присесть.
Что-то в Джонсе было не так. Тот прошел к указанному месту подозрительно быстро, размашисто, а не как обычно — скромно и неловко топчась. Адалрик нахмурился. Кроме того, парень вел себя удивительно раскрепощенно, как-то даже подозрительно вызывающе. Проявилось это, конечно, не в поведении, а в некоем внутреннем ощущении, которое защекотало Майера подобно легкому перышку, заставляя обратить на себя внимание. Плечи Эмиля, обычно поникшие, чудесным образом оказались расправлены. Осанка ровная, даже несколько вычурная. Эмиль легко и непринужденно приземлился в кресло, приняв удобную и расслабленную позу.
Брови Адалрика дернулись, но мужчина сохранил на лице полное спокойствие.
— Здравствуйте, доктор Майер, — поздоровался Эмиль, взглянув на врача прямо, словно вовсе не стесняясь, но неожиданно вдруг что-то осознал, и его взгляд скользнул вниз. — Д-дело в том, что… Ну…
Опасный, настораживающий звоночек зазвучал в голове, и Адалрик напрягся, привыкнув доверять своей интуиции. Голос походил на голос Эмиля, не неполноценно. Тот словно выговаривал слова старательно, пытаясь походить, являясь копией, но не оригиналом.
Майер не стал спрашивать, в чем дело, и его собеседник явно не ожидал подобного поворота событий. Он вскинул голову, снова взглянув напрямую в лицо врача. В светло-серых глазах Эмиля проскользнуло удивление и в тоже время непонятный восторг. Джонс как будто игрался, примеривался и оценивал. Это не понравилось Адалрику, который за несколько сеансов практически понял, каким человеком является Эмиль. И перед Майером сидел вовсе не он.
— Кто ты? — вырвалось у мужчины прежде, чем он осознал, что говорит.
Эмиль… Или человек, выдающий себя за него, хлопнул несколько раз глазами, изобразив недоумение. Но Адалрик не купился на прием. Он строго нахмурился, глядя на гостя исподлобья. Перед ним точно сидел не Эмиль. Это читалось в движениях, манере себя вести. Некто старался выдать себя за Джонса — получалось очень даже хорошо, но не достаточно для врача, чей профессиональный взгляд сразу увидел изменения. Но Эмиль не говорил, что у него есть брат-близнец. Адалрик прищурился, решив, что его разыгрывают.
— Ты — не Эмиль, — Майер произнес слова с нажимом, посчитав, что лучше рискнуть и сделать вид, что уверен в собственных умозаключениях.
Парень, сидящий напротив, замер, уставившись на врача пронзительным, даже немного ледяным взглядом, словно вчитываясь, пытаясь понять. Их зрительный поединок продолжался около минуты, после чего блондин моргнул. Уголок его губ растянулся в кривой ухмылке, и до ушей Адалрика донеслось протяжное: «Хм-м-м», после чего парень, закинув ногу на ногу, подался вперед.
— Приятно, что во мне рассмотрели именно меня, — произнес странную фразу, с легким налетом южного акцента, парень. — Мистер Майер, а вы весьма умный человек.
Адалрик совершенно не понимал, как ему реагировать на столь странные слова и на подобное поведение. Мужчина потер подбородок, продумывая, о чем спросить неизвестного, сидящего перед ним, но его опередили:
— Меня зовут Филипп. Филипп Моррис, — представился блондин.
— Эмиль не говорил, что у него есть брат-близнец, — решил оттолкнуться Адалрик хоть от чего-то.
— А я и не брат ему, — Филипп поморщился, словно одно предположение о подобном родстве не радовало его. — Разве не видно, что мы абсолютно разные внешне?
Адалрик вконец растерялся, нахмурившись, не понимая, что происходит. Смутные подозрения стали закрадывается в голову, словно сверля подсознание, подсказывая, подталкивая к ответу. Но Майер никак не мог ухватиться за напрашивающийся вывод, внимательно изучая сидящего перед ним. Мужчина не стал говорить Филиппу, что выглядит тот точно так же, как и Эмиль. Точная и идентичная копия. Было ясно, что для Морриса это не так. Адалрик задумался, как бы ему поговорить с Филиппом и выяснить, кто он такой.
— Филипп, да? — Адалрик дождался вальяжного и размеренного кивка. — Почему ты
