— Я постараюсь рассказать кратко и быстро, а то времени мало, — предупредил парень и взял у девушек учебник. — Если что-то останется непонятным, сразу задавайте вопросы.
— Нам только по вот этой формуле и схему на обороте! — заверили девчонки и принялись внимательно слушать.
Объяснением Костя увлёкся и к концу разговора думать забыл о въедливом Дементьеве, но стоило ему вернуть учебник и поднять глаза, как он наткнулся на знакомую долговязую худосочную фигуру, бесшумно появившуюся бок о бок. Минаков нахмурился.
— Привет, — обратился к улыбнувшимся девчонкам и Косте Эльвин, сверкнув карими глазами, которые буравчиками вонзились в лицо Минакова.
Костя изо всех сил постарался, чтобы не выдать своё волнение, однако пальцы парня крепче стиснули лямку рюкзака.
— Дамы, не против, если я украду вашего учителя на пару минут? — очаровательно взглянул на девушек Дементьев, и сердце Кости упало в самые пятки, а предчувствие завопило, что всё происходит неспроста.
— Я занят, если не заметил, — спокойно ответил Костя, нахмурившись. — Мы можем поговорить потом?
— Хм… — Эльвин ухмыльнулся, нисколько не обескураженный. Ловко придвинувшись к Минакову и почти касаясь его грудной клетки, парень едва слышно проговорил: — Я хотел спросить, как давно ты встречаешься с парнем?
Костя чуть не задохнулся. Он физически ощутил, как краски схлынули с его лица, оставляя мертвенную бледность. Дементьев отодвинулся, а девчонки ойкнули, вглядываясь в Костино лицо.
— С тобой все хорошо? Ты аж посерел, — пробормотала одна из студенток.
Минаков уставился на Эла, а тот удивлённо вздёрнул брови, явно не будучи готовым к такой сильной реакции на свои слова.
Сделав короткий вздох, Минаков постарался прийти в себя, но сердце ёкало где-то у горла. Его худшие предположения сбывались.
Кивнув девушкам, Костя бросил мимолётный взгляд на Дементьева и процедил:
— Иди за мной, — и поспешил удалиться в относительно уединённое место.
Ноги сами несли по коридорам, и Минаков спиной чувствовал, как Эльвин тенью следует за ним. Пальцы мелко дрожали, и Костя стискивал их в кулак, чтобы успокоиться и взять себя в руки, но получалось не слишком хорошо.
Минаков втолкнул Дементьева в туалет и, убедившись, что никого нет, обернулся к Эльвину, который глядел на него изумлённо, словно не верил тому, что наблюдал своими глазами.
— Так это что, правда? — не выдержал и воскликнул он.
Минаков прищурился:
— Ты о чём?
— Ты встречаешься с парнем! — воскликнул Эльвин. — Бля, Костик, я просто предположил, исходя из вчерашнего, но это оказалось правдой! — прозвучало так радостно, что захотелось дать ему в рожу.
Костя эмоционального подъёма и воодушевления парня не разделял, разозлившись. Дурацкий восторг Дементьева побудил желание размазать одногруппника по стенке, но Минаков хорошо понимал, что ничем хорошим такое не кончится. Тем не менее, Костя готов был бороться до, доказывая, что в любви к парню нет ничего плохого.
— Ты ошибаешься, — насуплено буркнул Костя.
— Да брось, Костик, ты не умеешь врать, — Эльвин привалился спиной к белоснежной плитке на стене, засунул руки в карманы и хмыкнул, наблюдая за напряжённым Минаковым. — Вчера вы сами себя выдали. Во-первых, взгляд того рыжего парня… Он глядел на тебя, как влюблённая девчонка, — Костя злобно уставился на Эла, а тот заторопился, примирительно поднимая руки: — Во-вторых, ваши кольца, Костя! — Дементьев пальцем указал на руку собеседника. — Ты, правда, думаешь, что можно показаться перед знакомыми с одинаковыми кольцами, и никто ничего не поймёт? — Эльвин покачал головой. — А те двое… Тоже ведь встречаются, да? Один из них, должно быть, твой брат. Тот, который самый красавчик. Вы так похожи…
— Заткнись! — рыкнул Костя, желание которого набить морду Дементьеву начало превалировать над трезвым рассудком. — Да что ты знаешь…
— Ничего, — перебил его Эльвин, пожимая плечами. — Ты прав, ни черта не знаю, Минаков.
Дементьев вздохнул и вдруг резко шагнул вперед, заставив Костю непроизвольно отступить на шаг назад. Но Эльвин придвинулся ещё ближе, удерживая оппонента за предплечье.
— Но я знаю, Костик, чем заканчиваются подобные отношения, — прошептал Эльвин ему прямо в губы и, пока Костя не успел сориентироваться, быстро поцеловал.
Минаков поражённо замер, но уже через секунду резко отшвырнул от себя парня.
— Ты что делаешь?! — рявкнул он, с бешенством глядя на Эла, который крепко приложился лопатками о стенку, но энтузиазма, кажется, не потерял. — Совсем с головой поссорился?!
— Мне стало интересно, какого это — целовать человека, который, кажется, начинает тебя ненавидеть, — коротко засмеялся Дементьев, касаясь кончиками пальцев губ.
Минаков неприязненно вытер рот, едва сдерживаясь, чтобы не накинуться с кулаками на одногруппника. Проблемы и разборки ему, конечно же, были не нужны, но поведение Дементьева категорически вышло за рамки здравого смысла.
— Ты больной! — прошипел Костя, меряя Эльвина презрительным взглядом. — И догадки твои — фуфло. Это мои друзья!
— Только, рыжий, скорей всего, не считает тебя другом, — в глубине карих глаз заплясали лихорадочные огоньки. — Пошли на пару, Костя, иначе отработку получим, — резко сменил тему парень.
Дементьев быстро выскользнул из туалета, оставив Костю одного в пустом помещении с ощущением, будто он только что поучаствовал в сцене театра абсурда.
Поступки и слова Дементьева не дали хоть сколько-нибудь вразумительного ответа на вопрос, чего он хочет и что задумал. Новые загадки и предположения обуяли многострадальный Костин мозг, и он остервенело потряс головой, как будто пытаясь выкинуть лишнее.
«Накрутил, слинял и доволен, гад!» — мрачно подумал Минаков и, всё-таки, шарахнул кулаком по дверной створке.
***
Трель будильника вырвала из тревожного сна, и Антон, пожалуй, был благодарен внезапному пробуждению — снилась какая-то мутная каша, мгновенно забывающаяся, стоит открыть глаза, но оставляющая липкий осадок в душе.
Вчерашние переживания трансформировались в безотчётный страх, вылившийся во сне в череду тёмных, рваных картинок, настолько противных и гадких, что, казалось, увиденное не даёт дышать.
Сердце в груди билось, как заполошное, Загорский с минуту приходил в себя и тихо радовался, что не может вспомнить ни одного кадра, мелькавшего в сновиденческом бреду.
Контрастный душ взбодрил, но прогнать неприятный осадок не смог. А заботливо приготовленный Костей завтрак вновь выбил из шаткого равновесия — захотелось сесть и заплакать, как в детстве.
Аппетит пропал, но Антон заставил себя съесть всё, до последней крошки, мрачно думая о том, что ещё наверняка придётся выслушивать заковыристые вопросы Златки, который уж точно не упустит случая «допросить» Загорского.
На пару Антон пришёл, тютелька в тютельку за минуту до начала, чтобы не сразу попасть под раздачу Климовской въедливости, и даже сесть удалось не рядом с ним,
