Мерфи без всяких стеснений шарил по телу Лори, чувствуя, как тот отвечает, прижимаясь сильней. Шеннон гладил упругие ягодицы, сжимал их, наслаждаясь их крепостью, представляя, как раздвигает их и входит в стройное тело. От своих фантазий мужчина завелся с полуоборота, шепча партнеру на ухо всякие нежности, но музыка в скором времени кончилась и объявили небольшой перерыв, чтобы «W&W» отдохнули перед исполнением еще двух песен. Слушатели с восторгом проводили ребят, одарив их громом аплодисментов. Мерфи с легкой досадой, что песня быстро завершилась, повел Лоуренса к барной стойке. Включили нейтральную музыку на полчаса.
— А ты пластичный, Лори, — похвалил Шеннон, присаживаясь на стул рядом с азиатом, склоняясь, чтобы прошептать: — И горячий.
Малькольм отметил, что Шеннон уже называет его уменьшительным именем и ответил:
— Спасибо! Занимаюсь хореографией. Танцы — это всегда горячо… — он многозначительно улыбнулся.
Ладонь мужчины скользнула по внутренней части бедра. И в этот самый момент кто-то с силой вцепился ногтями в плечо Шеннона. Охнув, Мерфи дернулся назад и, резко обернувшись, увидел девушку, которая метала в сторону Лоуренса гневные, ненавидящие взгляды.
— Я так и знала!.. — задыхаясь от злости, прошипела она. — Когда ты отказался сегодня брать меня с собой в клуб… Так и знала, что хочешь подцепить кого-то ещё!
Лори ошарашенно замер.
— Элизабет, успокойся, — Мерфи вскочил с места, чуть не уронив барный стул; несколько любопытствующих уставилось на начинающуяся разборку. — Ты все не так поняла…
— Вот как? — с сарказмом воскликнула девушка. — То есть, этого парня ты лапал вполне по-дружески, да?
На всякий случай Лоуренс отодвинулся подальше, краем глаза заметив, что Сьюзи, сидевшая неподалёку в компании симпатичного молодого мужчины, обернулась и нахмурилась, глядя на неприятную сцену. Как член клуба она несла ответственность за приведённого с собой человека и не хотела неприятностей.
— Я… — Шеннон растерялся, не зная, что ответить. — Элизабет, я еще раз повторяю, что ты все не так поняла, — мужчина схватил девушку за руку, пытаясь урезонить. — Музыка играет очень громко, поэтому мне пришлось наклониться поближе! И как, собственно, ты вообще здесь оказалась?! — решил перевести тему блондин.
— Твой знакомый, Чарли, любезно согласился взять меня с собой, поскольку его пара внезапно уехала по делам. — нехотя объяснила та. Она ещё раз оглядела Лоуренса, делающего удивлённый и слегка возмущённый вид, поджала губы и заколебалась: — Ладно, может, я и ошиблась… Но это слишком странное совпадение!
— Ты себя накручиваешь, дорогая, — уверенно ответил Мерфи, чувствуя, что девушка сдается. — Давай лучше поедем домой, здесь стало скучновато. Я и так не собирался задерживаться, так что ты почти вовремя, Лиззи. Пойдем?
Обернувшись к Лоуренсу, Мерфи вежливо кивнул, попрощавшись, и, приобняв свою девушку за талию, повел ее к выходу. Лоуренс кивнул в ответ и облегчённо выдохнул, как только пара скрылась. Он мимолётно оглянулся и поймал несколько сочувственных и поддерживающих взглядов. Сьюзи, поняв, что опасность миновала, отсалютовала ему бокалом, Лори поднял вверх большой палец и широко улыбнулся. И очень удивился, когда бармен поставил перед ним стакан с таким же коктейлем, который Лори заказывал до этого, болтая с Шенноном.
— Господин Мерфи распорядился, — пояснил тот и придвинул к Лоуренсу маленький прямоугольник визитки.
Лори взял её, прочитал имя Шеннона и усмехнулся. Что ж, сегодня ночью он остался без любовника, но разве это не намёк, чтобы встретиться потом?..
Наслаждаясь кисло-сладким, с оттенком свежести напитком, Лоуренс смотрел на пустующую пока сцену и думал, что толком и не посмотрел концерт, занятый новым знакомством. После перерыва надо быть повнимательнее: музыка и песни у группы достаточно хорошие, чтобы получать от них удовольствие.
А в это время, Джуна пытались отчитывать в гримерке. Брэндон не забыл тот косяк со вступлением и теперь выносил ему мозг. Квон почти не слушал его, рассматривая свои накрашенные черные ногти, словно пытался найти изъян в маникюре.
— Чего я так, собственно, распинаюсь?! — темно-карие глаза сверкали гневом. — Ты ведь знаешь, что я терпеть не могу, когда лажают, Джун! Что с тобой случилось?
— Ничего, — меланхолично ответил Квон, поднимая на вокалиста потемневший от раздражения взгляд. — Если ты перестал сотрясать воздух, то, может быть, дашь мне отдохнуть? Впереди песни со сложной гитарной партией, напоминаю.
Брэндон сжал челюсть, и рядом сидящему Мелу на секунду показалось, что он услышал скрип зубов.
Джун, не дожидаясь ответа, ушел в туалет, где решил привести себя в порядок, чуть смочив кожу влажным полотенцем. Ему было невыносимо жарко после сцены. В крови гулял гормон радости, разнося теплые потоки по всему телу.
Полчаса пролетели незаметно, и вот «W&W» вновь стояли на сцене во всей своей сценической красе.
В этот раз Хён Джун, кажется, превзошёл себя. Лоуренс не мог отвести взгляда от его игры. Потрясающе! Пальцы бегают по струнам легко и непринуждённо, на лице выражение, которое Сьюзен бы окрестила как «сексуальный маньяк», густые волосы волнами распадаются по плечам, а обнажённая грудь так и манит чуть влажной кожей, блестящей в свете софитов. Но даже не это заворожило Малькольма, а необыкновенная энергия и харизма, фонтаном бьющие из гитариста «W&W». И он был невероятно сексуальным! Вот Джун облизнул губы… и Лори понял, что пропал. Парень сделал глубокий вдох, и вместе с воздухом клуба грудь заполнило что-то очень тёплое, яркое и нестерпимо огромное, готовое взорваться внутри.
Не в силах удержать это ощущение, Лоуренс прижал ладонь к бешено колотящемуся сердцу, продолжая пожирать изумлёнными глазами длинноволосого демона-искусителя.
Слова песен лились из уст Брэндона гипнотической волной, но Джун подметил, что тот начинает уставать. У группы еще никогда не было столь сильной нагрузки за одну ночь. Максимум две-три песни, а тут сразу шесть почти без перерыва. Сам Хён Джун усталости особо не чувствовал. Единственное, чего парень хотел, — выпить и отметить удавшийся концерт. Но он знал, что в гримерке опять начнутся разборки, Брэндон не удержится от наставлений и мелких придирок. Поэтому, как только последние аккорды песни отзвучали, Джун попросил Мела отнести свою гитару в гримерку, а сам, спрыгнув со сцены, пошел к бару. Естественно, местные клубные фанаты привыкли к постоянному присутствию Квон Хён Джуна в своих рядах и дали пройти к нужному месту. Квона похлопывали по оголенному плечу, благодарили за чудесное выступление, но не более того. Все знали характер Джуна, поэтому старались восхищаться, сохраняя дистанцию.
Подойдя к барной стойке, музыкант заказал себе алкогольный коктейль и присел
