— Твой… бойфренд подождет, — жестко ответил он, не обращая внимания на то, как сильно нахмурился Магнус. — Я хочу кое-что показать тебе.
Бейн поджал губы, но не стал лишний раз нервировать Эрика, понимая, что спорить и начинать раздражать его, выйдет ему боком.
Благоразумно помолчав, Магнус закрутил головой по сторонам, наблюдая виды вечернего города. Эрик что-то беспечно мурлыкал себе под нос, но взгляд его был угрожающим, и мысль развернуться и уйти уже не казалась Бейну такой нелепой, как пять минут назад. Грей пугал не на шутку, и если в начале азиат пытался все списать на зависимость парня от чего-либо, то теперь он не знал, о чем думать.
— Ты слышал про Гордона Бельвезера, Магси? — вдруг протянул Грей, очень довольным тоном, повернув голову к другу и растягивая рот в кривой улыбке.
Бейн, застигнутый врасплох, вздрогнул, поежившись. Он не желал вновь возвращаться к неприятным воспоминания, которые благодаря Алеку отошли на второй план, в свое время.
— Да, по телевизору говорили, как обнаружили его обезображенный труп, — нехотя ответил Магнус, когда в памяти возникли те жуткие картины, показываемые по ТВ.
Эрик громко хмыкнул, и, глядя на его профиль, Магнус увидел противную ухмылку.
— О, ну я так понимаю, что подробностей рассказано не было, — Эрик помолчал, пока не увидел краем глаза, как Магнус кивнул, подозрительно на него покосившись. — Да, точно! Всего лишь вылезли наружу его темные делишки!
— К чему ты ведешь? — пробормотал Бейн, не понимая, что задумал его друг, уже сменивший раздражение на веселье.
— Да так, ни к чему, Магси, — отрывисто рассмеялся Эрик. — Просто хочу сказать, как я рад, что эта жирная свинья сдохла, наверняка умоляя своих убийц о милости.
— Я не знаю, о чем он там умолял, но мне не нравится тема этого разговора, Эрик, — тихо произнес Магнус, который, казалось, уже перестал следить за тем, куда они идут, сосредоточившись на Грее, боясь лишний раз сказать нечто, что сможет спровоцировать неадекватность друга.
— А о чем тебе нравится разговаривать, Магси, м? — прищурился блондин. — Поведай же мне, малыш.
Магнус открыл было рот, чтобы возмутиться на снисходительное обращение, но тут же передумал. Эрик, хмыкнув, хлопнул его по плечу, приобнял, притянув к себе, и эти, казалось бы, дружеские объятия совершенно не понравились Бейну. От них словно сквозило возможными неприятностями, которые блондин может устроить, будучи в таком невменяемом состоянии.
Они шли по слабооживленной улице, и Эрик расслаблялся все больше и больше, когда количество встречаемых прохожих уменьшалось в геометрической прогрессии, а вот Магнус наоборот напрягался.
Азиат сбросил руку Эрика, остановившись и посмотрев на него. Грей прошел вперед несколько шагов и замер. Бейн увидел, как тот провел рукой по ежику волос, затем медленно обернулся. Льдисто-голубые глаза ярко блеснули в свете одинокого фонаря, пронзая пристальным взглядом до глубины души. Магнус невольно поежился.
— Эрик, ты под кайфом? — поинтересовался он, наблюдая, как брови парня взлетают вверх, а уголки губ начинают дрожать в усмешке. — Что ты принимаешь?
Грей сунул руки в карманы, привстал на носки и вновь опустился на пятки, потом задумчиво вскинул голову к небу и внезапно хрипло расхохотался. Этот смех прозвучал настолько жутко, что Бейна пробрала дрожь. Сердце набатом забухало в груди, а по коже табунами бегали противные мурашки.
Эрик совершенно не походил на того златокудрого подростка из приюта, который смеялся открыто, весело, невольно заражая своей добротой. Перед Бейном стояла искаженная, словно поломанная, до крайности изменившаяся версия, и веяло от нее тоской и безысходностью. А еще — опасностью.
— Магси, о чем ты? — посмотрели на Бейна неживые глаза.
— Ты что, думаешь, я не вижу, что с тобой стало, Эрик? — Бейна натурально начало трясти, и он в который раз пожалел, что пошел с Греем в неизвестность. — Ты не такой, какой был раньше, словно… Словно я смотрю на тебя и не на тебя, одновременно.
Грей перестал ухмыляться, как лампочку выключили. Его брови сошлись на переносице, на которой появилась глубокая морщинка, делая парня похожим на обремененного жизнью старика, которому на этом свете и жить-то особо не хочется, но и покончить с этим он не способен.
Проснувшийся инстинкт вопил Магнусу, что нужно уносить ноги, но он все еще колебался, ведь перед ним стоял его друг, которому азиат искренне хотел помочь. Он сам, когда-то, тоже был в трудной жизненной ситуации, и ему на выручку пришел Рафаэль, а потом Кэт, Хелена и Александр. Магнус считал, что нет безвыходного положения, и продолжал надеяться, что сможет протянуть руку помощи Эрику, что бы с тем не происходило.
— Идем, — ответил Эрик холодно, махнув рукой в сторону тротуара, по которому они двигались. — Я живу неподалеку. Если ты так хочешь узнать, что со мной происходило все эти годы, то…я расскажу тебе. Но не здесь.
У Магнуса был выбор. Он мог бы развернуться и уйти, ведь Грей не заставлял его идти силой. Эрик приглашал, пусть и настойчиво, и как бы не хотелось отказаться, но в его голосе на долю секунды Бейн уловил отголоски робкой просьбы, надежды, что друг детства его не бросит. Поэтому Магнус последовал за ним, стиснув зубы, решив, что не сдастся и выяснит, что с Эриком не так. И изо всех сил постарался заткнуть бунтующий, в этот момент, внутренний голос.
Они проходили по каким-то переулкам, петляя среди домов, и вскоре Магнус совсем заблудился, лишь ориентируясь на спину идущего впереди блондина, и полагая, что всегда сможет выбраться благодаря GPS-навигатору в телефоне.
Подъезд, у которого остановился Эрик, представлял собой весьма печальное зрелище, будучи разрисованным граффити и загаженным мусором. Перед Магнусом словно открылась теневая сторона Бруклина, где блеск огней в витринах магазинов и веселая музыка в парках, казались чем-то потусторонним и инопланетным. Вокруг царил почти невозможный мрак, а тишину разрывали шуршащие в мусорных баках крысы.
Грей, взглянув на Магнуса и выкинув недавно закуренную сигарету, кивнул в сторону двери подъезда, приглашая войти. И Бейн пошел — на свой страх и риск.
Ободранная дверь квартиры открылась бесшумно; щелкнул выключатель, зажигая под потолком, в темных разводах, тусклую лампочку. Коридор пустовал, только висела на обшарпанной стене доска с крючками для одежды, и торчал, возле нее же, одинокий табурет, место которому было на свалке. Впрочем, и комната, через которую они прошли в сторону кухни, не слишком отличалась от прихожей.
В нос ударил затхлый и
