- Вернулась, - кивнул Гэбриэл. – Я когда-то был пиратом. Но такое чувство, что все мое прошлое – это лишь далекий сон. Я знаю название любого каната на корабле, для чего предназначен каждый морской узел и прочее, но я не понимаю, нужно ли мне это до сих пор. Я знаю, как убивать, но почему-то кажется, что больше я не хочу заниматься грабежами. Моя жизнь изменилась, и от этого мне отчасти становится страшно.
Дэрион скосил взгляд на задумчивого Гэбриэла. Тот не сводил с него взгляд, и омега, вздрогнув, порывисто отвернулся. Альфа громко хмыкнул.
- Тогда к чему было то показательное выступление в поместье Лео?
- Я знал, что дроу так просто ни меня, ни тебя не отпустит. Плюс ко всему, я был обижен из-за того, что ты обменял меня на какую-то старую вещь.
- Памятную для меня вещь, - поправил Дэрион, проворчав это себе под нос.
- Допустим, - отмахнулся Гэбриэл. – Но это было обидно в любом случае.
Омега вздохнул. Он не привык просить прощения, да и не собирался. Альфа его об этом не просил вовсе. Вместо этого аазимар спрыгнул, как есть в одежде, в воду. Дэрион удивленно уставился на мужчину. Вода альфе доставала лишь по колено, и он протянул руку омеге, приглашая присоединиться к себе.
- Поплаваешь со мной? – улыбнулся Гэбриэл, словно пытаясь забыть все неурядицы, что были между ними в прошлом, ведь они только сейчас по-настоящему говорили по душам, и Гэбриэл явно пытался создать приятную атмосферу, но она совсем не нравилась Дэриону, который отлично осознавал, что вскоре альфе придется покинуть его.
- Нет, пожалуй, откажусь, - Дэрион встал с места. – Мне нельзя купаться в горячей воде. Я жду, когда она остынет до приемлемой температуры.
- И почему же тебе нельзя? – удивился аазимар, впервые слыша о подобном.
- Потому что я ношу под сердцем ребенка, - хмыкнул Дэри, видя, как изумленно вытягивается лицо аазимара, становясь совершенно глупым и по-детски смешным.
========== Глава восемнадцатая ==========
- Что… Ты… Сказал? – хрипло выдавил из себя Гэбриэл, находясь в состоянии полного оглушения после неожиданного известия.
Альфа беглым взглядом осмотрел статную фигуру омеги, закутанного в широкий халат. Ничто не говорило о его беременности. Появилась лишь болезненная бледность, и Дэрион немного осунулся, но больше ничего не указывало на изменения, происходящие с телом омеги. Аазимар перевел взгляд на лицо Ликона, вглядываясь в зелено-желтые глаза. Может быть, он врет? Но с какой целью? Подобное вызывает смех. Таким жестоким способом омега не стал бы издеваться. Гэбриэл неоднократно слышал истории о том, что Дэрион много раз пытался выносить ребенка от бывшего мужа, но все было безрезультатно, и попытки заканчивались выкидышами. Сам Дэрион утверждал, что бесплоден. Тогда… Как так вышло, что сейчас он говорит о том, что носит в своем чреве дитя? Это шутка? Издевательская с долей мазохизма подколка, чтобы не находиться рядом? Однако в серьезном взгляде омеги не читался подвох. Наоборот, появилась какая-то хрупкость, беззащитность, словно Дэрион боялся, что ему не поверят, что обсмеют. В его-то возрасте забеременеть…
Омега невольно коснулся живота, стиснув ткань шелкового халата. Мягкая округлость в области пупка только-только начала формироваться, и зная о своем плачевно-болезненном состоянии, омега чрезвычайно сильно волновался о ребенке. Он специально просил личного лекаря приезжать как можно чаще, чтобы проверять состояние плода. Нет, не плода. Язык не поворачивался назвать маленькое создание внутри бездушным названием. Это уже был ребенок: крошечное создание, которое в будущем будет похожим на своих родителей. Дэрион, пусть и храбрился, но все же переживал, что Гэбриэл обсмеет его. По хорошему счету, омега вообще не собирался говорить альфе о том, что понес от него. Это не его дело. У них все равно ничего не выйдет. Гэбриэл ничего не испытывает к нему помимо страсти и тривиальной похоти. О чем может вообще идти речь? И привязывать альфу к себе только наличием их общего дитя – это хуже, чем рассчитывать на какие-либо чувства. Дэрион сам не знал, что испытывает к аазимару, но его однозначно тянуло к нему.
- Ты слышал, - показушно спокойно произнес омега, старательно беря себя в руки, чтобы не выдать дрожь, пробирающую тело. – У меня будет ребенок, поэтому горячие ванны мне противопоказаны, чтобы не случился выкидыш.
- Ребенок? – тупо переспросил Гэбриэл, не двигаясь с места, во все глаза ошарашенно рассматривая Дэриона. – Чей? Я не… Я не понимаю.
Дэрион не знал, смеяться ему или плакать. Аазимар ко всему прочему посмел еще усомниться в том, чьего ребенка он носит под сердцем? Жесткая ухмылка расцвела на губах омеги, совсем расстроившегося от подобной реакции Гэбриэла. А что он ожидал? Что альфа кинется к нему с объятиями, что радостно улыбнется ему, как Матиас? Вместо этого на лице аазимара красовалось притупленное выражение лица, не верящие мазки сомнения плавали в красивом янтаре чужого взгляда. Омега обхватил себя руками, слыша собственный голос словно со стороны:
- Да вот, лег под первого встречного альфу после тебя. Не век же мне одному быть, - огненноволосый развернулся, чтобы уйти.
За своей спиной омега услышал громкий всплеск, и топот голых ног по плитке. Эхо разнеслось по помещению, и вскоре на запястье Дэриона сомкнулись пальцы Гэбриэла. Альфа, пока торопился, чуть не поскользнулся, настолько он торопился поймать Ликона, пока тот снова не сбежал. Аазимар удерживал на месте. Его пальцы, теплые и мокрые после купания, сомкнулись на чужом запястье мягко, ласково, но Дэрион все равно дернулся, словно через его предплечье прошли разряды молний. Ощерившись, омега повернул голову к нерадивому альфе.
- Отпусти меня, - прошипел мужчина, дернув руку, но альфа не отпустил, лишь сильней ухватил, но не причиняя боль. – Как ты смеешь…
- Ты врешь, - убедительно ответил аазимар, хмурясь и заглядывая в чужое лицо. – Ты врешь. Я знаю, насколько тяжело тебе сходиться с посторонними людьми, насколько ты не любишь прикосновения незнакомцев. Я никогда в жизни не поверю, что ты отдался первому встречному альфе.
- Ты
