Миновала неделя с тех пор, как он забрал Талврина с пепелища. Неделя, которую беглец провел в его замке. Прятать у себя всеми разыскиваемого и самого опасного преступника Адальфивы было рискованно, но Марх рассудил так: пусть уж лучше маг будет постоянно у него на виду, чем творит непонятно где непонятно что.
За спасение Талврина капитул, как и обещал, согласился даровать ему титул Верховного магистра. Очень скоро весь Трианский орден присягнет ему, Аксену Марху, на верность, и он займет место, которого несомненно был достоин: станет первым среди сильнейших магов Адальфивы. Как только с лица земли исчезнут последние Огненные и Ледяные, орден начнет действовать. Не пройдет и года, как весь мир будет лежать у его ног.
Главное, вовремя разобраться с Адельмаром Талврином. Когда он выполнит возложенную на него задачу и в нем отпадет надобность, от него избавятся. Оставлять в живых такого непредсказуемого и могущественного мага опасно.
Вдруг он сам захочет править?
— Быстрого и эффективного? Нет, я другого не знаю, — лениво протянул Талврин, пододвигая к себе вазу с фруктами. Закинув ноги на стол, отправил в рот сочную виноградину и спросил: — Может, у тебя есть какие-нибудь идеи? Так я открыт к предложениям.
Идей у Марха не было. Как не было их и у членов совета. Талврину единственному за последние десятилетия удалось нанести ощутимый вред тальденам. Поколебать их власть над миром. Пусть сами драконы пока этого еще не осознали, но очень скоро они поймут: дни их сочтены.
Наверное, надо просто набраться терпения и ждать. Если бы еще не постоянное давление со стороны старейшин…
— Ты бы мог поделиться с нами своим секретом, — осторожно проговорил Аксен. — Тогда бы все пошло быстрее. Потому что рано или поздно тальдены догадаются, в чем дело, и тогда…
— Что тогда? — ухмыльнулся Адельмар. — Они превратятся в затворников, лишь бы их никто не трогал, и сами будут бояться до всего дотрагиваться? Так я не против подарить им такое жалкое существование.
Аксен неодобрительно покачал головой. Талврин вел себя так, будто для него уничтожение драконов — занимательная игра, а не дело всей его жизни, к которому следовало относиться с большей ответственностью и серьезностью.
— Нужно целиться в правящих, вот только как к ним подобраться? — Марх снова принялся расхаживать по столовой, рассеянно следя за танцующими на стене тенями, создаваемыми трепещущим над свечами пламенем. — Таких, как Скальде Герхильд или Камран IV, тщательно охраняют.
— Не переживай, и до них доберемся. — Адельмар заложил руки за голову, чему-то задумчиво улыбнулся, а потом перевел взгляд на будущего Великого магистра. — Кстати, у меня для тебя хорошие новости. Скоро твой друг, которого ты так ненавидишь и которому так завидуешь, последует в вечность за своими собратьями. Я передал для него подарочек.
— Через кого? — вскинулся Марх.
— Через свою племянницу.
— Думаешь, она согласится его заклеймить? Она ведь тогда станет соучастницей убийства.
— Малышка Риан понятия не имеет, что ей подсунули. К тому же она рвется на свободу, да и решительности ей не занимать. Поэтому я ставлю на свою племянницу.
— Хорошо бы она его заклеймила, — тихо проговорил Аксен, вспоминая зеленоглазую одалиску Каррая. Красивая, ладная, горячая… Жаль, его тогда так не вовремя прервали.
Но ничего. Ему еще представится возможность с ней порезвиться. Когда не станет Каррая, не станет отца Риан, некому будет защищать эту малышку.
— Когда чары подействуют? — предвкушая скорую смерть бывшего друга, смерть в муках, спросил Марх.
— Князь сильный дракон, а значит, пара недель у него точно есть. — Адельмар злорадно улыбнулся. — Последние две недели жизни Амана Каррая… А затем — свидание с дольгаттами.
Отец привез меня домой, но надолго в родных стенах мы не задержались. Один неполный день, чтобы побыть немного с Эйлуэн и Шаном и дождаться возвращения Хевины с Чили. А после, простившись с младшенькими, оставив их на попечении мамок-нянек, мы отправились в Сумеречную империю. Мама ждала меня в Хрустальном городе, ее столице, изнывая от нетерпения. И я тоже очень хотела ее увидеть, обнять крепко-крепко, сказать, что я жива-здорова и пусть больше обо мне не беспокоится. Как же здорово будет снова оказаться в гостях у ее лучезарности, провести какое-то время с Мориэном!
Жизнь действительно заиграла новыми красками, появилась надежда на светлое будущее, но отчего-то я не чувствовала себя счастливой. Клятва ведь никуда не делась, и Клер с детьми по-прежнему страдают от огненной болезни. Отец заверял, что все с ними будет в порядке, но толком ничего не объяснил, видимо решив взять пример с Каррая. Я пыталась его расспрашивать, требовала, просила, умоляла, а он в ответ лишь улыбался и говорил, что в замок императора со всех уголков Адальфивы слетаются ученые мужи с редкими манускриптами. Будут заседать коллегии магов, и все разрешится.
— А если им ничего не удастся выяснить? — не слишком-то прониклась я родительским оптимизмом. — Мне ведь скоро исполнится двадцать. По условию клятвы, к этому дню я должна стать элири Каррая, а он должен жениться и передать свою силу другой алиане.
Ну или меня лишить невинности без передачи мне родовой магии.
В общем, я должна была оставаться его рабыней.
— Не волнуйся, милая, мы подстраховались, — отворачиваясь к окну, за которым проплывали клочья облаков, разрываемые пиками гор, сказал отец.
— Подстраховались как?
Я чувствовала какой-то подвох, что все не так радужно, как кажется на первый взгляд, но его светлость продолжал упрямо молчать. Прямо хоть бери и отправляйся к Карраю вытрясать из него ответы.
На что он подбил моего отца? Мерзавец.
Я все еще была зла на Амана, хотя, по идее, должна была испытывать к нему благодарность. Но стоило только подумать об Огненном, как меня охватывали ярость и злость. Настолько сильные, всепоглощающие, что норой я начинала задыхаться от этих чувств.
— Князь в тебя влюбился, — непонятно чему улыбнулся отец.
— С чего ты взял? — буркнула я, тоже пытаясь сосредоточиться на северных пейзажах.
Здесь даже летом
