— Дальше лучше пешком, — буднично сообщил Рыбальски, разрушая странное очарование. — Пойдемте.
Он двинулся вперед по мосту, и я последовал за ним. Замок ждал нас…
… но никто не вышел к нам навстречу. В замке не было ни единой живой души, однако следов запустения я тоже не заметил. За порядком следили приходящие работники из общины неподалеку. Вблизи замок оказался совсем иным. Массивная и низкая центральная часть с пастью входа проглотила нас, отсекая вой ветра в ущелье. Пустой круглый дворик со стеклянной крышей был наполненным странным эхо.
Рыбальски вдруг остановился и покачал головой.
— Я любил Ежению, — произнес он. — Был готов на все ради нее. Собирался жениться. Обманул отца, украл семейную драгоценность. Мы договорились бежать из города и тайно обвенчаться.
Я затаил дыхание, боясь спугнуть удачу.
— Даже кольцо приготовил, только гравировку не успел сделать…
Я вздрогнул, вспомнив слова из записки Хриз.
— Но я проспал. Так нелепо и глупо, до сих пор не могу себе простить! Проспал и опоздал на свидание. А когда прибежал, Ежении в саду уже не было. Я не знаю, что с ней случилось. Но она не могла броситься в реку! Зачем ей это делать? Это ее брат. Ингвар что-то сделал с ней. А я… малодушный трус. Отец узнал обо всем и избил меня, пригрозив оставить без наследства. Я искал Ежению, но она исчезла без следа…
Он замолчал, и я осторожно спросил:
— А потом женились на Шарлотте?
Рыбальски поднял на меня взгляд и вымученно улыбнулся:
— Моя жена — святая женщина. Ее, как и меня, вынудила к браку родня, а ведь Шарлотта… была влюблена в другого. Она всем пожертвовала ради семьи.
— В кого влюблена? — нахмурился я неожиданному повороту.
— Не знаю, — махнул рукой Рыбальски. — Какой-то офицер. Все это уже в прошлом. Зачем ворошить?
— Вы уверены, что Шарлотта не ревновала вас к Ежении?
— Они дружили. Такие разные, они как будто дополняли друг друга. Холодная строгая гордячка Шарлотта и веселое огненное солнышко Ежения. Мое солнышко…
— Но Шарлотта могла притворяться, а на самом деле завидовать подруге, ревновать к ней и… — не сдавался я.
— Когда мы стояли перед алтарем, Шарлотта плакала. И вовсе не от счастья. Довольно об этом. Пойдемте, я покажу вам Белый сад.
Это были гигантские розы. На открытой ветрам террасе, которая нависала над ущельем, расцветали сотни причудливых роз, окрашенных в багрово-синие оттенки. Я не удержался и подошел ближе, чтобы потрогать один из цветков. Соль. Огромный кристалл соли, который наслаивался веками самым искусным садовником — природой.
— Говорят, что они меняют форму и цвет в зависимости от времени года, но я ни разу не видел их белыми, — пробормотал Рыбальски и вздохнул, кивнув на дальний угол сада под разрушенной кровлей. — А там была заброшенная оранжерея. Я хотел сделать жене приятное и купил замок у ее родни, думая, что она займет себя цветоводством подальше от городской суеты, поправит здоровье, но…
— Но что?
— Не сложилось, — уклончиво ответил он. — Замок ей почему-то не понравился. Тут несколько… одиноко. Далеко от города. Рядом только селение общины и несколько горных деревушек. Не то общество, одним словом. Но для вас, фрон профессор, это же то, что нужно, верно? Один из предков Шарлотты был генералом имперской армии, героем войны. Он превратил это место в настоящую крепость. Замок может выдержать длительную осаду, если забить подвалы провиантом и…
— А я слышал, что он баловался с колдовством, — закинул я удочку.
— Что вы такое говорите! — возмутился Рыбальски. — Жуткое невежество! Генерал Гибауэр был просвещенным человеком, не чуждым прогресса инженерной мысли, и то, что вместо ноги у него был механический протез, вовсе не делает его колдуном!
— Хм, интересно. Кстати, я слышал, что он устроил здесь казармы. Не покажете, где?
Медленно созревающий план наконец-то оформился в ясную идею. Казармы. Прекрасное место для засады.
Мы шли мимо длинных сооружений, которые лепились прямо на скале. Ветер здесь был еще сильнее, неистово воя и сходя с ума от бешенства. Под ногами ревела горная река, низвергая пенные потоки вниз. Казармы и плац. Идеально. Но клюнут ли? И община может пострадать.
— Насколько многочисленная община? — перекрикивая шум ветра, спросил я. — Сколько там человек?
— Человек двадцать, наверное. Вы не волнуйтесь, они в основном мирные, если только…
— Если только что? — я начинал уставать от постоянных недомолвок.
— Я хотел открыть здесь старое мыловаренное производство, предложил им работу, а это дурачье почему-то взбунтовалось. Они странные, много бесцветных и…
— Бесцветных? Я непременно наведаюсь в общину. А еще, фрон Рыбальски, очень прошу, прекратите увиливать. Я уже поручил казначею ордена когниматов подготовить все документы. Я в любом случае куплю замок, так что можете ничего не скрывать.
Рыбальски хотел было возмутиться, но передумал и просто кивнул, ежась от ветра. А я разглядывал характерные элементы перекрытий, с болью в сердце узнавая в них знакомые очертания храмовых построек Асада, где нам пришлось держать последнюю оборону города. Впрочем, в схожести не было ничего странного, ведь и замок когда-то принадлежал Святому Престолу. Но почему же его хотели уничтожить? Придется еще раз наведаться в архивы Ордена Пяти. А может Нишке удастся что-нибудь узнать в монастыре святого Августина? Если здесь было нечто, что церковники хотели скрыть, то оно, скорее всего, тут и осталось. Возможно, как и в Академии Кльечи?.. Стандартная практика прятать самое ценное под землей…
— А где библиотека? В подземелье? — вскинулся я, осененный новой идеей.
— Знаете, фрон профессор, вы сейчас напомнили мне Сигизмунда, — улыбнулся Рыбальски. — Когда я купил замок, он прознал, что его прадед был невероятно богат и собрал здесь огромную библиотеку, которая пропала после его смерти. И мой мальчик, как вы сейчас, загорелся найти книги.
— Даже так? — заинтересовался я. — И нашел?
— Облазил здесь все…
А если это сын? Хотел защитить мать от постоянных измен отца? Но его даже не было на свете, когда пропала Ежения!
— … но так ничего и не нашел. А я думаю, что никакой коллекции книг и не было вовсе. Библиотека здесь стеклянная. Пойдемте, покажу.
Огромное пространство, наполненное светом. Светом, многократно отраженным от бесконечных стеклянных шкафов. Причудливый лабиринт света, но удручающе пустой. Стеклянные полки пустовали. Книг не было. Только пыль. Она танцевала в воздухе и умирала на
