Я растерянно провел рукой по груди и спросил:
— Символ? Почему я его не вижу? Не чувствую? Что со мной не так?
— Все с тобой так, — старик раздраженно махнул рукой, — увидишь и почувствуешь, когда придет время. Еще успеешь пожалеть. Бесконечность тебя уже приняла, иначе символ бы просто остался бесполезным украшением. Лучше ответь мне, что ты собираешься делать дальше?
— Исправлять свои ошибки, — твердо ответил я. — Чтобы защитить остальных от Шестой, которая из-за моего попустительства…
— Господи, Кысей, очнись уже! — наставник стукнул ладонью по столу. — Какая Шестая? Орден поймает ее и без тебя, а ты просто возьми деньги и уезжай подальше. Я прошу тебя. Пожалуйста, хотя бы в этот раз последуй моему совету!
— Но как можно? Я же послушник… — растерялся я. — Отец Павел сказал, что меня пригласили в Орден именно для того, чтобы я помог…
— Ему была нужна твоя память, а сейчас нужно всего лишь твое молчание, а не участие. Я смог с ним договориться. Послушание в Ордене не ограничивает тебя. Ты примешь обет знаний, а потом можешь заниматься чем угодно: преподавать, практиковать как душевед, постричься в монахи, купить себе поместье и титул, что угодно! Денег хватит на все. Еще есть записи твоего отца. Ты не хочешь их разобрать? Там ведь были описания не только хронометра, но и других изобретений. Может, ты сможешь их развить? А путешествовать? Ты хочешь путешествовать? Так отправляйся! Теперь ты можешь позволить себе нанять целый корабль! Да что там нанять — купить!
Старик воодушевился и раскраснелся, тяжело дыша и умоляюще глядя на меня. Я отрицательно покачал головой.
— Мне ничего не нужно. Убийц родителей я давно простил, Единый им судья. Но я не смогу обрести покой, пока не найду проклятую колдунью и не избавлю от нее мир. А это заберите… — я вытащил из кармана и подвинул к старику пузырек с эликсиром.
После встал из-за стола, взял коробку, положил в нее часы и рукопись отца и добавил:
— Не знаю, откуда эликсир у Ордена, но уверен, что ему можно найти лучшее применение. Юлю уже не спасти, но можно попробовать помочь другой жертве Шестой — воягу Густаву.
Уже на выходе меня догнали тихие слова наставника, больше похожие на шелест страниц. Я вздрогнул, они показались мне оглушающими в обманчивом покое библиотеки.
— Мальчик мой, а кто поможет тебе? Не беги послушно следом за той, кто тебя погубит, не приноси себя в жертву, прошу…
Глаза слезились и болели от усталости. Я безвылазно просидел в библиотеке Ордена несколько дней, принимая послушание знанием и одновременно изучая архивные записи по делу колдуньи Хризоколы. Род Ланстикун был одним из отмеченных вниманием Ордена Пяти как потенциально возможный среди потомков Шестого отступника. Я недоумевал, как церковники могли не заметить, что единственная внучка светлой воягини Талмы Ланстикун превращается в колдунью. Или она такой родилась? Но список ее кровавой жатвы и замученных до смерти подданных исчислялся несколькими тысячами! Куда смотрел Орден? А перед своей якобы гибелью Хризокола сожгла монастырь вместе с одним из магистров Ордена, повторив деяния предполагаемой прапрапрабабки Хризолит. Оказалось, что двести лет назад, тоже в огне погиб глава Ордена Пяти, и был утерян шестой апокриф, в котором хранились разъяснения по проклятому роду. Сумасшедшая воягиня Хризолит устроила резню во время празднования вознесения Единого в Неже, столице Синежного княжества. Она захватила архивы Ордена и сожгла Первопристный Собор вместе со всеми святынями. Обряд вознесения не состоялся, а богопротивное колдовство воягини обрушилось на головы мирных жителей, превращая их в безумцев. Так началась Синежная или Синяя война. Вознесение Единого с тех пор больше никогда не праздновалось.
Орден вел скрупулезный учет всех потомков проклятой воягини, которая в архивных записях именовалась Шестой. Однако никаких пояснений относительно того, почему ей позволили войти в священный город, как она смогла сокрушить самый мощный Орден тех времен, откуда вообще узнала про апокрифы тайного знания, и что именно в них было, я не нашел. Старая баллада о золотых стрекозах и проклятии Мертвых земель приобретала новый зловещий смысл. На многих древних рукописях Ордена была символика этого насекомого, и я гадал, что еще могло скрываться в шести апокрифах. Ибо имеющаяся у меня картина происходящего зияла чудовищными пробелами в логике действий Ордена. Почему они не вмешались ни тогда, ни сейчас, позволив свершиться колдовству? Возможно, ответ содержался в самих апокрифах, но архивариус наотрез отказался выдать перевод Завета, отослав за разрешением к главе Ордена, который даже слушать меня не захотел. Доступ к апокрифам был только у магистров Ордена.
— Вам известно, что Шестая перевела Завет? В отличие от меня, она знает, что в нем! — горячился я, глядя на невозмутимого отца Павла. — Ее хотя бы ищут? Шестую объявили в розыск? Или Орден просто сидит и ждет, что она сама придет сдаваться?
— Нет, нет и да. Это ответы на ваши вопросы. Все?
Я онемел от негодования.
— Простите, отец Павел, но вы… шутите?
— Нет.
— Тогда я прошу вас объяснить, — произнес я со всем возможным почтением, чувствуя, что еще немного — и сорвусь. — Я могу допустить, что есть весомые причины таких действий Ордена, но у меня слишком мало сведений, чтобы понять их. И принять!
Отец Павел какое-то время молчал, глядя на меня, словно испытывал мое терпение, потом устало покачал головой и сказал:
— Брат Кысей, вам следует помнить о послушании и не стремиться знать более дозволенного вашим местом. Однако я сделаю для вас исключение и поясню. Шестую не ищут. В розыск объявили госпожу Хризштайн и ее брата. Их ищет Святая Инквизиция, а также княжеский тайный сыск. Кроме того, князь Тимофей обратился в Гильдию убийц, назначив за голову Серого Ангела тысячу золотых. А Ордену Пяти… — церковник сделал томительную паузу, — остается лишь смиренно надеяться, что госпожа Хризштайн действительно Шестая.
— Что это значит? Простите, но вы…
— Потому что тогда она сама придет к Источнику, где ее давно ждут. Ступайте, брат Кысей, и более не отвлекайте меня.
Я почти неделю не выходил из обители, поэтому от яркого солнца и свежего воздуха у меня закружилась голова. Отцовскую рукопись мне не разрешили вынести, а вот хронометр под запрет не попал. Мне нестерпимо хотелось увидеть море и вдохнуть его соленую горечь. Зажав подмышкой коробку, я зашагал в сторону набережной. В голове не укладывалось. Источник из легенды существует? Что он собой представляет? Реликвию, святыню, купель? Как там было в легенде? Источник всего сущего, источник бесконечной божественной благодати, пребывающий в вечном движении разума. На рассвете времен Единый подарил Источник своим детям, и не знали тогда
