Разрозненные кусочки фактов, смутные догадки, идеи, неясности, недомолвки Ордена — все это внезапно сложилось в столь четкую картину, что я задохнулся, а мир закрутился вокруг меня в бесконечной круговерти познания. Именно так и приходит прозрение.
— Я знаю! Все понял! Веры мало… Ее в самом деле мало! Ну конечно!
Все смотрели на меня как на сумасшедшего, и даже Юля стала сомневаться в своем решении.
— Вы не понимаете? — спросил я, удивленный, что такая простая догадка никому из них не пришла в голову. — Веры Хриз никогда не было много! В каждом из нас веры мало! Но вместе… Тогда, на площади в Виндене! Это не Хриз колдовала или чудотворствовала, понимаете? Она затем и собрала там людей, вбила им в голову мысль, вернее, веру! Веру в чудо! Это они верили! А не она! Они сами себя излечили! И те гвардейцы! Они наверное… тоже… верили. Она просто концентрировала их веру в себе и направляла ее, как полководец ведет войска, понимаете? О господи! Так вот почему возник этот запрет на массовые богослужения!.. Из-за того вознесения! Из-за ее прапрабабки! Память людей оказалась слишком сильна, а еще страх!.. Вот потому и надо показательно сжигать колдунов, чтобы страх не распространялся подобно чуме! Развеять не только пепел, но и страх! Хриз была права!.. Хотя… Не думаю, что она до конца понимала механику… просто интуитивно чувствовала!..
Юля осторожно спросила:
— Кысей, так ты сможешь ее спасти?
— Да, — кивнул я решительно, — смогу. Но мне будет нужна ваша помощь. Господи, теперь я понимаю, почему она устроила это спектакль перед отплытием!.. Чтобы наполнить паруса верой простодушных горожан, которые приняли все за чистую монету! Мне нужно, чтобы все горожане молились! Единой мыслью, единым сердцем, единой верой!..
— Кысей! — оборвала меня Юля. — Я нарисую тебе карту, и ты сможешь догнать Хриз, но у меня есть одно условие.
Все взоры устремились к ней.
— Какое?
Юля опять бросила виноватый взгляд на мужа.
— Ты заберешь Хриз далеко-далеко…
— Я и так собирался увезти ее в Соляной замок.
— Нет, еще дальше. Увези ее так далеко, как только сможешь, чтобы она больше не… Увези ее за море! Ну да, точно, почему нет? — светлая воягиня Ланстикун вновь обрела решительность, как будто разрешив для себя сложный внутренний спор. — Дальний свет! Там она никого не доста… в смысле, вас там никто не достанет! Там нет Святого Престола! Увези ее туда, женись на ней, пусть у вас будут дети, Шестые! И пусть она больше не…
— Юля!
— Да, Анжи, именно так! Я знаю, как ты любишь сестру, но я… Я ее боюсь. Я не хочу, чтобы она тут… А так она будет далеко, но с ней все будет хорошо. И ты сам говорил, что она влюблена в Кысея! Вот пусть он с ней и мучается. А ты, потом… когда-нибудь… или может даже мы… мы вместе… ну когда сын повзрослеет, то она в гости сможет… или мы к ней… — под конец Юля сбилась и с мольбой взглянула на мужа.
Он сидел с каменным выражением. Я поторопился заверить:
— Хорошо, я так и сделаю. Увезу ее, куда скажешь, хоть на край света, обещаю. Теперь я знаю, как ее спасти!
— И женишься!
— Ну… я не могу ее заставить…
— Обещай!
— Обещаю, — нетерпеливо кивнул я. — Давайте поторопимся, а? Мне еще нужно все вам объяснить. У каждого из вас будет задание, что надо сделать…
— Ты успеешь, — оборвала меня Юля. — Она отплыла раньше срока, но ее путь лежит к плавучему острову, который окажется в рассчитанной мною точке через… — она взглянула на большие настенные часы портового начальника, показывающие не только обычное время, но также заходы и восходы солнца, приливные циклы и фазы луны, — через восемьдесят три часа. Ее кораблю все равно придется дрейфовать в ожидании, поэтому ты успеешь.
Это была удивительная красавица. Гордая, неприступная, изящная. Она стояла в порту, затмевая все остальные корабли. Я никогда никому не завидовал, но глядя на стремительные линии корпуса, золотые паруса и глубокую осадку бригантины, ощутил это доселе незнакомое чувство. Надпись гласила: «Ангельская Лилия».
— Другого такого же быстроходного судна ты не найдешь, Кысей, — напряженно сказала Юля и перевела взгляд на меня. — Поэтому я…
Антон удивленно нахмурился.
— Юля, ты отдашь ему свою бригантину?.. — спросил он так, словно она только что сообщила ему, что собирается отдать мне их будущего ребенка.
— Я надеюсь, — она тяжело сглотнула, — что Кысей вернет ее… в целости и сохранности. Береги ее.
— Эмм… — растерялся я. — Но…
— Это мой свадебный подарок… — ее голос подозрительно дрожал. — Но я…
Она повернулась к Антону и уткнулась лицом ему в плечо.
— Анжи, мне ты и наш сын важнее… Я просто хочу спасти нас… всех нас…
— Развелось тут… спасателей… — проворчал Антон, обнимая жену и поглаживая ее по спине. — Пошли домой. Пусть Тиффано сам здесь разбирается. А тебе отдохнуть надо.
Она безоговорочно повиновалась, и они ушли, оставив меня с Эмилем.
— Ты со мной? — обратился я к нему.
— Скажи мне, Кысей, как ты думаешь?.. — вместо ответа спросил он. — С нашим с Софи малышом все будет… нормально?.. Я так и не понял, колдунья эта твоя Хриз или нет…
— Я и сам не понял, — вздохнул я. — Но твердо знаю одно. Если верить, то с ним и с ребенком Юли все будет хорошо. Но если ты позволишь страху одержать над тобой победу, то… Тем и опасны колдуны. Они порождают страх, и он начинает расти, подобно опухоли. Почему-то ужас легче внушить, чем надежду.
Вельке я доверял как самому себе, поэтому поручил ему набрать команду и не гнушаться рекомендациями когниматов, которые теперь были заинтересованы в успехе нашего предприятия. Я понимал, что это риск, что я нарушаю прямой запрет Святого Престола, что дороги назад нет, но даже не сомневался в том, что все делаю правильно. Массовые богослужения в Льеме. После моего отплытия все жители будут молиться за Хриз, братья ордена когниматов найдут убедительные слова и смогут это устроить, хотя… Если б можно было как-то организовать молитвенные бдения не только в Льеме, но и в остальных городах княжества… Но как это сделать, когда времени до отплытия всего двенадцать часов?
Ночь я провел в доме Юли и Антона. В этом небольшом уютном домике сделалось неожиданно тесно. Князь Тимофей захотел увидеть, как живет его дочь, Юля не могла отказать отцу, пригласила его погостить, а вместе с ним и Эмиля с женой. Вот поэтому мне вместо комнаты достался… гамак в саду. Впрочем, я не жаловался, ибо спать все равно не собирался.
