— Антона ищет Орден Пяти, — зло выдал я. — Потому что вместе с золотом и титулом от сестры к нему перешло и почетное право сдохнуть в Источнике в качестве нового Шестого. Кстати, мне известно, что мальчишка в Льеме.
Отец Васуарий вздрогнул и нахмурился.
— Хм…
Против моего ожидания, он не стал сокрушаться, наоборот, казалось, он обдумывал, какие выгоды несут ему эти новые сведения, и просчитывал варианты.
— Кстати, Орден Пяти тоже не намерен делиться, как вы сами понимаете, — подтолкнул я его к нужному выводу. — Если церковники найдут Антона раньше нас…
Я сделал многозначительную паузу, чтобы он оценил мое великодушное «нас», и продолжил:
— Тогда орден когниматов останется по уши в долгах, без золота, без влияния на будущего вояга северных земель, без…
— Он женат.
— Что?
Отец Васуарий немного поколебался и пояснил:
— Увы, в случае смерти Антона Ланстикуна его имущество перейдет его жене.
У меня неприятно засосало под ложечкой, но я ухитрился сохранить внешнее спокойствие.
— Кто она? На ком он женат?
— Какая-то безродная девица, но по слухам хваткая и ушлая, держит его под каблуком. На верфи всем заправляет, урвала несколько выгодных заказов, а недавно стало известно, что построенный у них торговый корабль благополучно миновал Окорчемский пролив через перешеек возле Льема, ранее считавшийся несудоходным из-за сильных ветров..
— Постойте, — перебил я его. — Зовут ее как?
— Лиля Нортон.
Лиля или… Юля?.. Но как?..
— Она… беременна?
Отец Васуарий посмотрел на меня с уважением.
— Вам и это известно? Или догадались? Вы умны, фрон Тиффано, признаю. Вы также должны понимать, что эта дворняжка титул не унаследует при любом исходе, но вот ее сын — совсем другое дело…
Ее сын… Эти слова звенели у меня в ушах набатным колоколом. Я стал уговаривать отца Васуария повременить с оглашением завещания, ибо это сразу приведет Орден к Антону и на корню уничтожит наши планы заполучить проклятое золото. Вместо этого я предложил ему щедрую финансовую поддержку в снаряжении экспедиции и даже согласился на десять вместо пятнадцати процентов от будущей прибыли, если мне удастся встретиться с Антоном и его женой. Мой план бы прост, и я посвятил в него отца Васуария.
— Если о завещании станет известно, то дороги назад не будет. Отпадут последние сомнения в том, что именно Антон является Шестым.
— Но рано или поздно до него…
— Нет. Надо просто подбросить Ордену ложный след.
— В смысле?
— Ну раз у светлой вояжны вдруг образовался незаконнорожденный брат, то может найтись и еще какой-нибудь кровный родственник.
Лицо отца Васуария просветлело от понимания, он все больше проникался ко мне доверием и уважением.
— Однако… Ловко придумано.
— Я бы даже посоветовал… хотя не осмеливаюсь о таком просить… — замялся я.
— Что?
— Подделать завещание.
Старик вскочил с места, но вовсе не преисполненный возмущения, напротив, крайне воодушевленный, и заходил по комнате, бормоча себе под нос:
— Да, это решило бы часть вопросов, но преподобный Джемми не согласится… Однако это во благо его подопечному… Зачем ему титул и земли, за которые еще надо побороться, а вот золото… А про золото можно b умолчать… да… Но кто?
Он обернулся ко мне и повторил вопрос:
— Кто? Кто станет ее фальшивым наследником? У вас есть идеи на этот счет?
Я кивнул.
— Тот, кто и так считается ее родней. Вояг Густав.
— Помилуйте… Между ними нет кровного родства…
— Найдем. У этих северян, куда ни плюнь, кровосмесительные браки…
— Но вояг же недееспособен!
— Вот именно. Он не сможет ничего опротестовать и безропотно отправится в Источник вместо нее… — я прикусил язык, сообразив, что проговорился, — вместо Антона.
— Но… — нахмурился отец Васуарий. — А не рискуем ли мы?
Меня позабавило его «мы». Как рисковать, так «мы», а как прибыль делить…
— Чем же?
— Ведь если Антон и в самом деле Шестой, то…
— Да побойтесь бога. Я вас уверяю, Шестой была Хризокола Ланстикун. А ее брат, которого я знал лично по Кльечи, совсем на нее не похож. В нем нет и следа безумия. Кстати, я вообще не уверен, брат ли он ей. В этом смысле мы ничем не рискуем. Но нам надо поспешить.
— Да-да… Я немедленно отправлю преподобному Джемми письмо и…
— Отец Васуарий, я думаю, что вам лучше покинуть Винден как можно скорее, чтобы лично убедить преподобного, а еще… чтобы лишний раз не попадаться на глаза Ордену Пяти. Мой человек сопроводит вас и обеспечит всем необходимым. Да, и кстати… Расскажите-ка мне поподробнее про эту Лилю Нортон. Надо знать, чего от нее ожидать.
Велька еще недостаточно оправился после ранений во время взрыва кареты, поэтому вместе с казначеем я послал одного из людей воеводы, которому тот всецело доверял. Ему были даны необходимые распоряжения, что делать по прибытию в Льем. Однако в голове до сих пор не укладывалось услышанное от отца Васуария. Он расписал жену Антона как столичную штучку, вздорную особу с дурным характером, которая привезла в Льем рецепт шоколада и выгодно его продала, завела на мужниной верфи железные порядки, выгоняла работников за мельчайшие недоделки или опоздание на несколько минут, сама ходила под парусом, разбиралась в оснастке и конструкции кораблей, одним словом, та еще босячка. Однако больше всего расстраивало казначея то, что она вышла замуж за Анжея Остронега, сохранив невинность, чему в доказательство была кунья сороковка со следами девственной крови, поэтому поставить под сомнение, от кого понесла ушлая девка, сделалось невозможно.
Я пытался привести мысли в порядок. Неужели Юля… сиятельная княжна могла выйти замуж… добровольно выйти замуж… за этого малолетнего бандита? У них же ничего общего! Да, она была в него влюблена, но… Почему она так жестоко обошлась со своим отцом, который убивался из-за ее гибели? А может ее похитили и заставили? Шантажом? Я цеплялся за эту версию, но отец Васуарий убежденно твердил, что Антон ничего не будет делать без согласия жены, что придется договариваться с ней, что она держит мужа в кулаке и… Не очень-то похоже на несчастную запуганную пленницу. Да и рассказы об ее успехах в управлении судостроительной верфью… И тут я неожиданно понял. Хриз купила сиятельную княжну. Попросту купила, как покупала и все остальное, как пыталась купить и меня. Юля мечтала о кораблях, о дальних странствиях и чудесных открытиях, а безумная вояжна соблазнила ее возможностью воплотить мечту в жизнь. Пусть не самой плавать, но строить корабли и повелевать флотом. А верфь принадлежала Антону,
