Нишка громко охнула, а Матий присвистнул.
— А что это делало на дороге? Куда ползло?
От его вопроса я похолодел, вдруг осознав, как Лидия могла заставить магистра изъять материалы…
Мерзкая дрянь…
— В гнездо, — процедил я, пытаясь справиться с тошнотой. — Оно ползло в гнездо. К родителям. Как и остальные. Надо проверить, что с магистром Лоренцом. Куда делся Остронег. Что с послом. Где Лешуа.
Почему ушел в отставку адмирал. И казначей…
Теперь уже шумно втянул воздух советник, а кардинал внезапно хихикнул.
— Что, инквизитор Тиффано, вы уже передумали уходить из сана?
— Нет. Сначала я доведу это дело до конца. И… я сам займусь магистром. А Нишка пусть…
— А как же Ли…
Я сжал плечо девушки и потащил ее за собой, шепнув зло:
— Замолчите!
— Но она же может…
— Заткнитесь! Ни слова о госпоже Хризштайн!
Я не успел. Ворота дома почтенного магистра были распахнуты настежь. Сам Лоренц сидел в гостиной, уставившись в пустоту и ни на что не реагируя. У его ног были рассыпаны пергаментные листы. Архивные материалы. Безжалостно распотрошенные и скомканные. Пятна крови на них. И запах дыма. Я бросился по жутким следам. Подвал. Обезумевшая госпожа Лоренц на полу. Она качала на руках тело сына, пытаясь зажать смертельную рану на его горле. А пламя уже перекинулось на стойку с винными бутылками, лопающимися от жара. Задыхаясь от дыма, я подхватил несчастную женщину под руку и выволок из подвала. Она визжала и рвалась обратно, к сыну, уверяя меня, что он снова оживет, надо только подождать, а потом с кулаками накинулась на мужа за то, что тот не уберег Фабиана. И магистр вдруг очнулся, с ненавистью взглянув на меня, а я мог думать лишь о том, что он сейчас обвинит Лидию…
Пожар потушить не удалось, подоспевшие пожарные оказались бессильны. Дом магистра сгорел вместе с телом змеиной копии Фабиана. Вместе с архивными материалами по ордену духовных спасителей. И, вероятно, сгорел бы вместе с обезумевшими от горя родителями, чей сын восстал из мертвых и явился к ним. Но я вытащил обоих. Слуги разбежались еще раньше, но их все равно найдут. Они дадут показания.
Магистр тоже не будет молчать. Правда обнаружится, и тогда Лидия… Глупая идиотка! Кровожадная дура! Зачем она полезла собственноручно расправляться с колдовским отродьем? Еще и таким способом! И в момент, когда я уже мысленно запихивал безумицу на корабль, следующий из столицы на Янтарный остров, уединенное селение отшельников, где ее никто не найдет, госпожа Лоренц набросилась на стражника с кулаками, истерически вопя:
— Он должен ответить! Он убил моего сына! Почему вы до сих пор не поймали Серого Ангела?
Глухая ярость клокотала в груди, пока я шел к Лидии. Она сама переоделась Серым Ангелом, или выживший в буре мерзавец исполнял ее просьбу? Жестокость убийства на глазах у несчастных родителей, поджог дома — я так хотел верить в то, что это не Лидия… Нет, одной покаянной молитвой ей уже не отделаться! И плевать, что мне придется разделить наказание вместе с ней… Потому что я тоже виноват, надо было самому рассказать ей все об ордене. Знал же, что она не угомонится! Хотя и представить не мог, что дойдет до такого.
В комнате ее не было, охрана сообщила, что госпожа Хризштайн на кухне. Но и там безумицы не оказалось. Зато была Снежка, которая с готовностью доложила мне, что Лидонька отсутствовала полдня, ее с ног сбились искать, но она якобы ездила в монастырь заступницы Милагрос по поручению княжны.
Испрашивать разрешение на скорый брак с воягом, потому что про сиятельную княжну такое говорят, такое говорят!.. Я скрипнул зубами и оборвал повариху, которая уже собралась вылить на меня ушат грязных слухов.
— Где госпожа Хризштайн сейчас?
Снежка недоуменно вытаращила на меня воловьи глаза и пожала плечами:
— Шоколад понесла. Да вы послушайте, что люди сказывают про…
— Кому понесла? — перебил я ее.
— Так жениху ейному, воягу этому. Может, хоть задобрит его, а то сказывают, что он уехать собирается, а жениться и вовсе…
Но я уже не слушал, сорвавшись с места. Пусть только посмеет!..
До покоев вояга я даже не добрался. На входе в Гостевую часть дворца дежурили свирепого вида стражники из свиты Густава, которые преградили мне путь.
— Госпожа Хризштайн у вояга? — холодно спросил я, едва сдерживая бешенство.
— Велено не беспокоить, — отозвался один из здоровяков, в его речи слышался чуть заметный северный акцент.
— Ее срочно требует к себе… великий князь, — не моргнув глазом, соврал я. — Дело государственной важности!
Стражники неуверенно переглянулись, потом покачали головой.
— У нас приказ. Пусть ваш капитан охраны…
— Сбежало отродье змеиной колдуньи. И разгуливает по дворцу. Охотится за госпожой Хризштайн. Если ваш вояг с ней, то ему грозит опасность, — я угрожающе надвинулся на стражника. — У вас достаточно сноровки, чтобы успеть закрыть своего повелителя от змеиного укуса? От богопротивного колдовства? От мучительной смерти? От…
— Ладно, ладно! — испуганно попятился здоровяк, пропуская меня. — Улаф, проводи святого отца.
— А чего сразу я? — возмутился второй, бледнея лицом. — Нечестно же…
Но я уже подтолкнул Улафа в спину.
— Быстрее!
Я постучал в массивные двери внутренних покоев вояга только для вида, почти сразу распахнув их и войдя внутрь.
— Простите, ваша светлость!.. — громко начал я и тут же осекся, подавившись словами.
На застеленном шкурами кресле, словно на троне, восседал вояг, а рядом на полу, у его ног, сидела Лидия с подносом снеди. В простом темном платье она казалась послушной рабыней у ног повелителя, которому подавала еду. Невыносимая белизна ее босых ног и обнаженных щиколоток обожгла мне зрение.
— Как вас сюда пустили? — холодно спросил вояг, обмакивая в шоколад кусочек сыра.
Лидия повернула ко мне бледное напряженное лицо и взглянула с ненавистью, облизнув губы, а я поспешил ответить.
— Послушнице Лидии, — подчеркнул я, мысленно представляя кляп у нее во рту, — грозит опасность…
— В моих покоях ей ничего не угрожает, святой отец, — вояг покровительственно положил руку на ее плечо, и у меня потемнело в глаза.
— Колдовство. Змеиная колдунья. Оставила потомство. Змеиные выродки. Придут за ней. За шоколадом, – я шагнул вперед, ничего не видя перед собой, и толкнул поднос из ее рук, опрокидывая чашу с напитком. – И за вами. У меня приказ. Ордена Пяти. Обеспечить безопасность. Немедленно. Сопроводить послушницу. В монастырь. Святой Милагрос. Пока не поймают. Всех. Змеенышей.
Лидия вскочила на ноги, задыхаясь от злости и силясь нарушить молчание, но я уже перехватил ее запястье.
— Простите, ваша светлость! — и без оглядки потащил безумицу прочь.
Никто не посмел меня остановить. А на выходе я взял ее за шкирку, словно блудливую кошку, и показал стражникам.
— Видите ее? Она заражена. Безумием. Змеиным безумием. Не подпускайте ее к своему повелителю, если не хотите, чтобы и он… сошел с
