— Правда, что его кожа белая как снег?
— Да. И его волосы. И я никогда не видел такие синие глаза.
— И его жена? — говорили, они вместе искали и тренировали солдат.
— Я видел ее пару раз, но она красивая, хоть на ее коже шрамы. Или из-за них.
Марисоль посмотрела на свои колени, где на бедре была одна из передних лап дракона.
— Когда я присоединился к ним, я хотел лишь регулярную еду и цель. Я получил одно из этого, — он кивнул на скатерть и посмотрел на Марисоль. — Но цель короля-солдата не была моей. Я не хочу уничтожать. Я хочу строить.
Она проглотила последний кусочек хлеба, во рту вдруг пересохло.
— Я бы хотел тебе помочь. Я уже знаю немного о том, что ты делала — ты исцелила достаточно людей за год, чтобы заслужить репутацию.
Она сцепила пальцы, чтобы скрыть их дрожь. Она будет теперь осторожнее. Зайдет дальше и потом покормит дракона.
— Я никого не исцеляю.
Он не слышал ее.
— Дракон как-то с этим связан, видимо. Ты… тебя прокляли?
Мысль не пугала его, или он уже знал ответ.
— Не совсем.
Он вздохнул, сложил углы скатерти к центру поверх оставшейся еды, и та пропала под тканью.
— Я пытался догнать тебя, говорил с семьями после тебя. Я хочу знать, как ты это делаешь.
Она хотела спросить, зачем, но годы одиночества и молчания сделали ее осторожной. Даже с Рензо.
Он убрал ткань в сумку, пошел в лес за хворостом.
— Я хочу помочь, как и сказал. И все. Я видел, как ты избегаешь еды жителей деревни, и понял, — он замолчал, собирая дерево. — Я ни с кем не делился своей тайной, а ты ходила из города в город, рискуя собой и свободой, чтобы помочь людям. Честно говоря, мне стыдно, и моей семье было бы стыдно, будь она у меня до сих пор. Я хочу быть частью того, что ты делаешь, Марисоль. Ты — герой, как король-солдат.
— Что? Нет. Я…
Он опустился у груды хвороста и за минуты развел огонь. Сухие прутья трещали, заполняя тишину.
— Что ты? Исцеляешь детей с неизлечимыми болезнями?
— Я говорила, что никого не исцеляю.
— Тогда объясни, — он устроился на земле, бросил ветку в огонь. Искры плясали в воздухе, создавая подобие фейерверков. — Пожалуйста?
Она села у костра, бросала в него мелкие прутья. А потом глубоко вдохнула и начала:
— Я помню запах сладкого базилика, который рос у дома колдуна. Болезнь настигла меня через пару лет после того, как ты ушел, и мама перепробовала все, чтобы исцелить меня, продала все. Он был сам близок к концу, один из редких, которых не изменила сила. Оставшимися силами он дал мне больше времени, отогнал болезнь, которая пожирала меня изнутри, заключил ее в облике дракона на моей коже, вроде татуировки, — она еще раз глубоко вдохнула. — Это постоянное напоминание, что мне нужно радоваться каждому дню.
— Татуировка — напоминание?
— Да. И базилик, — она вытащила маленький букетик сухих листьев из кармана, выцветшая голубая лента осталась от изначального букета. Она закрыла глаза, поднесла листья к носу и представила улыбку матери.
— Дракон исцеляет детей?
— Наверное, — она убрала букет на дно кармана и бросила немного травы в огонь. — Он не был таким большим сначала. Годами он спал, перебирался с одной руки на другую, сворачивался у шеи, бескрылый, не больше вороны. Он не просыпался до лета, когда я попросила еды у сына фермера, который страдал от той же болезни, что и я. Стоило нашим пальцам соприкоснуться, и я поняла, что сделал дракон. Он растет на пару дюймов каждый раз, но почти не становится шире.
Он долго молчал, глядя на огонь и тени.
— Это больно?
Она сморгнула неожиданные слезы от вопроса, который никто не задавал.
— Только когда дракон двигается, — прошептала она. — Это как… песок, движущийся под кожей.
Он скривился.
— Что ж, ты хотя бы не голодная.
— Ты хочешь присоединиться ко мне?
Ореховые глаза мерцали от света костра, пока смотрели в ее глаза.
— Да. Думаю, я нашел свою цель. И я попробую соответствовать твоей щедрости. Моя скатерть останется, ясное дело, тайной, но мы сможем помочь некоторым семьям перед тем, как уйти.
Она улыбнулась, сомнения пропали.
— Будет приятно идти в компании. С другом.
* * *
Две недели спустя они приготовились пройти в город, что был крупнее того, где Марисоль была до этого. Они обходили маленькие поселения, ждали, когда дракон отпустит ее шею, уберет чернильный след с ее лица.
— Готова? — сказал Рензо. Он задавал ей этот вопрос уже шестой раз с завтрака, второй раз за время обеда.
Она поправила мешочек с травами на поясе, это позволяло ей подобраться к детям и объяснить их быстрое выздоровление.
— Как только ты сложишь скатерть.
— Готово.
Она протянула руку, и он крепко сжал ее ладонь, его потная рука была единственным признаком его волнения.
Она узнала, что после службы у короля-солдата его нервировали толпы и шум.
Они оба хотели вернуться в знакомый лес до заката.
Главная дорога привела их к пропускному пункту у ворот города, где были два солдата-дракона. Высокий мужчина приятно, хоть и утомленно улыбнулся. Низкий рыжеволосый солдат тихо разглядывал их, взгляд задержался на их лицах. Она еще не видела никого с рыжими волосами так далеко на севере.
— Не переживайте, — высокий пропустил их. — Хорошего дня.
Как только они дошли до аптеки почти на площади, Рензо остановил ее.
— Нужно быть осторожнее. Видела, как на нас смотрел тот страж?
— Странно, что в городе солдаты-драконы. Или неподалеку заметили лезвиехвостов?
— Не драконы. Они ищут колдунов. Король-солдат хочет, чтобы их отыскали и пометили. Говорит, что они слишком долго прятались в тенях.
Она оглянулась через плечо, ожидая увидеть поблизости солдата.
— Нам нечего бояться.
— Да? Тогда почему ты так сильно сжимаешь мою руку?
Она отпустила и сцепила ладони за своей спиной.
— Мы уйдем раньше, чем они о нас вспомнят. Давай проверим аптеку. Может, я тут и не нужна.
Хотя в таком городе это было маловероятно, но она надеялась.
Как только он узнал, что Марисоль была целителем, аптекарь тепло поприветствовал их, пригласил в комнатку сзади для чая. Она смотрела, как он тщательно отмерял чайные листья — и только листья — и рассыпал их по чашкам. После получаса любезностей и бесед он раскрыл, что был ребенок, который нуждался в ее помощи. Мальчик шести лет по имени Сандро, живший с родителями и другими их детьми.
— Расскажи о смеси трав и масел, — сказал аптекарь, — чтобы я помогал людям, когда ты уйдешь.
Она ожидала такую просьбу и покачала головой.
— Простите, но я не могу, — краткий ответ был самым простым. Долгие объяснения
