– Ты меня, что ли, обвиняешь? Исходя из чего?
С мрачной усмешкой, нарочито глядя себе под ноги, Илай начал приближаться. Один шаг, второй. Расстояние между нами уменьшилось настолько, что я могла почувствовать едва заметный цитрусовый запах одеколона. Мужчины часто проворачивали подобный финт – пытались испугать девушку за счет физического преимущества. Форстад действительно превосходил меня ростом, весом и, подозреваю, силой магии, но меня звали бы не Анисой Эден, если бы я попятилась. Он поднял голову и посмотрел мне в лицо.
– Как у тебя с памятью, провинция?
– С утра не жаловалась, – кивнула я.
– Значит, сумку на двери должна помнить.
– Но сумку не припомню, – изобразила я искреннее недоумение. – Ты уверен, что не ошибся с дверью? Просто, понимаешь… оставить сумку с одеждой, одну, посреди общаги? Да ты рисковый парень. Надеюсь, в карманах денег не было?
– В ней еще лежал свитер, – напомнил он.
– Ты весь гардероб, что ли, в сумку запихнул?
Он усмехнулся:
– А у тебя железные нервы, провинция.
– Нервы обычные, – дернула я плечом. – И у меня назрел вопрос…
Копируя противника, я сделала к нему шаг и практически уткнулась в грудь. Форстад стоял, как монолитная стена, не шелохнувшись.
– Ты, выходит, перепутал мою комнату с прачечной и отбортовал грязные тряпки?
– Я не путал, – спокойно опроверг он.
– Ты точно бессмертный!
Вообще это была ужасно занимательная игра, в жизни так не развлекалась! Мы оба знали, что штаны оказались на погребальном костре с моей подачи, но доказать Илай ничего не мог, а я признаваться не планировала. Разве что в помутнении рассудка или под действием запрещенного зелья правды, но вряд ли принцесса решит пойти на преступление только ради того, чтобы доказать виновность раздражающей девицы.
Некоторое время он молчал, рассматривал меня сверху вниз, а потом тихо произнес:
– Не в моих правилах воевать с девушками, провинция, или грозить им…
– Так не грози, – дернула я плечом. – Зачем поступаться жизненными принципами ради подавальщицы из затрапезной таверны?
– Как же ты меня бесишь! – пробормотал он, словно не верил, что попал в нелепую ситуацию, когда не сумел прижать к стене девчонку. Фигурально выражаясь, конечно.
– Ты меня тоже! И что? – фыркнула я. – Слушай, Форстад, странный у нас разговор выходит: ни о чем. Может, давай закончим и разбежимся, а то скоро занятия начинаются, а мне еще в общагу надо завернуть. Ну что? До встречи на лекции по истории.
Я похлопала его по плечу, сделав вид, будто не заметила, каким тяжелым, почти осязаемым взглядом он проследил за моей рукой и как на его холеном, по-особенному выразительном лице столь же выразительно заходили желваки. В общем, на реакцию любо-дорого посмотреть.
– Целую, принцесса! – мило улыбнулась я и, прежде чем Илай успел ответить, улизнула из аудитории.
Народу в коридоре прибавилось. Адепты уже облачились в мантии, вооружились учебниками и торопились в нужные кабинеты. Боясь опоздать к началу лекции, я прибавила скорости. Сбежала по лестнице в главный холл замка, но тут услышала, как меня окликнули:
– Эден!
С ума сойти! Неужели я заслужила честь зваться по имени? Невольно оглянулась и буквально в нескольких шагах обнаружила Форстада.
– Что еще?
Все случилось быстро и сумбурно. Он налетел, сжал мое лицо большими теплыми ладонями.
– Привет, – пробормотал он с шальной улыбкой.
В голову пришла мысль, что пора волноваться, но ничего предпринять я уже не успела. Форстад меня поцеловал при целой толпе адептов! Быстро, жестко, с открытыми глазами.
Кто-то одобрительно засвистел. С балкона рукоплескали два придурковатых приятеля Илая, с которыми у нас совпадали занятия по высшей магии.
– Ты что творишь?! – оттолкнула я его.
– Возвращаю поцелуй. – На губах парня играла усмешка, но в глазах плескалась ярость.
– Тебе явно не мешает подучиться, – процедила я и, стараясь его задеть, с показной брезгливостью вытерла горящие губы ладонью. Правда, рука предательски дрожала.
– Я просто не старался, – высокомерно заявил он.
Народ оборачивался с веселым любопытством, а в нашу сторону прорывался возмущенный кастелян, вопя, мол, молодежь совсем приличий не знает, превратили академию в публичный дом с цирком шапито на заднем дворе: то штаны вешают на флагшток, то лобзаются посреди холла. Только опасность, что меня вместо учебной аудитории опять будет ждать пыльный архив, спасла Форстада от магической драки.
Смиряя желание вцепиться в нахальную физиономию, я развернулась к Илаю спиной и начала поспешно удаляться к переходу в жилое крыло. Смотреть по сторонам было стыдно – таращилась в пол, словно ужасно заинтересовалась расцветкой плиток. В горле стоял горький комок, на глазах закипали злые слезы. Я старалась дышать через нос и даже краем взлохмаченного сознания удивлялась, почему из ноздрей не идет пар, будто у взбешенного рейнсверского дракона.
Как вышло, что самый первый в моей жизни поцелуй с мужчиной достался не принцу на белом крылатом коне, а белобрысому придурку без коня и крыльев, но с огромным самомнением? Ненавижу!
Глава 3
Синдром ведьмы
Дни стояли теплые и сухие. Небо над академией было чистым, высоким, а солнце ласковым. Осень щедрыми мазками раскрашивала окрестности в золотистые, багровые, красноватые оттенки – глаза разбегались от буйства красок. Ветер гонял по главной площади Дартмурта опавшие листья, а преподаватель по боевой магии Гариф гонял по полигону нас. Нещадно, без жалости.
Пока мы носились, словно взбесившиеся пони, магистр стоял в сторонке и для острастки перебрасывал из руки в руку пульсар, словно безобидный мяч. Один раз энергетический шар выпал и завис в воздухе на уровне пояса. Гариф отшатнулся, прикрыв причинное место, но тут же сжал пульсар ладонями и потушил. Он огляделся, проверяя, не заметил ли кто оплошности, и немедленно сорвал злость на субтильном Ботанике, которого невзлюбил с первого занятия и шпынял по любому поводу:
– Квинстад, не ковылять, а бегать! Или нужен стимул?
От шара он, конечно, избавился, но вполне мог метнуть какую-нибудь молнию, и мы с девчонками, не сговариваясь, прибавили скорости, хотя лично у меня горело в груди, в висках стучала кровь, а в глазах темнело. За две учебные декады я пробежала миль больше, чем за всю жизнь. Всегда предпочитала по улицам ходить, а не носиться с выпученными глазами и не испытывала по этому поводу никаких комплексов. А тут – каждый третий день тренировки с обязательной отработкой бега по кругу. Готова поспорить, расписание составлял тиран Армас, горящий идеей естественного отбора адептов-первогодок.
– Одно радует, – прохрипела Тильда, – если я издохну на полигоне, папочка засудит и Косоглазого, и академию.
– Эден, Юри и ты, третья, как там тебя зовут! – Магистр всегда забывал имена миниатюрных девушек, Марлис в том числе. – Вдыхаем через нос, выдыхаем через рот! Слышите? Выдыхаем, а не треплемся! Берите пример с Бади. Вон как красиво бежит!
Молчун Джер Бади был способен полтора часа гонять по полигону,
