В итоге он, погнавшись за двумя зайцами, совершил ошибку – при заходе четверки «лайтнингов» на «илы» выяснилось, что они не одни, за ними еще пара Farmer, МиГ-19С. «Лайтнинги» успели сбить только одного «мясника»[23].
Потом на них сзади свалилась пара МиГ-19, сразу свалившая последнего ведомого, и оставшаяся тройка ввязалась в догфайт с «мигами». Ил-28 тем временем беспрепятственно отбомбились по позициям РЛС. Над целью, правда, «илы» потеряли еще одну машину, от наземного огня, и на отходе были повреждены еще две, но РЛС-контроль над этой северной частью воздушного пространства командование НАТО временно потеряло. Атаковать восьмеркой группу Fitter’ов с ходу тоже не вышло. Заходя им в лоб, английский командир с неприятным удивлением обнаружил, что у Су-7Б тоже есть тридцатимиллиметровые пушки, и тоже по паре на каждой машине. «лайтнинги» отвернули со встречного курса, надеясь зайти Fitter’ам в хвост, чтоб использовать ракеты воздух-воздух Firestreak, но не тут-то было. Во-первых, Су-7Б резко прибавили газу, отрываясь от него, а «лайтнинги» все-таки оптимизировались для перехвата советских бомбардировщиков на больших высотах, внизу они были тяжеловаты. Во-вторых, уходя резким разворотом с набором высоты от неожиданно плотных двадцати четырех пушечных трасс, они потеряли скорость. А в-третьих, как раз в этот неудобный момент их атаковала семерка Fresco. Гауптман Гюнтер Фюльграббе был доволен. Старенькие МиГи его группы получили реальный шанс использовать свои немногочисленные преимущества, атакуя англичан на малой высоте, да еще без скорости. Чистый маневренный бой на виражах, в этом МиГ-17 могли противостоять разве что «сейбры», но сейчас-то у него в прицеле был «лайтнинг»! Получив в хвост с десяток двадцатитрехмиллиметровых снарядов, ведущий последней английской пары сразу взорвался. Ведущий второй четверки «мигов» тоже попал, его англичанин «запарил», сразу отвернув со снижением на запад. Последняя пара «мигов» кинулась было добить подранка, но англичане не бросили своего, одна пара сразу отсекла «мигов» от своего подбитого, оставшаяся четверка закрутила карусель с пятью «мигами», стараясь затянуть «миги» на высоту. Долгое время Гюнтер крутился со своим ведомым в свалке с англичанами, семь на шесть – это почти равное соотношение, если учесть более крупные пушки англичан. Никому не удавалось поразить противника, обе стороны дрались грамотно, прикрывая друг друга и отсекая противника, когда кому-то удавалось на секунду зайти неприятелю в хвост. Пару раз лайми пускали ракеты, но бесполезно, ракеты Firestreak, наводящиеся по методу погони, совершенно не годились против юрких МиГ-17. Изделие фирмы De Heaveland Propelle, выполненное по нормальной аэродинамической схеме, наверное, работало бы против советских тяжелых бомбардировщиков, но не против маневренных Fresco. Каждый раз, когда «лайтнинг» заходил в заднюю полусферу МиГ-17 и пробовал произвести пуск ракеты, пилот Fresco, отчетливо видя пламя пуска, или предупрежденный товарищами, выполнял резкий маневр, срывая захват слабенькой инфракрасной головки самонаведения Firestreak. Неожиданно в наушниках Гюнтер услышал знакомый голос ведущего эскадрильи Су-7Б:
– Мы закончили работу, спасибо за прикрытие!
И буквально через минуту над клубком дерущихся истребителей стали на форсаже проноситься Fitter’ы. Выскочившую было к ним пару «лайтнингов» его пара отогнала длинными очередями, вдобавок удалось снова зацепить одного, но не сильно. «Живучие машины, не то что “старфайтер”. Тому всего чуть-чуть хватило, а этот получил снаряд в крыло, и ничего, только из боя выходит», – подумал Гюнтер.
– Третий второму, у меня топлива только домой! – предупредил его ведущий второй четверки.
– Оттягиваемся курсом девяносто, выходим из боя по возможности! – скомандовал Гюнтер.
Англичане, имея всего пять боеспособных самолетов против семи, видя, что противник не преследует их подбитого товарища, тоже отвалили на запад.
18:44, московское время, 16:44, время местное. Воздушное пространство на северо-западе ФРГ. Через 44 минуты после начала конфликта
Подполковник Эрих Альфред Хартманн, позывной Bubi, летел над своей страной в смятенном состоянии. На месте его родной авиабазы Витмундсхаффен был еще дымящийся оплавленный кратер, не было ничего, ни полосы, ни строений. Он уже три минуты безуспешно вызывал штаб своей четвертой авиадивизии. Когда он совсем отчаялся, внезапно услышал голос в наушниках:
– Bubi, это авиабаза Аурих. Садись на запасной площадке развертывания на автобане А31 возле Грасхаус.
«Старфайтер» Хартманна, в последний раз устало взревев двигателем, зарулил на указанную незнакомым техником стоянку. «Черт, а мой техник тоже наверняка погиб», – запоздало подумал Эрих. Рядом со своей стоянкой он увидел замаскированные силуэты других F-104. По номеру на одном из них он понял, что эти – с авиабазы в Аурихе, на которых летчики третьего штаффеля проходили переучивание со старых «сейбров». А где остальные машины его гешвадера? Он только теперь начал смутно осознавать размер понесенных потерь.
– Вас просят пройти в мобильный командный пункт, он вон там, сразу за стоянкой самолетов. Я буду обслуживать вашу машину, с вашей авиабазы не уцелел ни один человек. Кроме заправки, пополнения боекомплекта и обслуживания с машиной что-то надо делать, она нормально себя вела? – обратился к нему пожилой техник в замасленном комбинезоне, приставляя к самолету стремянку.
– Нормально, ничего не надо. Только вот что, найди краску и нарисуй мне еще один крестик – я завалил одного. Да, и еще, подвесь пару «Сайдвиндеров», сегодня их мне здорово не хватало, – ответил ему Эрих и пошел мимо стоянки самолетов к мобильному КП.
В мобильном КП его встретил замотанный дежурный.
– Господин подполковник! Обстановка совершенно запутана, КП в Калькаре на вызовы не отвечает. Не отвечает также оперативное командование ВВС страны в Порц-Ване и второй ЦУВО. Единственное начальство, которое есть на связи, это штаб третьей авиадивизии. От него получен приказ сажать все самолеты, которые возвращаются от линии фронта, на развернутые площадки рассредоточения, с которыми есть связь. Относительно вас мне поступила команда заправить ваш самолет и просить вас подождать здесь, пока хоть что-то не прояснится. Вы можете отдохнуть, палатки для пилотов развернуты в лесу, за нашим КП.
– Я видел больше десятка ядерных взрывов только на севере Германии, когда летел к границе. И после боя, когда летел назад, – задумчиво обронил Эрих.
– Как слетали? – вежливо поинтересовался дежурный.
– Мы с ведомым «убили» две ракетных установки, правда, уже после пусков. Потом нас подловили «Фреско» и сбили моего ведомого, я завалил один «Фреско». Еще пару установок вместе со зданиями, где они прятались, разбомбило звено моей первой эскадрильи. Кстати, ты не знаешь, где они?
– Их посадили на такой же площадке на шоссе Е22 возле Фильзума. Авиабаза в Лере тоже уничтожена.
– Хорошо, я пойду отдохну пару часов. Может, даже удастся заснуть. С самого утра на ногах, потом еще этот бой. Буди меня сразу, как только я понадоблюсь.
22:35, московское время, 20:35, время местное. Запасной аэродром бундеслюфтваффе на автостраде А31 возле Грасхаус. Через 4 часа
