За эти дни Дориана не раз пытались убедить, что с лицом все в порядке, и порой ему казалось, что это и в самом деле так, но потом ужас возвращался. Его прекрасное лицо, которое он так любил, после встречи с Нелли превратилось в отвратительное месиво облезлой синеватой кожи. Темные целители только развели руками – для них его лицо выглядело неповрежденным. «Все у вас в голове. Наваждение. Пройдет со временем».
Но заклятье, наложенное Нелли, было незнакомым и сильным. Он верил, что выглядит как средневековый цирковой уродец.
А если это навсегда?
– Не навсегда.
Дориан вздрогнул и выронил окурок.
В мутной глубине зеркала проявилось вытянутое лицо Тайпана с обрамлявшей его шапкой белых волос.
– Как ты нашел меня, дружочек? – сипло спросил Дориан.
– Это моя работа. Я найду тебя хоть в аду.
– Я и есть в аду.
Дориан поднялся с кресла и, пошатываясь, подошел к столу. Взял одну из бутылок, сделал несколько глотков. Тайпан сел в его кресло и задумчиво смотрел на него своими водянистыми буркалами.
Дориан откопал на столе измятую пачку, но все сигареты в ней были сломаны. Он нашел одну более-менее целую, закурил, стоя в облаке сизого дыма.
– Знаешь, – сказал Тайпан, – твоя физиономия и в самом деле выглядит как прежде. Ты и раньше был страхолюдиной, кстати. Хватит гнить в этой норе, обложившись шлюхами и бутылками коньяка.
– Ничего ты не понимаешь в женщинах, гадюка, – равнодушно ответствовал Дориан. Он подошел к окну, расстегнул штаны и зажурчал тугой струей, поливая деревья под окном.
Тайпан просканировал ауру девушки. Действительно, она не была проституткой. Ее звали Сауле. Выросла в семье музыкантов, хорошо пела, рисовала, знала несколько языков. Любила певицу Zaz, фильмы Жан-Люка Годара и латте с шоколадными эклерами. Пару лет назад по дороге в университет она встретила Дориана, тот соблазнил ее и накрепко привязал к себе. Иногда он наведывался в Ригу и проводил с ней несколько дней в этом доме. В остальное время Сауле преданно ждала. Он был единственным мужчиной в ее жизни. Чувства, которые она к нему испытывала, нельзя было назвать любовью, это было мазохистское обожание на грани ненависти. Надо ли говорить, что Дориан питался ее тяжелыми эмоциями, как вампир кровью. «Трайфл», – вспомнил Тайпан. Так назывались эти люди в среде Темных. Если ты голоден и тебе нужна энергия – зачем бегать по улицам в поисках страдальцев? Ты можешь вырастить себе вот такую трайфл или несколько, как цветы в теплице, – покорных, во всем зависимых от тебя, и вечно «доить» их, пока они не завянут. Если раньше Светлые дозорные не поймают тебя и не развоплотят. Впрочем, Тайпан сомневался, что Дориан испытывал страх перед Ночным Дозором; вряд ли чувство страха вообще было ему знакомо.
Тайпан подошел к Сауле и откинул ее светлые волосы, обнажив плечи и лицо. Девушка была молода и красива, но вокруг губ и носа уже скопились морщинки. Почувствовав его руку, она недовольно застонала. Змей присмотрелся: на шее темнели следы от зубов.
– Ты ведь не вампир, – сказал глава Особого отдела, – зачем ты кусаешь ее?
Дориан тяжело опустился в свое кресло и посмотрел на него как на глупого ребенка:
– Вампиры – несчастные твари. Они сосут кровь, чтобы не сдохнуть. Разве у меня может быть что-то общее с ними?
– Тебе просто нравится вкус?
– Когда ты пьешь их кровь… или съедаешь кусочек-другой… они становятся частью тебя. – Дориан выпустил в темноту струю дыма. – Все, кого ты любил или ненавидел, – навсегда с тобой. Они поют по ночам в твоих снах. Они горят в твоей душе, на самом дне… все до единого.
Дориан бросил дымящийся окурок на пол.
Тайпан молча смотрел на Сауле. Он все еще был девственником и о любви имел расплывчатые знания. Ненависть же он считал оружием, которое можно «прокачивать» и направлять, подчиняя холодному разуму.
– И что же, ты любишь эту девчонку? – поинтересовался он.
– Конечно, дружочек, – вяло рассмеялся Дориан, – я люблю всех, кого трахаю. А теперь – не будешь ли ты любезен свалить туда, откуда приперся? Меня тошнит от твоей постной рожи.
Тайпан остался спокоен:
– Тебя больше тошнит от собственной рожи – но это не важно. Сейчас я помогу тебе протрезветь, и мы отправимся по делам. Ты должен довершить начатое.
Дориан сделал глоток из бутылки:
– Иди к черту, змей. Мне нужен отдых. Если бы ты был на моем месте…
– Ты знаешь, от чьего имени я приказываю.
Дориан сплюнул под ноги собеседнику и объяснил, куда ему следует идти вместе с Завулоном и чем там заняться.
– Извинись, – сказал Тайпан.
– Или что, рептилия? Ты меня покусаешь?
Как бы ни был Дориан пьян – он оставался магом большой силы, к тому же он несколько дней насыщался энергией и кровью своей трайфл. Тайпан почувствовал, как тот напрягся внутри, оставаясь похмельным тюфяком внешне. Исход их поединка никто не смог бы предсказать.
– Милый, – девушка вдруг села на кровати, прикрыв одеялом красивую высокую грудь, – кто этот человек? Что он здесь делает?
– Это просто грязный, тупой… – начал Дориан.
Его внимание отвлеклось на Сауле всего на одно мгновение – но этого Тайпану было достаточно. Комнату заполнили чешуйчатые кольца змеиного тела. Девушка взвизгнула, но тут же замолчала в оцепенении. Дориан обнаружил, что не может шевельнуть и пальцем: Тайпан обмотал его тугими кольцами с ног до головы.
– Знаешь, дружочек, от чего умирает жертва удава? – прошипел змей – и его свистящий голос, казалось, заполнил мир. – Не от нехватки воздуха, нет. Крыса или кролик гибнут меньше чем за минуту, хотя их легкие еще работают, но сердце перестает биться, потому что кровь больше не бежит по сдавленным венам. Ты, конечно, крыса крупная и, думаю, минуты три протянешь.
Дориан хотел ответить, но Тайпан сильнее сжал кольца, и изо рта Темного мага вырвался только хрип. Лицо его покраснело, как свекла, из глаз хлынули кровавые слезы.
Тем временем змей резким ударом клыков разорвал горло Сауле и принялся лакать бегущую из яремной вены кровь – так индийские кобры пьют молоко. Вскоре сердце девушки остановилось, и Тайпан отшвырнул безжизненное тело в угол комнаты. Он слегка ослабил хватку, чтобы Дориан мог дышать, – и поднес голову к его лицу, пощекотал его щеку раздвоенным языком.
– Слушай меня, коньячный бурдюк. У нас новый приказ. Ситуация изменилась. Слишком много любопытных носов были засунуты в последнее время в наше дело. Ты уже дважды облажался, теперь у тебя последний шанс, чтобы отмыться. Найди твою любимую Светленькую колдунью и прикончи ее вместе с мужем. Щенка тоже кончай. Дело стало слишком опасным: его инициировали, и он Светлый. Само его существование – риск для нас
