– Я вернусь.
Я еще многое хотел сказать бы ей, задать много вопросов, возражения и протесты стремились сорваться с моего языка, но сейчас все это показалось неважным. Я перешагнул через порог, вышел на вечернее солнце и закрыл за собой дверь, слыша, как глухой удар эхом отдается в самой глубине моей души.
«Я потерял ее».
Я припал к стене, ощущая какое-то омертвление внутри и снаружи. Эмбер ушла. Она действительно выбрала солдата, по сути, даже узы спутников жизни являлись для нее ничем. Ее противостояние влеченью Sallith’tah оставалось загадкой: я не представлял, как она может просто игнорировать то интуитивное осознание, что нам предназначено быть вместе.
Но она могла. И четко обозначила свою позицию. Похоже, просто быть с солдатом оказалось недостаточным. Она хотела полностью разорвать Sallith’tahn. Я хотел подождать ее, позволить побыть человеком, пока бы она не поняла, как невероятно коротки на самом деле их жизни, но даже этого оказалось недостаточно.
«Двигайся дальше», – сказала она мне. Словно я мог. Словно это не будет пожирать меня изнутри, не станет раздирать на части, отрывая кусок за куском каждый раз, когда я буду видеть ее.
«Нет». Мысленно встряхнувшись, я оттолкнулся от двери, ожесточая свои чувства. Я не мог расклеиться сейчас. Когда десятки детенышей еще ждут меня на том конце двора. Доверяют мне уберечь их от гигантской бури, надвигающейся на горизонте. «Коготь» идет за нами. Я потерял свою Sallith’tahn, но все еще оставался предводителем движения сопротивления, все еще нес ответственность за десятки невинных жизней. И не подведу их.
Так тому и быть.
«Прощай, Эмбер. – Я шагнул прочь от амбара и, принуждая себя двигаться, пошел в сторону фермерского дома, не оглядываясь назад. – Быть может, в один из дней, когда война закончится и солдат умрет, ты снова посмотришь на меня. И может… я тоже смогу научиться любить как человек. Но не сейчас. – Подняв голову, я зашагал немного быстрее. – Я слишком долго отвлекался. «Коготь» близко. Теперь я должен позаботиться о себе самом и удостовериться, что, какая бы организация на нас ни напала, мы выживем».
Эмбер
В прохладной темноте амбара я слушала, как уходит Райли. Как его шаги растворяются в тишине, и впилась когтями в дерево, чтобы не дать себе помчаться за ним.
Я пересекла помещение и прижалась к углу, сворачиваясь в клубок и положив голову под крыло, закрываясь от мира, пока осознание случившегося пронзало меня словно ножом.
«Кобальт ушел».
Меня начало трясти. Горячие слезы наполнили глаза, переливаясь через края, чтобы покатиться вниз по чешуе, и я не стала их сдерживать. Я не жалела о своем решении. Это нужно было сделать: Райли заслуживает быть с той, которая сможет всецело отдать себя ему, а не будет влюблена в кого-то еще. А я не могла по-настоящему быть с Гарретом, не положив конец Sallith’tahn. И знала, что должна поступить правильно ради всех нас.
Но все же я еще чувствовала жуткую боль потери внутри, всепоглощающую пустоту, разрастающуюся во мне, заставляющую меня ощущать холод и одиночество. Я любила Гаррета всей душой, но не могла отрицать, что Кобальт был тем, кто волновал мою драконью половину и возвращал ее к жизни. Он понимал меня так, как никогда не поймет человек. Разделял мою любовь к полету, мое обожание блестящих вещей и нарастающий внутри жар, что иногда казалось, будто он может поглотить меня. Вещи, которые может постичь только дракон.
И вот теперь он ушел. Я позволила ему покинуть меня, так что мы оба можем быть свободными. Но это еще не означало, что мой поступок не убивал меня. Видеть выражение его лица, ошеломленное и подавленное, когда я сказала, что больше не хочу быть его Sallith’tahn. Мне потребовались все силы, чтобы продолжать говорить, заставить себя произнести те слова. Несколько минут полного отчаяния, когда никто тебя не видит, не казались такой уж большой слабостью.
Спустя какое-то время я услышала, как дверь амбара открылась и закрылась, а потом тихие шаги, не топот Райли, шуршание по соломе. Инстинктивно я съежилась еще плотнее вокруг себя, прижимая крылья и хвост ближе к телу. Я не знала, смогу ли встретиться с ним прямо сейчас. Ведь я не рассказала ему про Sallith’tahn, что это означает, почему Кобальту положено быть моим спутником жизни. Конечно, я собиралась это сделать. Просто не было подходящего момента.
– Эмбер, – его голос прозвучал спокойно, но все же заставил меня вздрогнуть. Шаги замерли прямо рядом со мной, на расстоянии касания. – Я принес тебе сменную одежду.
Тепло разлилось у меня в животе. Даже рассерженный, он думал обо мне, зная, что у меня больше нет костюма гадюки. Или, возможно, просто хотел отправиться в дорогу как можно скорее, а я его тормозила. В любом случае мне нужно было превратиться, но я не собиралась этого делать, когда он стоял здесь.
– Прекрасно, – ответила я из-под крыла. – Просто оставь ее на земле. Я переоденусь через минуту, и мы встретимся снаружи.
Я ждала, что его шаги начнут удаляться, но он не двигался.
– Ты в порядке? – спросил он, удивляя меня. Это не было обычным вопросом. Гаррет казался искренне обеспокоенным. Или, быть может, я просто надеялась на это.
– Да, – пробормотала я. – Нормально. – «Я всего лишь прогнала своего Sallith’tahn, своего спутника жизни. Кобальт может никогда не заговорить со мной снова. И мне неизвестно, как сильно ты злишься на меня за то, что я ничего тебе не сказала». – Прости, Гаррет, – сказала я, благодарная за барьер из крыла между нами, каким бы хрупким он ни был. Мне не хотелось видеть его глаза и отражающуюся в них злость, отвращение или жалость. – Я собиралась сказать тебе раньше, и понимаю, как ужасно слышать такое сейчас, но… – Я сделала глубокий вдох. – Эта штука называется Sallith’tahn. Слово в драконьем языке для спутника жизни, хотя тебе это уже известно. – Гаррет ничего не сказал, а я не смела взглянуть вверх и увидеть, что он думает. – Это нечто такое, что мы не сами выбираем или инициируем, – продолжила я. – Это просто случается. Но когда дракон находит своего Sallith’tahn, то предполагается, что они будут вместе до конца жизни. Или, по крайней мере, так было до «Когтя».
– Но, – быстро добавила я, – я не желаю быть с кем-то лишь потому, что так велят мои инстинкты. Я хочу выбирать своего спутника жизни. И я… я не люблю Райли. – По непонятной причине мой голос надломился, и новые слезы побежали по чешуе после этого заявления, но я заставила себя сказать это. Чтобы признать правду. Даже больше
