Глава 22
Мертвячка, приглушенно урча, ползла по тропе. Голая, вывозившаяся в грязи, с прической, превратившейся в комок мусора, скрепленного спутавшимися волосами, она выглядела омерзительно. Ее способ передвижения выдавал крайнюю степень слабости. Трэш уже знал, что такие несчастные особи туземцев не напрягают. Даже голос зараженного столь невеликого уровня не слишком страшен, потому как далеко не разносится и сородичей, как правило, не приманивает.
Поблизости опасностей быть не должно. Здесь, на подступах к поселку аборигенов, зараженных держат в кулаке. Не позволяют слабым сбиваться в стаи, а сильных валят сразу, как появятся. Тут столько стальных мачт с камерами понатыкано, что незаметно можно подобраться только в отдельных местах.
Тропа протягивалась вдалеке от них. Ею охотно пользовались туземцы, по каким-то причинам не желавшие передвигаться на машинах. Вот как эта парочка, за которыми столь целеустремленно ползет мертвячка.
Она бы давно отстала от них, если бы не Трэш. Он, взяв подчиненную под частичное управление, вот уже вторую минуту преследовал аборигенов. Спасибо, что те шагают неспешно. Должно быть, их огромные рюкзаки заполнены вовсе не воздухом или ватой.
Один, обернувшись, предоставил Трэшу возможность разглядеть грубое лицо, поросшее недельной щетиной, после чего ухмыльнулся и сказал:
– Ты глянь, какая краля за мной увязалась.
– Чего это именно за тобой? – не оглядываясь, спросил второй.
– Так бабы за мной по жизни тянутся. Я типа магнит.
– Шкуры за тобой по жизни тянутся.
Первый, не обидевшись, кивнул:
– Все бабы – шкуры. Нормальных не бывает.
– А если и бывают, тебе такие не дадут, – продолжал нарываться второй.
Но собеседник его ничуть не обижался на грубость. Должно быть, такие подколки у них между собой в порядке вещей.
– В этом стабе легче живого мамонта встретить, чем нормальную. А бабенка-то не из начинающих. Вон шишка раздулась как. Похоже, не повезло ей, надолго без жрачки осталась. У них с этого дела ноги отнимаются.
– Это у самых простых, – заявил второй. – Развитый мертвяк себе пожрать всегда найдет.
Первый сменил тему:
– Как думаешь, почем сейчас этот герыч толкнуть сможем?
– Тише ты…
– Да кто нас здесь услышит? И народ не тупой, все и так знают, что мы только для вида эту порнуху таскаем. Тема наша – дурь, это тебе любой барыга в поселке скажет. А что знают барыги, то знают все.
– Тут за меньшее грохнут и фамилию не спросят, – мрачно заявил второй.
– Да ладно тебе. Что там того герыча? Это ведь не родной мир, тут все не по-человечески. Там герыч – это мощь, а здесь он почти не вставляет. Кто при бабле, те плотно на спеке сидят. Хотя, как по мне, спек плюс герыч – самая убойная смесь. Нет такой резкости, как у чисто спека. Рубит он меня на моменте резкости конкретно. Только приход начинаешь ловить, и все, сразу темнота. Так неинтересно. А вот с герычем плавно эту горочку беру. Черт! Аж захотелось!
– Да потерпи ты малехо. Почти дотопали.
Первый, снова обернувшись, сорвал с пояса кирку, скорчил злобную физиономию:
– Достала уже. Ползет и ползет. Да еще и не отстает. Она какая-то ненормальная. Бесит.
Подскочил, взмахнул оружием.
Темнота.
Трэш, отключившись, потряс головой, торопясь вернуть поплывшее из-за резкого обрыва контакта зрение в норму.
С этим разведчиком – все. В паре километров сидит еще один, но торопиться посылать его на тропу не стоит. Придется менять дислокацию. Туземцев может напрячь то, что в одном и том же месте с подозрительной периодичностью появляются ползающие мертвяки.
Район хорошо зачищен, браться таким медлительным особо неоткуда.
Сейчас ему повезло. Удалось подслушать разговор. Это случается, мягко говоря, нечасто. Может, туземцы и разговорчивый народ, вот только на кластерах ведут себя молчаливо. Попытки пробраться к их постам они пресекают быстро и жестоко, а если преследовать идущих, они недолго терпят соседство зараженных.
Правда, информации из разговора много не почерпнешь. Можно сделать предположение, что у туземцев имеют место скачки цены на героин, коим они закидываются наряду с традиционным для них спеком. И на этом, собственно, все.
Не сказать, что ценные сведения, но это лучше, чем совсем ничего.
Вот уже восьмой день Трэш занимается разведкой. Приличные перерывы устраивает лишь на сон. Плюс пришлось предпринять еще пару вылазок ради пополнения быстро заканчивающихся исполнителей.
Ну а что тут поделаешь, если и туземцы, и внешники при виде зараженных, как правило, проявляют крайнюю степень агрессивности. Спасибо, что этот расходный материал не приходится долго разыскивать.
Тактику разведки Трэш отработал экспериментальным путем. Отказался в итоге от массового применения бегунов. Использовал одновременно три-четыре пары, если количество позволяло. Одной управлял плотно, второй только указания раздавал, куда перемещаться, а остальных держал на стационарных позициях, считая проезжающие по дорогам машины и прочее. Подключался к бродячим тогда, когда те оказывались в нужном месте или на картинке от них мелькало что-то интересное. За иконками сидячих тоже присматривал краем глаза.
Поначалу тыкался почти вслепую, ведь до этого мало что выведать успел. Но затем, постепенно осваиваясь и накапливая знания о местности, начинал действовать все более и более целенаправленно. Уделял внимание ключевым объектам: оживленным дорогам, поселениям туземцев, стационарным постам и патрульным тропам. Определял границы охраняемых периметров, разглядывал интересные объекты с разных дистанций и направлений, считал технику и живую силу.
Увы, внешников довелось увидеть лишь однажды, как Трэш ни старался их найти. И подвернулся не стационарный объект, а колонна боевой техники. На броне разглядел знакомую эмблему: четырехлучевая звезда, вписанная в круг. Такую он встречал на амуниции тех бойцов, из-за которых едва не распрощался с жизнью.
Следовательно, можно сделать предварительный вывод, что внешники базируются далековато от этих мест. Туда тихоходные «биологические дроны» Трэша еще не добрались.
Поморщился, успев увидеть на одной из картинок, как к очередному разведчику подскакивает здоровенный зараженный, потерявший сходство с человеком. Мелькнула огромная пасть, оснащенная двойными рядами острейших зубов, и на этом все. Картинка погасла.
Увы, но одиночные бегуны, да еще и неторопливые – лакомая цель для развитых зараженных. Парочку могут проигнорировать, а вот единичного – нет, чересчур сильный соблазн. Трэш из-за таких нападений уже третьего теряет. Но менять тактику не собирается, ведь пока что ничего лучше не придумал.
Один из разведчиков безвылазно сидит на месте. Вчера Трэш обустроил ему гнездо на невысоком, но раскидистом дереве. С запасом еды и воды он там долго протянет.
Видимость с того места отвратительная, но подчиненный туда поставлен не ради наблюдения.
Точнее, да – именно для наблюдения. Но не зрительного, а за эфиром.
За радиоэфиром.
А все потому, что позавчера паре разведчиков удалось сделать полезную находку. Двое аборигенов, пьяные, а может, еще и под сильными наркотиками, как это частенько с ними случается, решили в таком состоянии прокатиться на мотоцикле.
С ветерком.
Заслышав ушами разведчика нарастающий, а затем резко оборвавшийся шум мотора, Трэш
