С этими словами он повернулся и понес меня обратно через крытые галереи к башням аббатства. Я совершенно не был уверен в том, стоит ли избить его или поблагодарить.
Глава 45
ЦЕНА СНА
Когда тебя тащит на руках парень всего на год или на два старше, это одно из самых унизительных событий, с какими может столкнуться молодой человек. Поэтому о степени моей усталости многое говорит первое слово, сорвавшееся с моих уст, когда Бателиос нес меня через галереи:
— Уютненько.
Здоровяк ухмыльнулся мне.
— Ну, я не собираюсь нянькаться с тобой всю ночь, так что наслаждайся, пока можешь.
Я тупо посмотрел вперед, на одну из башен в дальнем конце аббатства.
— Куда ты меня несешь?
— В мою постель.
— Ммм…
— М…
— Послушай. — Я старался говорить серьезно, но слова выходили ужасно невнятно. Думаю, к тому времени я был порядком пьян. — Я не уверен, упоминал ли об этом раньше, но я не… Я не сплю с парнями.
Он внимательно посмотрел на меня и спросил:
— А ты когда-нибудь пробовал?
— Нет! Я имею в виду… Нет, просто я предпочитаю девушек.
— А. — Еще один задумчивый взгляд. — Сколько их было?
— Что?
— Со сколькими девушками ты спал?
— Ну, пока ни с одной, но…
Он остановился под аркой в конце крытой галереи.
— Тогда откуда ты знаешь?
— Знаю что?
— Что предпочитаешь девушек? Если ты не попробовал ни с одной, откуда ты знаешь? Может, тебе больше нравятся парни.
— Я…
Мой мозг — и раньше никогда не соображавший быстро, если речь шла о таких вопросах, — находился в крайне невыгодном положении из-за недостатка сна и алкоголя. Логика Бателиоса казалась неопровержимой.
— Слушай, — сказал я наконец, — если ты не против, пожалуй, я доверюсь своим инстинктам и попробую сначала с девушкой.
И, как идиот, добавил:
— Если можно.
Он прикусил нижнюю губу, все еще стоя на месте и держа меня на руках.
— Но…
Не зная, что делать, я неловко похлопал его по руке.
— Извини, Бателиос.
Он кивнул, но ничего не сказал. Его губа слегка задрожала. Я почувствовал, что и руки его дрожат. Честно говоря, я думал, что он вот-вот заплачет, когда он внезапно широко раскрыл рот, запрокинул голову и разразился самым громким, самый низким, самый грохочущим смехом, который я когда-либо слышал.
Достаточно громким, чтобы мой мозг снова заработал.
— Ты выносишь мне мозги, да?
Он перестал смеяться ровно настолько, чтобы сказать:
— Выношу? Нет, Келлен, это не вынос мозга. Ты уверен, что не хочешь, чтобы я…
Но он даже не смог отпустить ключ, потому что к тому времени уже дважды согнулся пополам от смеха, и мне пришлось опустить ноги, пока он меня не уронил.
К тому времени, когда он собой овладел, по его щекам текли слезы.
— Ах, Келлен Аргос. Я решил, что мы с тобой будем хорошими друзьями.
Он хлопнул меня по плечу, а затем схватил за него, чтобы я не споткнулся от силы его удара.
— Да, я думаю, теперь мы настоящие друзья.
За этим последовала короткая минута тишины, когда я мог просто слушать голоса остальных возле костра. Я удивлялся, что Диадера решила все же праздновать, учитывая, что я внезапно смылся.
— У тебя смешное представление о дружбе, Бателиос.
Он заметил мой обращенный назад взгляд.
— Ты имеешь в виду Диадеру? Полагаю, ты вскоре поблагодаришь меня за вмешательство.
Маленькая часть моего разума, чья работа — не дать мне умереть, даже когда я устал, вспыхнула и проснулась.
— Почему ты так говоришь? Она желает мне зла?
— Нет, Келлен. Ты нравишься Диадере — очень нравишься, судя по тому, что я вижу, хотя я не большой эксперт в подобных делах.
Он мягко подтолкнул меня и продолжал путь к башне.
— Тогда почему было так важно помешать нам сделать то… что было у нее на уме?
Сначала Бателиос не ответил, и мы молча подошли ко входу в одну из башен. Он прижал ладонь к двери и распахнул ее. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, прежде чем он остановился и сказал:
— Диадера знает, как тебе грустно, Келлен. Она видит, как грусть наполняет тебя изнутри, топит в тоске. Она просто хочет, чтобы вместо этого ты радовался.
Его уклончивые объяснения начали меня раздражать:
— Что плохого в небольшой радости?
Он открыл дверь в скромную комнату с простой кроватью и небольшим письменным столом.
— Это моя комната, — сказал он. — Ты будешь спать, а я покараулю снаружи. Я буду рыдать о тебе теневыми слезами, о том, что ты потерял, и, клянусь, мои слезы не позволят войти никому, кто желает тебе зла.
— Кто-то сбирается на меня напасть?
«Не то чтобы я не дал людям для этого множество оснований».
— Никто в аббатстве не желает тебе зла, а даже если бы желал, это не имеет значения. Я буду тебя охранять.
— Тогда почему…
— Диадера ошибается, Келлен. С помощью своих слез я видел в Тенях, что связывало тебя с твоим другом. Я знаю, что значил для тебя Рейчис. Сейчас ты не хочешь быть счастливым. Ты хочешь чувствовать себя в безопасности.
«Безопасность».
Для моих ушей слово звучало чуждо, как название места, которое мне описывали другие, но я сам его никогда не видел. Когда в последний раз я чувствовал себя в безопасности?
Я долго стоял, наблюдая за Бателиосом, ища на его лице намек на обман. Он вынес то, что я его разглядывал, не дрогнув и не уклонившись.
Спустя некоторое время я прошел мимо него в комнату; каждый шаг был медленным и нетвердым, как будто мое тело, наконец, смирилось с тем, что ему настолько нужен сон, что просто падение на пол было бы долгожданным избавлением.
Я рухнул на кровать и услышал, как дверь за мной захлопнулась. Но, прежде чем она закрылась и я утонул во сне, мне удалось сказать:
— Спасибо, друг мой.
Глава 46
ПОСЕТИТЕЛЬ
Я спал как убитый. Ни снов, ни кошмаров, ни странных встреч с сестрой. Спустя почти два года жизни изгоя, в течение которых я никогда — ни разу — не чувствовал себя в безопасности достаточно, чтобы не просто дремать урывками, в промежутках вскидываясь от резкого всплеска ужаса при каждом неожиданном звуке или непрошеной мысли, я по-настоящему, глубоко, спал.
Примерно два часа.
Что-то мягкое коснулось моих губ. Даже во сне я представил себе несколько вариантов. Самым приятным был тот, что Диадера проскользнула сюда, чтобы отправиться дальше по дороге, на которую мы с ней едва ступили этой ночью. В конце концов, Бателиос сказал, что его слезы защитят меня от всех, кто желает мне зла. Он не уточнил, что произойдет, если кто-то захочет переспать со мной. Если только он не решил сам… Нет. Хотя я знал его всего пару дней, в нем было нечто, заставлявшее ему доверять.
«Черт, даже изгои должны время от времени верить в
