– Откуда он у тебя? – решилась я на вопрос.
– Отец подарил. Он, – Джейк кивнул на портрет, – давно.
Мы долго молчали. Джейк крутил в руках бутылку, время от времени прикладываясь к горлышку.
– Черт… – услышала я наконец.
– Он признал Майкла, а меня нет, – усмешка его была горькой, – я считал, что недостаточно хорош для него… злился… Но он дал мне все то, что дал Майклу. Он дал мне его. Майкл – хороший брат. Но… отец не признал меня, – его щека со шрамом дернулась, – я ненавидел его и страстно мечтал о его любви. Он приезжал к нам в школу. В лагерь летом. Отправлял нас вместе на каникулы. Но я всегда помнил, что Майкл официально его сын, а я нет. Моя мать так и не вышла замуж – он разбил ей сердце в буквальном смысле, когда женился на твоей матери. Она прочитала газету и упала. К полудню ее не стало. Меня воспитывала тетка, ее сестра.
Джейк говорил сумбурно, но я отчетливо представляла себе его жизнь и его внутреннее состояние.
– С одной стороны, у меня было всё – образование, возможности, с другой – ничего – ни имени, ни отца. У остальных были приемные отцы, которые любили их как своих. У меня не было и этого. Когда тетка вышла замуж, она перевела меня в интернат на постоянное жительство. Мне было шесть. Если бы не Майкл, я бы там с ума сошел от тоски и одиночества. Но приезжал ОН и забирал нас на обед, кормил мороженым, водил на аттракционы, в те моменты мне казалось, что у меня есть семья и я любим.
– Он любил тебя, – тихо сказала я, – он признал Майкла поперек воли клана, когда оказалось, что законного наследника у него не будет. Он признал Майкла из-за меня, но ничего не вышло – Майкл не смог занять мое место. Тебя ему признать уже просто не позволили, поставив перед выбором – моя вольная жизнь или ваше признание.
– Ты и твоя вольная жизнь… Это должно было перевесить все просто по умолчанию. Твои интересы превыше всего – с этим росли все мы.
Джейк вытер своим черным платком лицо. Теперь была моя очередь приложиться к бутылке. Виски приятно обожгло горло, я отставила бутылку и заговорила:
– Я не знаю, с чем вы росли. Я всю жизнь была одна. У тебя были родные, старший брат и даже отец, пусть даже в такой странной форме. Ты провел с ним больше времени, чем я за всю свою жизнь. У меня был только Генри, наш дворецкий. Я не могу представить, каково было тебе, я знаю, каково было мне – ежедневно и ежеминутно ощущать себя нежеланным ребенком. Потом, спустя много лет, после встречи с Майклом я поняла, что ошибалась в оценке происходящего. Но до смерти отца и до появления в моей жизни Майкла я жила именно так – одна против всего мира. Я не знаю, что тебе сказать. Мне некому сейчас задать все эти вопросы, и я очень жалею, что мне не хватило чуткости и ума увидеть истинную суть вещей в то время, когда отец был жив. Момент упущен раз и навсегда. Все, что я знаю, это то, что время для клана было тяжелое, я сама все это недавно узнала. Но он любил вас, поверь мне. Даже если признать остальных не получилось, он все равно смог защитить и обеспечить всех вас, – я раз и навсегда хотела разрешить этот вопрос.
– Ну да… – он явно не знал, что сказать.
– Я признала тебя его сыном и указала в своем завещании.
– Я знаю, – он кивнул, – ты думаешь, это должно меня как-то успокоить?
– Ты никогда не успокоишься, но должно стать легче, – я повернула голову и посмотрела на него. – Ты привез своего сына к сэру Энтони? – спросила я тихо.
– Я не хотел. Кто я и кто мой сын для твоего клана? Но старик настоял. Кажется, Джо там счастлив.
– Джо?
– Джозеф, – кивнул Джейк и отставил бутылку.
– Что случилось с твоей женой?
– Авария. В нее влетел грузовик на трассе. Мы хоронили закрытый гроб.
Да уж. Жизнь потрепала его. Я снова потянулась за бутылкой, но он тут же забрал ее и переставил на другую сторону.
– Ты бросила, – сухо сказал он.
– Что ты еще знаешь? – спросила я.
Джейк мысленно перебрал всю информацию обо мне.
– Да всё, – резюмировал он.
– Что ж, так даже легче, – кивнула я, откинувшись на стену, мой взгляд привычно блуждал по лицу отца.
– Ты очень похож на него. У меня иногда даже сердце сжимается, настолько ты на него похож, – тихо сказала я.
Снова эта до боли знакомая усмешка. Я почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Давно я не плакала. И не буду.
– Я знаю, – кивнул Джейк, – не ищи его во мне. Я совсем не он.
– Все не так запущено, – усмехнулась я, – мне бы и в голову не пришло. – Мой взгляд скользил по его лицу. – Барт сказал, что ты можешь оказаться бездомной планетой в моей Вселенной. Ты исчезнешь из моей жизни?
– Барт бывает очень поэтичным, когда дело касается тебя.
– Давно вы знаете друг друга? – спросила я.
– Лет пятнадцать, около того.
Ух ты, гораздо дольше, чем я. Так странно…
Теплая рука Джейка с жесткими мозолями неожиданно сжала мою руку.
– Я не знаю, как сложится. Не привязывайся ко мне.
– Я так не умею, – вздохнула я.
Он усмехнулся.
– Дашь мне попробовать… – начала я.
– Нет! – не дожидаясь окончания, категорично ответил он, а его не так просто подловить!
Ладно, он еще не настолько размяк, но я все равно улучу момент. Это только первый заход. Его суперпушка так и стояла у меня перед глазами. Я знала, что у каждого есть вещь, к которой никто не смеет прикасаться. У меня это был мой «феррари». А у Джейкоба – его оружие. Но я умею ждать. Ждать и ловить момент.
Так мы и сидели, каждый за своими размышлениями, пока не приехал Майкл. Он сел рядом. Потом заговорил.
– Вообще-то уже ни черта не видно, может, пойдем, перекусим? – его голос прозвучал в галерее неожиданно весело. – Там Патрик уже извелся весь от беспокойства за вас и от голода.
Я засмеялась, в этом весь Майкл!
– Пойдем, – я встала, – кто умеет готовить?
– Мы, – Майкл и Джейк поднялись следом.
– Отлично, пойдем, посмотрим, что у нас есть. – И мы
