А сейчас она получила самый наглядный ответ на этот вопрос. Голова оставалась безучастной, а вот сердце разрывалось от боли. И все никак не получалось вспомнить научного объяснения этому явлению.
Что ж, она с самого начала знала, что подобные чувства в ее положении — проклятье. Вот и подтверждение. Несколько часов в волнующе-сладком, тревожном предвкушении новой встречи… и мучительное возвращение в действительность.
Глупо было позволить себе надеяться. Глупо было искать что-то человеческое в том, кто занимает должность начальника Тайной канцелярии дольше, чем она живет на свете. Ее глупое сердце выбрало, наверное, самый неподходящий объект для привязанности. Хуже было бы только влюбиться в Жонеса. Или в Деналя?
Пожалуй, да. Тавьер — бесчувственная глыба льда, но он хотя бы не пытается манипулировать ею с помощью чувств. А Деналь… Может быть, не просто так его слова казались фальшивыми? Как жалко, что она не догадалась тогда глянуть на артефакт, определяющий ложь! Но если арлаккат в курсе заговора, то интерес его к королеве более чем объясним.
Отвратительно. Но, кажется, она начинает к этому привыкать.
Просто не стоит мечтать о несбыточном, только и всего. Любовь существует, но — для других, а ей не повезло родиться в королевской семье. Значит, остается довольствоваться малым и… наблюдать. Радоваться за других, вроде Даршарай и ее ужастика — Олира не сомневалась, что у них все сложится хорошо.
Отдышавшись и дождавшись, пока боль немного утихнет, женщина аккуратно заперла окно и расправила шторы. С Тавьером у них состоялся короткий деловой разговор и ничего больше, и не ее дело, как он прятал от случайных глаз алое пятно на щеке.
Выходя в гостиную, королева спокойно улыбалась. А что у нее при этом творилось в душе — до этого никому не должно быть дела.
Кабинет начальника Тайной канцелярии
— Прекрасно, — рассеянно проговорил Тавьер, откладывая просмотренный отчет. — Вот и последний кирпичик. Приятно сознавать, что мы все же не зря едим свой хлеб.
— Ну что, арестовываем арлакката и можно немного расслабиться? — с понятной гордостью поинтересовался Лавиль.
— Да, пойдем, — кивнул Ильнар, поднимаясь и вытряхивая из портсигара очередную папиросу.
— Куда? — не понял воздушник.
— Арестовывать, — пожал плечами его начальник.
— Слушай, ты можешь хотя бы в коридорах не вонять?! — возмутился Ондар.
— Нет.
— Ильнар, ты в порядке? — в лоб спросил Лавиль. — Почему ты второй день на всех рычишь? И почему арестовывать эту мелкую дрянь идем мы? У тебя что, специалисты перевелись? Не многовато ли ему чести, а?
— Потому что мне хочется прогуляться. И — да, я в полном порядке, — ровно ответил начальник Тайной канцелярии. — Рычать я еще даже не начинал, планирую заняться этим где-то через пару недель.
— Вот это, конечно, интересные новости. И в связи с чем? — совершенно растерялся Ондар.
— В связи с наведением порядка в своем ведомстве. Мы проморгали заговор у себя под носом и едва не лишились всей королевской семьи разом. Я планирую сделать так, чтобы подобное в будущем стало невозможно.
Лавиль озадаченно покосился на начальника, но комментировать последнее заявление не стал. Если Ильнар считает, что вот это угрюмое, бледно-зеленое от курева существо, желающее загнать Тайную канцелярию на утопические высоты, — соответствует его нормальному состоянию, то… Себе дороже лезть под горячую руку. И ладно бы он еще так зверствовал сразу, после убийства короля, тогда бы хоть повод был. А тут на ровном месте начальника как подменили. Это, конечно, не вчерашняя сонная апатия, опасения за его здоровье нынешнее поведение не вызывает, но…
Для окружающих, пожалуй, апатия была предпочтительней: не настолько разрушительна.
Оставалось надеяться, что явление это временное и на две недели запала Тавьера не хватит.
Встречные от безопасника натурально шарахались, и Лавиль понимал почему. Кроме шуток, вокруг начальника Тайной канцелярии словно стелился стылый воздух, и под его взглядом даже привычному ко всему воздушнику делалось неуютно, а порой даже жутко. Не завидовал он сейчас арлаккату… И, проходя мимо очередного поста, жестом велел стражникам следовать за ними. Просто так, от греха подальше: поведение начальника вызывало опасения и будило дурные предчувствия.
Как и ожидалось, зная, где именно копать, ищейки Тайной канцелярии нашли мага, собравшего бомбу, даже быстрее, чем рассчитывали. Это был достаточно молодой специалист из Мисы, незнакомый лично с лаккатом — но знакомый с его сыном.
Именно Деналь Мисори связал воедино все звенья цепи. Стоило копнуть поглубже, и сразу вскрылось очень много интересного.
Именно Деналь несколько лет назад спас на границе пеналонца Шанталье и потом свел с ним отца, когда тому потребовалось заказать бомбу. Печальная ирония: решил потребовать долг жизни в виде орудия убийства, за что в конечном итоге и поплатится.
И увлеченного механикой мага из Мисы нашел он. Вернее, как — нашел? Знал его опять же по службе на границе, там с ним и познакомился. Только связывало их не боевое братство, а банальная контрабанда: через арлакката механик получал некоторые вещицы из Эштара, либо вовсе запрещенные к продаже на территории Турана, либо те, поставка которых была сопряжена с продолжительной и дорогой бумажной волокитой.
Вообще именно контрабанда, а не бережливость в годы службы была причиной спокойной и сытой жизни арлакката Мисори здесь, в Глоссе. Не зря по этому поводу у окружающих возникали вопросы, только повода взглянуть повнимательнее не нашлось. Денег отца он действительно не брал, но вот источник удовлетворения потребностей нашел отнюдь не самый достойный. Канал был налажен за время службы Деналя на границе, а сейчас мужчина почивал на лаврах, лишь иногда выбираясь к прежнему месту службы, чтобы все проверить.
И сразу стало понятно упорство, с которым арлаккат противостоял попыткам Анагора затащить его в Тайную канцелярию. Все желающие попасть на службу к безопасникам обязательно проходили проверку у штатных менталистов, а значит, плакала бы тщательно создававшаяся репутация безупречно благородного и гордого офицера.
Лавиль рассеянно думал, что столичный театр потерял в этом
