Ясиана в два глотка выпила предложенный напиток и непроизвольно скривилась. Коу оказался горячим и горьким. Как можно получать удовольствие от такого.
— Не понравилось, — заключил хозяин замка. — Вот и внучке моей не нравится, говорит, что пить его можно только с сахаром. Не понимаете вы еще, что за лишними сладостями не увидать вкуса настоящего. Нет, не увидать, — чуть хрипло повторил он. — Что коу, что вино нельзя так портить. Все напускное им только мешает. Так и в отношениях бывает. Снаружи патока сплошная, а настоящего-то и нет.
— Обидели, говоришь, тебя? Домой идешь? — задал он следующий вопрос.
— Я вам этого не говорила. А вам должно быть известно, что некрасиво заглядывать в голову того, кто слабее тебя, — Ясиана не на шутку рассердилась на собеседника.
— Э-э, — протянул ренд Удгор, — разве ж я заглядываю? Твои мысли, милая, в твоих грустных глазках отражаются. Обиделась на владельца сердца своего, и сбежать решила. Не дуй, не дуй губки-то, не понесу я по подружкам твоим секреты выдавать. Перерос я это. Да и в молодости не баловался, — дед Нго подбросил несколько поленьев в камин, замер перед ним в благоговейной неподвижности на несколько мгновений, а потом заговорил о другом. — Знаешь, я мог бы продать тебя, дорого продать, ибо то, что есть у тебя, бесценно. Мог бы предложить тебе на выбор самого лучшего партнера — красивого, умного или сильного, какого сама захочешь. Стоит только бросить клич, и они набегут сюда — самые разные, только выбирай. Мог бы сам жениться. А что? Я еще на многое годен. Не обижал бы тебя. Да и с Нирой бы намного легче стало — не дело старику, — здесь ренд, противореча сам себе, улыбнулся, — в одиночку с малолетней девицей возиться. И счастлива бы ты была, обещаю. Но, — он налил себе еще чашечку коу, от которой исходил ароматный пар, — нельзя портить коу сахаром. А я уже долго жил, много видел и пробовал. А потому, совершай свои ошибки сама, маленькая Властительница Духа из благословенной Эокамы. Вот, выпей этот отвар, тебе понравится.
Ренд Удгор предложил гостье чашку с золотистым отваром, приятно пахнущим солнечной полянкой. На столике появилось несколько вазочек ароматного варенья — янтарного, зеленоватого, красного и даже абсолютно черного.
Ясиана хотела расспросить хозяина, кем же являются он и его внучка, но прежде нужно расположить его к себе и не обидеть вторично, отказавшись от угощения. Она сделала несколько глотков из предложенной чашки — отвар, действительно, оказался изумительно вкусным — и уже набрала воздух, чтобы задать вопрос, как вдруг почувствовала, что засыпает. Неужели, отравил? Или собирается продать? Мысли все больше путались, глаза закрылись, прозрачная фарфоровая чашка выпала из ослабевших рук.
* * *Давно Ясиане не снились такие правдоподобные сны. В них она сама управляла кордретом под присмотром его гордого создателя Растена, бегала босиком по нежной траве с Наитинэлем и Шаати, ничуть не стесняясь их постоянных объятий и других выражений нежности. Горный проходчик, очень похожий на Розенга, показывал ей пещеры, полные драгоценных самородков. Она расследовала загадочные происшествия с Гортезом, любовалась на черноволосого малыша на руках у Тедора, со страхом, а потом с восторгом летала на спине дракона-Кареона. К ней даже подошел ренд Прадос. Не тот, каким он был последнее время — спокойно-безразличный или бешено что-то кричащий — а тот, который встретил их, помог с жильем и обучением. Который жарко обнимал ее в их видениях и раз за разом шептал: "Моя Ана" В ее сне ренд Прадос подвел ее к кругу восьми в их дворе и сказал: "Еще немного, и нам с тобой откроется его секрет" После этого он сделал шаг.
— Ребята тоже имеют право знать этот секрет, — успела выкрикнуть Ясиана до того, как магистр ухватил ее за плечи и стал трясти.
— Вам лучше знать, адептка, как распорядиться своим секретом, а сейчас поднимайтесь и отправляйтесь к себе, иначе простудитесь и не сможете явиться на утреннюю пробежку, а это недопустимо, — над ней склонялся ренд Торнел. Спокойный и хладнокровный ренд Торнел Прадос.
Ясиана подняла голову и осмотрелась. Она сидела на скамье во дворе своего факультета, рядом с воротами, ведущими в лабиринт. Неужели она даже не вошла в них? И все, что было до этого, просто приснилось? А может быть, сон продолжается? Девушка постаралась незаметно ущипнуть себя — больно. Конечно, больно, она же знает, что так должно быть. Нужно ущипнуть преподавателя, он-то уж точно не ожидает этого. После щипка магистр лишь мельком глянул на свою нерадивую ученицу и невозмутимо произнес:
— Идите к себе, адептка Рутенга, ночные блуждания до хорошего не доведут.
Как можно незаметнее Ясиана проследовала к себе в комнату, разделась и заснула.
* * *Наутро воспоминания о снах почти стерлись, и только навязчиво крутилась в голове фраза: "Коу должен быть настоящий"
К удивлению членов группы, дружно вышедших на утреннюю пробежку, на поле топтались несколько девушек в синих и желтых костюмах, выгодно обтягивающих их аппетитные формы. Не обращая на них внимания и не дожидаясь магистра, фиолетовая команда отправилась на свой первый круг.
— Что вы здесь делаете? — вскоре донесся до них голос преподавателя.
— Но, магистр Прадос, — приторно-слащаво ответила ему Эмма, одна из тех девушек, что так гордились своими ментальными способностями, — мы тоже имеем право на повышения уровня нашей физической подготовки.
— Почему не бегаете с оборотнями? — последовал следующий вопрос.
— Оборотни, — Эмма подошла к магистру и томно вздохнула, — они такие крупные, и их так много, и, потом, они так быстро бегают, они же нас снесут. А здесь так много места. Можно, мы позанимаемся здесь, с вами?
— Можно. Двадцать пять кругов.
— Что?
— Двадцать пять кругов вокруг этого поля, и не отвлекать ни меня, ни других адептов, — распорядился магистр Прадос и сам отправился на пробежку.
— Но магистр. Двадцать пять это очень много. Можно, мы начнем хотя бы с двух? — сине-желтая стайка девиц припустила за учителем.
— Тридцать, — услышали они ответ, после чего равнодушный ренд легко ушел в отрыв.
Девушки честно пытались пробежать заданные магистром круги, но уже со второго круга начали отставать, а потом и сходить с дистанции. Да, сила духа еще не дает силы телу.
На первый урок Эмма и ее подруги пришли бледные и хмурые. Двадцать кругов ни одна из них осилить не смогла. Бедняжки даже пропустили завтрак.
— Все равно ренд Кареон поймет со
