«Прикидывается.»
Это ощущение было несомненным, Вероника ждала, настраиваясь на один безошибочный выстрел. Время шло, сердце, поначалу колотившееся как бешеное, уже начало успокаиваться.
И тогда ползущий мимо двери вор чудом ожил, рванул на себя дверь и лежа прицелился в тот угол, куда она бросила туфлю. Его голова была так близко, что когда он понял свою ошибку, было уже поздно. Она выстрелила почти в упор, мозги расплескало по двери, полу, стене коридора и по стоящему в дверях спальни обездвиженному. Тело без половины черепа медленно упало на бок, Вера смотрела на него и с ужасом представляла, что это был не последний, что сейчас из гостиной выйдет ещё один.
«И что я тогда буду делать?»
Взгляд нашел револьвер в мертвой руке лежащего на полу, она поморщилась — Миротворец, она выстрелит из него только один раз и больше стрелять не сможет. Наклонившись, она отвернула полу его куртки, нашла пустую кобуру и свернутые трубкой чертежи «Катюши».
«Хрен тебе, а не художественное виденье военной техники госпожой Вероникой. Что вы ещё у меня хотели забрать?»
Она вытащила мятые листочки, переступила труп и опять поползла по полу между ботинок самого здорового, стараясь не вымазаться в крови. Выпрямилась, поняла, что едва достает ему до груди, махнула рукой и стала обшаривать его карманы. Вытащила свои чертежи, рисунки, ещё какие-то бумажки, выключила «купол тишины» чтобы не разряжался, прошла к кровати и взяла с неё свою сумку и куртку, затолкала мятые листы в сумку, между аккуратными баночками из аптеки.
«Господи, полчаса назад я на полном серьёзе обсуждала достоинства шампуней на разных отварах трав и думала, что это важно.»
Осмотрев разгромленную комнату, Вера нервно рассмеялась и натянула рубашку, поправила, набросила куртку, поставила на предохранитель разряженный револьвер — просто так, ради создания хорошей привычки. Потом в порыве какой-то детской радости поцеловала пустой барабан и почувствовала, что сейчас разревется. Взяла себя в руки, убрала оружие в кобуру, застегнула куртку, взяла с кровати юбку и забросила сумку на плечо. Опять проползла под ногами у здоровяка, вымазав ладони в красноватой жиже, покрывающей пол и штанины обездвиженного, пошла на кухню, вымыла руки. Мимоходом посмотрела на лежащего в здоровенной луже крови последнего. Чертыхнулась, понимая, что этого тоже нужно обыскать, зачем тогда было мыть руки?
У простреленного чертежей не оказалось, зато она вытащила из его кармана свой старый мобильник, залитый кровью настолько, что надежд на то, что несчастный телефон выживет, почти не было. Вера сняла с него панели и быстро промыла под напором воды, достала из шкафа банку с рисом и затолкала телефон поглубже, педантично закрыла крышку и вернула банку на место. Открыла холодильник, посмотрела на нетронутые продукты, на запеканку с гордой печатью министра Шена, истерически рассмеялась и закрыла дверцу. Запрокинула голову и крикнула в потолок:
— Господин министр, ау! Тут злые дяди хотели похитить вашу еду, но я её отстояла! Э-эй! Мальчики в костюмчиках, уже можно выходить, тут больше не опасно! Честно, я всё проверила!
В унылой тишине квартиры громко выл ветер, проложивший путь от разбитого окна коридора до фрамуги в спальне, ветру было просторно и весело, если бы кто-то ещё эту орясину из дверного проёма убрал…
Вероника пошла в гостиную, покопалась в горах бумаги и выбрала ещё десяток чертежей и копию учебника истории, тоже запихнула в сумку, подошла к зеркалу.
«Так выглядит человек, который только что убивал людей. Точно так же, как все остальные, абсолютно нормальные люди. Внешность обманчива.»
Поправила причёску, подкрасила губы. Заметила, что несмотря на все усилия, всё-таки вымазала штаны, вздохнула и надела юбку, посмотрела на обувную полку и почему-то не нашла там ничего, кроме босоножек. Махнула рукой и обула их. Открыла дверь, вышла в подъезд и ответственно закрыла, чтобы никто не зашел и не увидел, какой там бардак, все раскидано, поломано и трупы неприбранные валяются.
Неспеша спустилась по ступенькам, привыкая к высоте шпилек, от которых успела отвыкнуть, вышла на улицу и прищурилась от радостного яркого солнца. На улице ничегошеньки не изменилось, всё так же трепетали на ветру желтые листья, блестели полированные пластины камня, люди кутались в воротники и опасливо косились на неприветливую, хмурую девушку в не по сезону открытой обуви.
Вероника шла в таверну «Черный Кот», радуясь, что у неё есть хоть этот маленький кусочек информации, дающий надежду, что ей не придется спрашивать у прохожих «как пройти в королевский дворец?» или «где найти тех парней, которые бегают ночами по крышам и убивают всех плохих?».
«Я тоже умею убивать плохих. Ох и утомительная это работа, теперь понятно, почему министр после такого вечно вареный приходит.»
Она поймала себя на том, что совершенно не злится на министра Шена. И вообще ни на кого не злится, как будто это всё просто «так получилось», ну подумаешь, с кем не бывает. На каблуках идти быстро не получалось, поэтому она брела вразвалочку, где-то в глубине души даже наслаждаясь неспешной прогулкой по яркому осеннему городу. Таверна «Черный Кот» была уже открыта, хоть людей было и немного, пахло жареной картошкой и Вере её вдруг так захотелось, что она почти согласилась со своим глупым организмом, что трупы за полчасика никуда не денутся, можно и перекусить, а потом идти искать министра.
«Нет, нельзя. Надо сдать ему, по крайней мере, обездвиженного, а потом уже идти куда хочется левой пятке или желудку. Надо.»
Знакомая дверь оказалась заперта, Вера пожала плечами и постучалась.
— Занято!
Хриплый мужской голос, напряженный и недовольный.
Вероника пожала плечами и подперла стенку, сложив руки на груди и глядя на часы — пятнадцать минут пятого.
«Действительно пора поесть.»
Спустя десять минут из двери никто не вышел и она постучала ещё раз.
— Занято!
— Мне нужен министр Шен, — тихо сказала Вера.
— Занято, что не понятно?! — дверь приоткрылась и оттуда выглянул толстый лысеющий мужик, придерживая рукой спущенные штаны. За дверью была очень средненькая туалетная комната, Вера подняла брови и ещё тише сказала:
— Такой грязный туалет и вообще ни капли не воняет, вам не кажется, что это странно?
Мужик нахмурился и издал очень специфический туалетный звук в сопровождении такого же туалетного запаха, Вера поморщилась:
— Ну сейчас-то зачем? Мне действительно нужен министр Шен, или Двейн, или Артур, или Барт. В крайнем случае, Эйнис. Я могу войти?
— Что вам надо? — недовольно пробурчал мужик совершенно другим голосом, запах пропал, но иллюзия туалета осталась на месте.
— Я уже сказала, что мне надо, — начала раздражаться Вера, — мне нужен министр. Сейчас.
— Вы что-то путаете, — скривился мужик и попытался закрыть дверь. Вероника сунула между косяком и дверью ногу, а руками открыла книжечку амулета. Мужик застыл, она потерла лицо
