— Правила приличия — социальный костыль для тех, у кого врождённая культурность хромает, точно так же как закон — костыль для людей, лишённых здравого смысла и морали. Потому что нормальные люди без писаных правил отлично понимают, что хорошо, а что плохо. — Он поднял на неё немного удивлённый, но всё же одобрительный взгляд и она быстрее опустила глаза, гораздо тише добавляя: — И чувствуют, когда правилами приличия можно пренебречь. Сейчас — можно.
— Как пожелаете. — Он пожал плечами и отодвинул её художества, положил перед собой чистый лист и взял карандаш в левую руку. — Какие у вас отношения с химией?
— Плохие, — сухо ответила Вера. — Я её изучала, сдала на отлично, но никогда не любила и не понимала. Решала задачи как бессмысленные математические примеры, не придавая значения реальному смыслу формул. И с радостью забыла всё, что знала, как только сдала экзамен.
— Ясно. — Он быстро писал, задал следующий вопрос, не отрываясь от бумаги: — Яды?
— Не в курсе, — качнула головой она, — в жизни не применяла и даже в руках не держала.
— Наркотические вещества?
— То же самое.
— Медпрепараты, вызывающие привыкание?
— Аналогично.
— Хорошо. — Он дописал ещё пару строк и выпрямился: — Взрывчатые вещества?
— Изучала некоторые виды, — качнула ладонью Вера, — смогу смешать примитивную взрывчатку при наличии ингредиентов, рассчитать заряд, необходимый для заданной площади, провести безопасные буровзрывные работы под землёй и на поверхности.
— Откуда такие знания? — прищурился министр, Вера приподняла плечи:
— Это входит в мою первую профессию.
— Горное дело? — припомнил министр, она кивнула:
— Любимый предмет, могу прочитать трёхчасовую лекцию.
— Обязательно прочтёте, только не мне, — он опять принялся писать, поставил точку и положил карандаш. — Всё.
— Теперь вы мне скажете, что случилось?
— Вы же так спешили меня отослать, — притворно удивился министр, Вера поморщилась:
— Но вы не спешили уходить. Если передумали, я не настаиваю, завтра расскажете, как раз будет время придумать историю про очередных слоников.
Он тихо фыркнул и на секунду поджал губы, Вера спародировала его гримасу и перекривила тон:
— «С вами очень сложно работать».
Министр не выдержал и улыбнулся, сразу же опустил голову, но она всё равно успела увидеть и опять почувствовать тот проблеск смутной догадки, которая дразнила, как вертящееся на языке слово, простое, но неуловимое.
Он качнул головой и медленно сказал, продолжая улыбаться:
— Ложитесь спать, госпожа Вероника, уже поздно. Мне тоже пора.
— Вам точно не нужна помощь? — сочувственно вздохнула она, он иронично приподнял бровь:
— Хотите спеть мне колыбельную?
Она сдержала желание показать язык и буркнула:
— Лучше не стоит, я плохо пою.
«Дзынь.»
Вера дёрнулась. Звук издали перевернувшиеся песочные часы с металлическими шариками вместо песка, похожие она видела на столе у министра и не смогла идентифицировать.
— Что это? — она указала глазами на часы, министр улыбнулся на одну сторону и небрежно отмахнулся:
— Мне пора.
— Это всё-таки часы? — не отцеплялась Вера. — Как они работают?
Он расплывчато двинул пальцами в воздухе:
— Магия.
— Это что, будильник сработал, или куранты? Как по ним узнать время?
Министр встал и забрал свой листик, чуть поклонился:
— Спокойной ночи, госпожа Вероника, увидимся завтра.
— Спокойной, — фыркнула Вера, — слоников вам во сне.
— Ну спасибо, — приподнял бровь он, она сдержала желание скривить рожицу и вякнуть: «ну пожалуйста», встала и проводила его до рамки портала. Уже у стены он на миг посмотрел на неё, с трудом сдержал улыбку и качнул головой:
— Ох и мир у вас… До завтра.
— Угу, — сложила руки на груди Вера.
Он усмехнулся и ушёл. Она развела руками и скорчила рожу потолку:
— «Здравствуйте, госпожа Вероника», «до вечера, госпожа Вероника», «не ваше собачье дело, госпожа Вероника»! «Зачем вам ответ на ваш вопрос, госпожа, блин, Вероника? Лучше послушайте про слоников, госпожа, мать вашу за ногу, Вероника»! — Она зарычала и с досады чуть не запрыгала на месте, но быстро взяла себя в руки и направила раздражение в творческое русло: — А вот возьму и нарисую вас, будете знать!
Грохочущими шагами дошла до стола, угрожающим жестом поддёрнула рукава и взяла кисть. Достала листок, передумала и взяла листок побольше. Художник из неё был не очень, но внутренний дизайнер планировал компенсировать это креативностью. Она обмакнула кисть в чернильницу и тихим злорадным голосом забормотала:
— Сер Джон Бексворд собирал в поход… тысячу ридийских слонов. — Точка-точка-два крючочка — получился министр Шен, она гадостно захихикала и потёрла руки. — Сер Кан Шен Он был вредный, как кот, а слон его был без зубов. — Четыре ноги, хвостик, хобот — получился слон. — Сер Кан Шен Он воевал весь день, а к вечеру сильно устал. Он упал за стол, как только пришёл, и там до Пасхи проспал! — На листе появилась гора схематичных трупов и горящий дом на фоне, на дом смотрел удивлённый слон, Вера захихикала и запела громче: — Так приснись, приснись, ещё один слон, так мало министру слонов.
Слоны множились, один стыдливо присел за горящим домом, второй сочувственно протягивал ему бумажку.
— Король наш Георг четырнадцать дней… ждёт слоновий отряд. — Король сидел на троне где-то на горизонте и хмурился. — Семь тысяч ниндзей и столько ж коней не пьют, не едят и не спят. — Под троном копошились ниндзя и кони. — Король наш Георг восьмого слона допрашивает в плену. А министра нет и запах… хм, слона нагоняет на ниндзей тоску.
Ещё один слон, растянутый на дыбе, орал: «Позвоните в Гринпис!», король хмурился ещё больше. Вера нашла чистый кусочек и опять обмакнула кисть:
— Так приснись, приснись, ещё один слон, так мало министру слонов… Король наш Георг подписал приговор, натешившись дыбой сполна. Министр Кан Шен Он — любитель слонов, так выдать министру слона. Министр в квартире спит на столе с чернильницей у плеча… и не ведает он, что на новом слоне уже едет к министру Печаль.
Печаль получилась суровой грудастой тёткой в капюшоне и с косой. Естественно, на слоне.
— Лорд-канцлер Эйнис с войском спешит… в квартиру, где спит министр. Королевский указ к бивню пришит, мол, вот тебе слон — улыбнись. Войско идёт, кончается год, листья сменили цвет. А цыньянский флот переплыл Ла-Манш, а в Карне-то моря нет.
Вера захихикала и нарисовала море на горизонте, куда с тоской смотрел король. В море плавали слоны в надувных кругах в цветочек.
— Министр в столице спит на слонах… укрывшись ушами слонов. А ниндзя на кухне, напившися в хлам, едят министерский плов. — Она почесала кисточкой за ухом и кивнула: — А хорошая идея, завтра сделаю плов. Ну так вот. Э… лорд-канцлер Эйнис в столицу спешит, с мешком у луки седла. А круглый предмет, что в мешке зашит — ещё один слон, ха-ха! Так приди, приди, ещё один слон, так мало министру слонов…
Эйнис получилась огромной, малюсенький слон под ней хрипел и ронял пену. Вера пририсовала королю изогнутую крышу китайской пагоды над головой и двух узкоглазых слонов
