Киллиан вспыхнул, и даже сам не понял — как. Только секунду назад сидел, и вот — уже сжимает горло Фрэнка чуть ниже залихватского галстука яркого свекольного цвета.
— Ты даже думать не будешь о том, что миссис Коули могла повести себя как-то неподобающе, — ласково прошептал Киллиан на ухо Фрэнку. Тот резко выдернул галстук из хватки Килиана и недовольно зыркнул на него. Потом разлил виски по двум стаканам, и один из них протянул Киллиану.
— Миссис Коули — приличная барышня. Ты прав. Она не заслуживает нелестного обращения. — Фрэнк хмыкнул и хитро посмотрел на Киллиана: — Ты ведь знаешь, у меня есть немало хорошеньких девиц, что скрасят будни победителя! Выбирай любую, сегодня — бесплатно!
Киллиан поначалу с готовностью замер, разглядывая улыбающихся девушек. Яркие губы, корсеты, кажется, едва придерживающие грудь… Киллиан отвернулся, чувствуя, что наблюдать эту ярмарку женских тел ему неприятно. Потому что была одна. Гладкая, нежная, ароматная. Та, что заменит сотни подобных стоящим перед ним. Опытная, но невинная. Бесстыдная, но скромная. Родная. Его. Алексис.
========= Глава 23 ==========
Солнце прорывало сплетённые ветви, заставляя весело щуриться. В воздухе плыли паутинки, а в хвойной зелени то и дело мелькал жёлтый и красный — лес готовился к зиме. Алексис щёлкнула вожжами, погоняя лошадку, и чихнула, стоило солнечному лучу скользнуть прямо в нос. Киллиан ушёл рано утром, впереди лежал день, полный встреч и разговоров, и счастье буквально кричало о том, что им надо непременно поделиться.
В это время дня в воскресенье Колорадо-Спрингс всегда пустел. Все горожане уходили в церковь, и только одинокие коты да собаки грелись под осенним солнцем. В город Алексис заезжать не стала: обогнула и покатилась по дороге к лугу, на котором уже можно было различить всадников и горожан, ожидавших начала службы.
— Миссис Коули! — Первой Алексис заметила миссис Дженкинс, и через несколько минут она была окружена горожанами. Все они так искренне радовались её спасению, что слёзы невольно наполнили глаза. Алексис только и могла, что растроганно кивать, пожимая тянущиеся к ней руки.
— После службы жду всех на праздник в своём кафе! — громко заявила Эмма. — Миссис Коули вернулась, а значит, теперь мы можем, наконец, отпраздновать счастливое избавление от плена всех наших леди!
О погибших никто не забыл, но после дней тревоги, ожидания, страха хотелось праздника. Забыть о налёте, порадоваться тому, что живы. Поэтому предложение Эммы было встречено с воодушевлением, и горожане, весело переговариваясь, начали проходить в церковь, по пути здороваясь с отцом МакРайаном, стоявшим в дверях.
— Миссис Коули. — Колум обещал себе, что просто кивнет, но сердце против воли забилось быстрее, стоило увидеть шляпку, а улыбка упорно не желала сходить с лица. Он старался не смотреть на неё, но то и дело кидал взгляд, и, когда она прошла мимо, тепло поздоровавшись и слабо пожав его руку, с трудом удержался, чтобы не посмотреть вслед. Реакция на появление Алексис обескуражила Колума, — к подобным эмоциям он не привык. И во время службы, когда он говорил о смирении и любви Божьей, стараясь не смотреть в её сторону, взгляд нет-нет да и скользил по склоненной голове в тёмно-зелёной шляпке.
— Сегодня служба была особенно проникновенной, — с чувством поблагодарила миссис Дженкинс, выходя из церкви. Колум рассеянно улыбнулся, найдя глазами Алексис, и тут же раздражённо одёрнул себя — сегодняшнее помешательство начинало выходить за все рамки! Ему хотелось не просто видеть её: стоять рядом, говорить, слушать. Он с трудом сдерживал себя, пока последний прихожанин не покинул церковь, и только тогда, закрыв двери, спустился и подошёл к повозкам, у которых стояли Каннинги и Алексис.
— Отец МакРайан, а я хотела с вами поговорить. — Алексис извинилась перед Мередит и отошла в сторону, беря Колума под руку. Невесомая ладошка показалась неподъёмной, она прожигала кожу сквозь ткань рукава, а от сгиба локтя к груди побежали тысячи крохотных иголок. Меж тем виновница этого душевного переполоха совершенно ничего не замечала, ловко маневрируя между повозок и горожан.
— Мне необходимо поделиться с вами новостью, которая в скором времени изменит всю мою жизнь, — доверительно сообщила Алексис, когда они отошли на несколько шагов от ближайших ушей. — Когда вы сможете уделить время?
— Вы хотите поделиться с другом, или исповедоваться перед священником? — уточнил Колум, глядя поверх её головы на луг. Трава на нём давно пожелтела и высохла, и отчего-то в его груди тоже что-то болезненно сжалось и начало высыхать, сжимаясь и причиняя почти физическую боль. Он не хотел слышать, что она скажет, и не понимал сам себя. Таким смятённым Колум был, наверное, лишь один раз в жизни — когда умерла мама, и пришлось брать ответственность за брата. Но сейчас ведь совершенно иное! Чувства к Алексис пугали и были совершенно некстати, но страшно было в них то, что он совершенно не был над ними властен.
— А можно поговорить как с другом-священником? — светло улыбнулась Алексис, и сердце снова ухнуло вниз, чтобы забиться через мгновение с удвоенной силой. Колум медленно кивнул, сознавая, что не может, просто не может отвести от неё взгляд.
— Тогда я заеду к вам после праздника, вы не возражаете? Вы ведь будете на празднике в кафе Эммы?
Колум машинально кивнул, совершенно не понимая, о чём идёт речь.
— Может, составите мне компанию по пути в город? — спросила она, и Колум снова кивнул, позволяя себя увлечь к повозкам. — Как вы считаете, ваш брат будет сегодня в городе?
— Миссис Коули! — На них буквально налетел капрал Лоуренс, избавив от необходимости отвечать. — Святые небеса, я так рад видеть вас живой и невредимой! — Он заключил её ладонь в свои и с чувством пожал. — Знали бы вы, как я стремился броситься на ваши поиски! Но вы ведь понимаете: нельзя было бросать отряд, люди рассчитывали на меня и…
— Я прекрасно понимаю, капрал, — ответила Алексис, искренне ему улыбаясь. — Уверяю вас, мистер МакРайан сделал всё возможное для моего спасения.
Колум невольно вздрогнул: неужели Лоуренс не расслышал этой затаённой нежности, с которой она заговорила о его брате? А может, это он сам себе всё выдумал? С чего он вообще взял, что между миссис Коули и Киллианом что-то есть? Разве могла она отдаться ему без благословения священника? И разве сам Киллиан воспользовался бы положением, чтобы соблазнить её? Колум осторожно покосился на Алексис: та увлечённо обсуждала
