Сам особняк Гагариных был построен в тридцатых годах прошлого века на месте их старого особняка, но от помпезности века 19-го старые хозяева, как и Романовы, совсем отказываться не собирались — лепнина на потолке, тяжелые хрустальные люстры, серебряные бра на стенах, старинная мебель, статуи, наборный паркет… Самый натуральный музей! Судя по следам на стенах, там висели картины. Кое-где они остались, но с нейтральным содержанием — какой-то луг, изображение деревни, пасущаяся лошадь…
— Василий Петрович, — обратился я к управляющему, — на пустые места надо бы что-то подобрать… Портреты моих славных предков вполне подойдут. Да и родичам моим будет приятно себя увидеть по приезду в гости. — он кивнул. — Про Пожарских тоже забывать не будем, свяжитесь с их управляющим.
— Будет исполнено, Алексей Александрович. — кивнул Трегубов.
— Картины без меня не вешать. — добавил я, а управляющий вновь кивнул.
А моё знакомство с домом продолжилось. Да… Как бы мне в первое время в нём не заблудиться — большая, роскошно отделанная в светлых тонах гостиная с баром, скромная только на первый взгляд бильярдная с панелями из ценных пород дерева, просторная столовая. И это всё с подобранной в цвет, тон и стиль мебелью! Кухня, хозяйственные помещения и комнаты для проживания прислуги с охраной тоже отличались качественным ремонтом. А уж когда мы спустились в винный погреб, мне показалось, что мой воспитатель вместе с начальником охраны начали судорожно сглатывать! Ряды покрытых паутиной бутылок, бочек, стеллажи с вообще непонятными сосудами производили действительно убойное впечатление!
— Василий Петрович, — хмыкнул я, обращаясь к управляющему, — надо бы здесь сигнализацию на дверь поставить… Иначе беды не миновать.
За Трегубова ответил Прохор:
— Вы серьёзно, Алексей Александрович? — ротмистр с управляющим тоже смотрели на меня с плохо скрываемой надеждой на чудо.
— Шучу, конечно. — Хотя… Там видно будет. Пойдёмте уже на второй этаж, не будем, господа, поддаваться искушению проинспектировать погреб более вдумчиво.
На второй этаж с первого вела широкая лестница, отделанная мрамором. Второй этаж впечатлял тоже — огромный зал на пол-этажа для приёмов, в котором хоть сейчас устраивай ночной клуб или, для разнообразия, ставь ворота, надевай браслеты и играй в футбол. Остальное пространство этажа занимали пара кабинетов со всеми удобствами, судя по пояснениям Трегубова, один был для главы Рода, второй — для Наследника, и четыре гостевых спальни.
Третий этаж был полностью отдан под личные покои хозяев — восемь роскошных спален со всей необходимой мебелью и техникой. Фактически они представляли собой отдельные квартиры, как и в Кремле, только без прихожей. Моя спальня была самой большой, удобной и тихой — все её окна выходили на задний двор особняка, в парк. Небольшая гостиная с темной старинной мебелью, с тяжелыми даже на вид стульями, креслами и диваном, наличествовал даже небольшой рабочий стол. В санузле глаз рябило от белой плитки с золотистыми прожилками. Были установлены и джакузи с душевой кабинкой. «Девушкам должно понравиться» — подумал я с улыбкой. А уж сама спальня была просто создана для меня, вернее, для моей ситуации — огромная кровать с балдахином сразу говорила всем своим видом, что мы втроём с Алексией и Викторией в ней поместимся с гарантией!
— Смотри, Лёшка, потеряетесь здесь. — хмыкнул Прохор, мотнув головой в сторону кровати.
— Это да… — согласился я.
— Располагайся. Все твои вещи уже здесь. — он указал мне на гардеробную. — Остальное — в гостиной. Сейчас чай принесут и чего-нибудь пожевать, я распорядился.
— А ты где себе апартаменты выбрал? — поинтересовался я.
— На втором этаже, дальняя гостевая спальня. — ответил он. — Прямо под тобой.
— А почему не рядом со мной?
— Третий этаж — хозяйский. Не положено, Алексей. Не переживай, я всё равно рядом буду.
— Ну, смотри. Если для тебя так удобно, живи там. А Леську с Викой я всё равно на третьем поселю.
— У них несколько… иной статус, нежели мой. — ухмыльнулся он. — Так что сели, не бойся. Уверен, Великие князья Николай и Александр тоже захотят к тебе присоседиться. Скучно им в нашем старом доме будет. Так что готовься.
— Пусть живут, места хватает. — улыбнулся я.
На чаепитие в моей маленькой гостиной пригласили и Михеева с Трегубовым.
Уже лёжа в постели, позвонил Вике, которая «потребовала» отчёт за церемонию моего объявления. Отчитался, заодно и пригласил её перебираться в особняк под предлогом того, что мне здесь скучно.
— Скучно тебе, Романов? — возмутилась она. — Вот, значит, для чего мы тебе с Леськой нужны? Ладно, Романов, я не гордая! Перееду! Но пощады не жди, подлец! И вообще, не забывай, что завтра тебе надо быть на Базе Корпуса.
Следующей позвонил Алексии. Рассказал и ей последние новости и описал спальню с размерами кровати. Не забыл упомянуть, что в субботу уезжаю в Смоленск. Расстроенная Леся сообщила, что она именно в субботу собиралась прилететь в Москву, но раз я уезжаю, то она лучше тогда прилетит на следующей неделе. Поболтав с ней ещё немного и успокоив, положил трубку.
Так, а теперь надо бы глянуть в паутине информацию о себе любимом! Ничего себе! Улыбающийся я, где крупным планом, где в обществе Императора и Цесаревича, мелькал буквально повсюду! Надо было отдать должное придворным фотографам — на фотографиях я был одновременно и улыбающимся, и гордым, и приветливым. Короче, я сам себе нравился — приятный молодой человек с чувством собственного достоинства! А заголовки статей? «Теперь у Империи есть наследник!», «Неожиданное объявление сына Цесаревича!», «Князь Пожарский-младший оказался Великим князем Алексеем Александровичем!», и так далее, и тому подобное. И все эти статьи практически один в один пересказывали официальный пресс-релиз Романовых, разве что не так сухо и официально. Вдоволь налюбовавшись собой и в очередной раз посмеявшись над изворотливостью журналистов, решил спать. А засыпая, начал прикидывать, через кого же мне узнать побольше информации о круге общения нашей любимой Императрицы, чтобы тоже, в свою очередь, навестить подружек Марии Фёдоровны тёмной ноченькой… А может и ясным деньком… Валькирий буду наказывать только в том случае, если буду точно знать, что они причинили какой-то вред Петрову по собственной инициативе, а пока же ограничусь предупреждением. Проще всего, конечно, интересующую меня информацию узнать у Вяземской, но её подставлять я не собирался. Так же, как и Николая с Александром Романовых. Прохора спрашивать не только бесполезно, но и опасно — во-первых, он мне за подобные инициативы уши с гарантией надерёт, а во-вторых, точно отцу с дедом доложится, и получу я из Кремля прямой и однозначный приказ забыть о мести бабуле. А спускать сделанное старушке
