Арран представлял, как это случится, бесконечное количество раз, но произошедшее все равно застало его врасплох, мозг его словно замкнуло, и какое-то время он не мог шелохнуться. Аррана словно пронзило током, выжигая все мысли, оставляя лишь ощущение губ Дэша, прижатых к его губам. Одной рукой он все так же держался за поручень, а другой обнимал Дэша, прижимаясь к нему в ответном поцелуе. Каждый раз, когда их губы соприкасались, – новый удар сотрясал его тело. Ничего подобного он никогда еще не испытывал. Внезапно Арран понял, что стена начинает удаляться, и покрепче обхватил поручень и талию Дэша, впиваясь пальцами в кожу между брюками и краем рубашки. Дэш, порывисто вдохнул, и дыхание его защекотало лицо Аррана.
Спустя минуту они плыли по воздуху, все так же прижимаясь друг к другу и слившись в поцелуе. В голове у Аррана остались лишь две мысли: ничегошеньки сержант Понд не смыслил, и это лучший момент в его, Аррана, жизни.
Глава двадцать первая
Орэлия
Зузу зевнула и бросила взгляд на часы.
– Святые Антары! Как быстро время летит. Что-то я заболталась, почему ты меня не остановила?
– Прости, что? – вздрогнув, переспросила Орэлия. Весь день она провела как в тумане, совершенно сбитая с толку противоречивыми эмоциями. Несмотря на то что она успешно выполнила задание, ее постепенно сковывал страх.
В тишине своей комнаты Орэлии было тяжелее всего, поэтому после ужина она осталась сидеть на диване с Зузу, которая в мельчайших деталях описывала свою последнюю встречу с Рексом. Десятиминутная беседа в общем зале требовала, по всей видимости, трехчасового анализа. Переливать из пустого в порожнее было не самым любимым занятием Орэлии, но ей хотелось отвлечься. Лучше уж терпеть невинную болтовню Зузу, чем слушать навязчивый голос, звучавший в голове, когда она оставалась одна. Из-за тебя здесь все погибнут.
– Очень интересно, – сказала Орэлия, лишь отчасти кривя душой. Она начала проникаться интересом к заботам, казавшимся ей такими третьестепенными в первые дни в академии: что надеть, кто с кем встречается. Так жили люди, которым можно было иметь друзей, влюбляться и страдать, когда им разбивали сердце. От всего этого Орэлия отказалась, чтобы миллионы других силванцев вели похожую жизнь. Ведь где-то там, за несколько световых лет отсюда, какая-то силванская девчонка точно так же изливает душу своей подруге, мечтая о будущем, которое никогда не наступит, если силванцы не помешают кватрийцам уничтожить их дом.
– Врать ты совсем не умеешь, – улыбнулась Зузу.
Знала бы ты, насколько ошибаешься, подумала Орэлия.
Зевая и потягиваясь, Зузу поднялась с дивана.
– Пойду-ка я спать. Ты собираешься еще позаниматься?
Орэлия кивнула. Она готова была даже притвориться, что занимается. Что угодно, лишь бы оттянуть момент, когда нужно идти в постель, оставаясь наедине с собственными мыслями. После того как Зузу пожелала ей доброй ночи и скрылась за дверью своей комнаты, Орэлия достала задание по матанализу, однако через несколько минут поймала себя на том, что просто сидит, уставившись на уравнения. У нее забилось сердце. Она не может оставаться здесь, окруженная мирно спящими кватрийцами, которых она обрекла на смерть.
Она вспомнила про бассейн с морской водой, о котором рассказывал Зафир, где можно поплавать на спине, разглядывая звезды, и забыть о том, что ты в космосе. Вот что ей сейчас нужно. После отбоя бассейн был закрыт для кадетов, но, если ты занимаешься настоящим шпионажем, глупо переживать из-за таких мелочей.
Она без труда отыскала нужный отсек, находившийся по соседству с бассейном, где на прошлой неделе у них проходили водные тренировки. Неделями рыская ночью по академии, она научилась неплохо ориентироваться.
В ту же секунду, когда Орэлия вошла в отсек, она поняла, что приняла верное решение. До нее доносилось журчание воды и негромкий плеск волн. Она носом втянула воздух – приятно пахло соленой водой, а не хлоркой.
Орэлия сняла одежду, бросив ее кучей лежать на полу, и осталась в купальнике, выданном в академии, который она носила под формой. Когда глаза привыкли к темноте, она осторожно приблизилась к краю бассейна, остановившись у бортика, не уверенная, хватит ли глубины, чтобы нырнуть.
Тут до нее донесся еще один звук. Размеренный плеск – пловец, умелыми движениями рук рассекающий воду. Оцепенев, она смотрела на воду, но было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.
– Кто здесь? – раздался чей-то низкий тихий голос. Орэлия не сразу сообразила, откуда он доносится. Слова и всплески воды эхом отражались от стен, окружая ее со всех сторон.
– Зафир? – Имя вырвалось само – она осеклась, но было поздно. – То есть лейтенант?
– Я ведь просил называть меня просто Зафир, – отозвался он, судя по голосу – явно улыбаясь. Теперь она уже немного различала очертания своего преподавателя, плывущего к ней.
– Как вы догадались, что это я? – спросила Орэлия, подтягивая лямки купальника, который прикрывал ее грудь не так хорошо, как ей хотелось бы.
– Просто догадался, – казалось, он скорее доволен, чем удивлен ее появлением. – Запрыгивай.
Орэлия замерла в нерешительности. Эксперту по контрразведке ничего не стоило понять, что ее сковывает стыд. И все же нырнуть в воду хотелось так сильно, что потребность эта была сродни физической боли.
– Хорошо, – сказала она, приподнимаясь.
– Подожди-ка. Сейчас отключу волны. С непривычки с ними трудновато.
Орэлия так нервничала, что у нее сводило живот, но все равно она не сдержала улыбку при мысли о том, что сказал бы Зафир, доведись ему увидеть, как она плавает на Силване, как ныряет навстречу волнам высотой в двадцать футов, которые каждую весну обрушиваются на волноломы.
Орэлия смутно различала, как Зафир выбрался из бассейна, пристегнул что-то к ноге, а затем скрылся из виду. Спустя мгновение шум волн стал стихать, и Зафир вернулся. Единственным источником света служили звезды, сиявшие высоко над головой. Когда глаза Орэлии окончательно привыкли к темноте, стали проступать детали. Отражение звездного света на титановой ноге Зафира, шагавшего обратно к бассейну. Безмятежное выражение его лица, не имеющее ничего общего с тем пристальным взглядом, от которого кадетам хотелось съежиться.
Опираясь на правую ногу, он отстегнул протез. Похоже, ему не стоило ни малейшего труда удерживать равновесие, потому что он тут же поднял руки над головой и нырнул: его тело описало в полете изящную дугу, и он практически бесшумно вошел в воду. Через несколько секунд Зафир вынырнул над поверхностью и откинул с лица мокрые кудри.
– Ну вот, – сказал он, покачиваясь с боку на бок, – теперь можно заходить.
Она хотела было тоже нырнуть, но решила просто соскользнуть с бортика в бассейн. Почувствовав, как вода нежно обнимает ее, она беззвучно вздохнула, затем нырнула и какое-то время плыла под водой.
Через несколько секунд
