— Запал, что ли? — понимающе усмехнулся Александр.
Александр, как и положено настоящему мужику, был чуть красивее обезьяны. Его голова была лысой и блестящей. Как он утверждал, это жена выела ему всю плешь за двадцать лет семейной жизни. Оставшиеся волосы скучковались в мохнатых бровях, увеличивая и без того мощные надбровные дуги. Крупный нос был приплюснут в результате травмы, полученной еще в молодости. Массивная нижняя челюсть тоже бывала ломана, и не раз. Но при всей своей первобытной брутальности, Александр умудрялся постоянно обновлять парк любовниц.
— Да не в том дело, — отмахнулся Геннадий и, постукивая карандашом по столу, признался. — Понимаешь, мы поспорили.
Он рассказал о предмете с-Котского пари и ставках на него.
— Что ж вы так с барышней, — укоризненно произнес Александр.
— А что? — удивился Гена. — Насиловать же ее никто не собирается. А если сама, дура, поведется, то так ей, дуре, и надо.
— Оптимистичненько ты настроен, я погляжу, — резюмировал начбез.
Несмотря на облик неандертальца, Морозов был человеком проницательным и наблюдательным. С техникой был на "ты", хотя Геннадий не представлял, как эти ручищи умещаются над клавиатурой. Нюх на неприятности имел потрясающий, интуиция у начбеза была почти на грани ясновидения. И главное, он был предан Гене, как верный пес. Ген-директор помог Морозову выбраться из весьма щекотливой ситуации, вырвал из гостеприимных лап тюрьмы практически, за что Александр теперь служил верой и правдой.
— От меня-то ты чего хочешь? — еще раз уточнил начбез. — Давай согласуем реальности.
— Я не хочу стрелять наобум. Хочу понять, с кем имею дело. Мне нужно знать, что она смотрит, что слушает, о чем болтает с друзьями и кто они — ее друзья. Чем занималась на предыдущей работе и почему ушла. На что тратит свободное время: хобби, спорт, вредные привычки. Слабости. В общем, нужна любая личная информация. Справишься? Только тихо, как ниндзя.
— Будет сделано, Гена-сан, — Морозов сложил ладони и склонил голову в ритуальном поклоне.
Кира постепенно приходила в себя. Работать еще не могла, но дышать уже была способна. Всё произошедшее казалось бы бредом, если бы не портрет. Разум отказывался принимать комплименты арт-директора всерьез, но рисунок заставлял сомневаться. А вдруг? Женщины — такие мечтательницы. А жизнь — такая проказница. Еще вчера Кира мечтала о том, чтобы на нее обратил внимание Константин. А сегодня оказалась объектом интереса Мишеля. К добру ли это? Здравый смысл твердил, что нет. Но сердце — оно такое сердце, оно всегда на что-то надеется. Даже если это не сердце, а женское самолюбие.
Новикова потерла лоб пальцами, закрыла глаза, круговыми движениями прошлась по вискам. Нужно работать. Кира никогда не сталкивалась с программами для трехмерного проектирования. Интерфейс был англоязычный, но традиционный. Главная проблема в таких случаях не как что-то выполнить, а догадаться, что это нужно и вообще возможно. Кира чувствовала, что нервы приходят в норму, мозги включились, и открыла глаза, чтобы вернуться к делу. Не тут-то было. Глаза Киры открылись ровно в тот момент, когда в дверь вошел человек-горилла с бровями Урфина Джюса. Он едва проходил в дверь — как в высоту, так и в ширину. Головой был лыс, кулаками — огромен. Маленькие глазки уперлись в Киру острым, как жало пчелы, взглядом. Полный контраст после явления Аполлона. Новикова испытала культурный шок — второй раз за день. И как после этого работать?
Человек-горилла прошел мимо Киры в аквариум. Константин Сергеевич поднялся ему навстречу и сердечно рукопожался. Видимо, в душЕ обладатель бровей, за которые Брежнев бы удавился, был прекраснее, чем снаружи. А может, техдиректор просто не решался показать горилле-громиле своего истинного отношения. Кира бы тоже поостереглась, поэтому любопытствовала скрытно. Увы, человек-горилла комплексами не страдал, поэтому пялился на Киру, не стесняясь.
— Кирюх, чаю хочешь? — прозвучало над самым ухом, и девушка чуть не опрокинула на себя кружку с кипятком, которую принес Вано.
— Паранджу хочу. Есть?
— Не надо паранджу. А то Дед Мороз тебя в свой гарем заберет, — уверил Вано и поставил перед Кирой кружку чая и тарелочку с печенькой.
— У него еще и гарем есть?!
Это был третий культурный шок. Хотя, вот будь на месте ПалИваныча такой монстр, долго ли бы Кира продержалась? На него и смотреть-то без дрожи невозможно, не то что сказать решительное "нет".
— Нет, ну чего он на меня так уставился? — спросила Кира, повернувшись к однокурснику и благодарно кивнув за чай.
— Ты, случаем, не агент конкурирующей фирмы? — сурово спросил Ванька.
— Мамой клянусь!
— Значит, он уставился на тебя чисто в профилактических целях. Не грузись.
Ванька присел перед однокурсницей на корточки. Теперь их лица были примерно на одном уровне. Кира быстро оглянулась, убедилась, что человек-горилла не стоит у нее за спиной, и почти одними губами спросила:
— Он вообще кто?
— Начальник службы безопасности. А что, по нему не видно? — также тихо ответил Вано.
Кира задумалась. Официальный костюм на все пуговицы и галстук-удавка под самую шею в летний день какбэ намекал на профессию бодигарда.
— Интересно, у него пистолет с собой есть? — по-прежнему еле слышно поинтересовалась Кира.
— Зачем ему пистолет, Кир.
— Да уж, при таких-то кулачищах… Это я сгоряча. И бронежилет с каской ему ни к чему. У него же там, — Новикова постучала по лбу косточкой согнутого пальца, — кость!
— Не нужно недооценивать интеллект начбеза… — Тут Вано подскочил, и на его лице растянулась подобострастная улыбка. — Здра-авствуйте, Александр Петрович!
— И тебе не болеть, Ваня. А вы, — человек-горилла обратился к Кире, — наше последнее приобретение? Как на новом месте? Парни не обижают? — он сурово насупил брови в сторону Вано, поскольку других парней в кабинете не было — видимо, рассосались по делам или забились в каморку Дмитрия.
— Спасибо, нет. Даже наоборот. — Кира протянула листок с портретом. — Вот.
— Наш Мишэл везде поспел, — ухмыльнулся Дед Мороз. — Вы с ним поосторожней, барышня. Вы — девушка юная, он бывалый сердцеед. По нему здесь каждая вторая сохнет, а каждая первая — страдает.
Отеческие нотки слабо вязались с репутацией содержателя гарема и внешностью питекантропа, но Кира информацию к сведению приняла. Тем более что сама чего-то подобного и ожидала.
— Что ж я, не понимаю? — пожала Кира плечами. Увы, печали в ее голосе слышалось больше, чем хотелось бы.
— Вот и славно. — На лице человека-гориллы расцвела заботливая улыбка. — Ладно. Чай за вас никто не выпьет, но и работа в лес не убежит, не надейтесь. Так что отдохнули — и соблюдать трудовой распорядок, — сурово закончил начальник службы безопасности, погрозив пальцем. Кире показалось, что палец у него — как ее запястье. С испугу, наверное.
Александр Петрович, обогатившись информацией, поспешил к шефу.
— Посмотрел я на вашу мышку, — доложился он. — В кресло вжалась, глазищи вытаращила, хвостик трясется…
— Знаешь, Саша, глядя на тебя, даже у меня порой хвостик трясется, — спокойно,
