— Слон, согласись, подозрительнее было бы, если бы деньги передавали ей, — возразил Аквилеро, тоже поменяв положение на кресле.
— Если только ее не шантажируют.
Шантаж — это серьезная причина, согласился про себя Светлый.
— Хотя, если честно, сеньора Кортес мне понравилась, — признался Слон. — Не хочется верить, что она замешана в этом деле.
— А вот сеньора Нуньес мне категорически не нравится, — признался Дамиан. — Какая-то она… мутная. Еще мутнее, чем граф. Что он в ней нашел?
— Как практик тебе говорю, — фыркнул Темный, — в любой женщине можно найти что-нибудь интересное. Особенно если искать в темноте и без одежды.
— Спасибо, что просветил! А то я бы так всю жизнь и маялся, не познав истины!
— Всегда знал, что вы, Светлые, темный народ. А если без ерничанья, что мы имеем против Арселии? — неожиданно серьезно спросил Чиро.
— А что имеем «за»? Непонятно, кто она такая вообще. — Аквилеро начал перечислять. — Глубоких чувств к сеньору вдова не питает, так что цель ее пребывания в этом доме очевидна. Думаю, даже его хозяину. И полагаю, его такое положение вполне устраивает. А вот сеньору — может не устраивать. В общем, — подвел итог Дамиан, — яснее ситуация не стала. Как доказать, кто из троих виновен в бедах Гильярдо, я не представляю.
— Знаешь, — вдруг с каким-то воодушевлением воскликнул Чиро, — я, кажется, придумал, как нам обнаружить вредительницу! Попробую завтра кое-что найти в городе, если ты меня отпустишь.
Аквилеро кивнул, осознавая, что просьба носит условный характер и озвучена исключительно из вежливости.
— Если повезет, то завтра вечером я всё тебе расскажу, — пообещал напарник.
Светлый насмешливо поднял бровь.
— Чтобы не сглазить, — пояснил Темный.
Да и ладно, подумал про себя Дамиан. Пожелав Слону спокойной ночи, он взял факел и на всякий случай обошел дом, проверил запоры и напоследок направился к спальне Гильярдо.
И обнаружил его, стоящего в коридоре в длинной сорочке и ночном колпаке. Дверь в спальню, также слабо освещенную сполохами пламени в камине, была распахнута.
— Что вы тут делаете? — спросил Аквилеро.
— С-стою, — ответил взъерошенный наниматель.
— А почему?
— П-просто т-так, — ответил Гильярдо.
И в этот момент из комнаты раздалось приглушенно-замогильное: «Ми-и-ге-ель! И-иди-и-и ко-о мне-е!» Граф вжался в стену коридора, обхватив себя руками.
— Вот, — выдохнул он. — Я же говорил. А мне никто не верит, — произнес он чуть слышно, словно боясь привлечь к себе внимание.
Джетту разбудили ни свет ни заря, что несколько огорчало, учитывая ночные похождения. Она отдавала себе отчет, что ожидание следующей ночи легким не будет. Причем, в данном случае дурная голова будет не давать покоя сама себе. После общения с менталистом она трещала, как спелый арбуз в руках покупателя. Поэтому Темная решила поберечь здоровье. А для этого нужно было, первое: избегать магистра, насколько возможно; второе: делать вид, что он уже достиг цели. Совместить это было непросто. Что там Сельмо говорил об идеале жены для монаха? Молитва, дети, рукоделие? Припрятанная с ночи булочка придала Джетте сил для реализации плана. Выйдя к завтраку, она изобразила скорбный вид и сообщила, что нуждается в покаянии. Нет, Каталина не может доверить это магистру, ей требуется уединении (кажется, этот пункт тоже стоял в перечне качеств Идеальной Жены). Храм Пресветлого не пугал. В конце концов, она здесь по милости этого самого Бога. И выполняет его волю. Так что пусть потерпит Темную в своих стенах. Да и прегрешений у нее накопилось… немало. Если каяться не торопясь, то недели на две-три хватит. Двух зайцев одной стрелой: и от Алейо спрячется, и отношения с Пресветлым наладит. Стоять на коленях было не очень удобно, но в Гильдии по молодости она и не на такие наказания влетала, а здесь подушечку дали. Хоть в чем-то фанатики Пресветлого оказались добрее Темных воров.
На обеде девушка присоединилась к монахам. Ансельмо, к сожалению, не было, он должен был найти телохранителей и выяснить, как у них дела. Алейо разливался соловьем о прелестях жизни в монастыре и вгонял ее в чувство вины перед драконом, которого она чуть было не погубила. Вступив в войско Пресветлого, вещал магистр, дракон никогда уже не станет прежним. Припомнив состояние, в котором вчера находился пациент Гешшара, «Каталина» согласно кивала, и на ее глазах выступили слезы. Магистр остался доволен профилактической беседой и, судя по состоянию, к магии не перебегал. Следующим пунктом в воспитательном процессе была экскурсия к «пострадавшему». Дракона рвало, как после пирожка недельной давности. Воняло в окрестностях нестерпимо, и Джетта чуть не опорожнила желудок за компанию. Магистр своевременно это понял и свернул демонстрацию того, к чему привела безответственная выходка девушки. Джетта-Каталина со всем пылом пообещала, что больше такого не повторится. Если повезет, ночью она избавит драконов от пойла, и Гешшарчику не придется так страдать. Затем, по плану, Джетте полагалось заниматься рукоделием. В монастырском приюте Девы Ночи, где она росла, учили вышивать и ткать гобелены. Чувствительные пальцы и умение различать мельчайшие оттенки цветов помогли воровке в ее карьере. Но с собой ни вышивальных нитей, ни канвы у Темной не было. Она пожаловалась, что не может ничего сделать для монастыря. Алейо щедро снабдил ее одеждой с прорехами, хорошо хоть чистой. До ужина от компании менталиста она была избавлена.
Вечером вернулся Сельмо. Магистр, похоже, чувствовал себя практически мужем и оставлять «невесту» наедине с посторонним мужчиной не желал. Какими методами его убеждал Паладин, осталось тайной, но на прогулку Алейо, скрепя сердце, их отпустил. Ха, забавно было бы посмотреть реакцию святоши, узнай он, какие отношения некогда связывали «названных родственников». Хотя, когда это было? И было ли вообще?
Паладин рассказал, что встретился в городе со Слоном. Веселая у них там история складывалась, Джетта даже заслушалась. Когда Сельмо сообщил, что ему нужно помочь ребятам, она согласно закивала. Светлому завтра предстояло выполнить основную миссию, и после он мог быть совершенно свободен. Но потенциальной свободе почему-то не радовался. Напротив, твердо собирался вернуться сразу после операции телохранителей. Джетта никогда не
