Родитель «дубль два»

Качи, бывший летчик-испытатель НИИ ВВС, который после войны в Китае быстро за три года вырос из капитанов в генерал-лейтенанты. Участвует уже в четвертой войне с первого же дня. Но визит высокого гостя летчиков эскадрильи не слишком обрадовал. В столовой шло обсуждение статьи в армейской газете «За Родину», где было написано: «Появление группы самолетов во главе с дважды Героем Советского Союза генерал-лейтенантом Кравченко решило исход тяжелого боя. Враг бросился врассыпную, надеясь уйти, но наши бесстрашные герои догнали самолеты противника и уничтожили 12 бомбардировщиков. Надо бить немецких захватчиков так, как это делают наши соколы из дивизии генерала Кравченко». Общий итог боя, естественно, не описан. Никакого упоминания о моряках-черноморцах нет. Мелочь, конечно, но неприятная. Газету привезли в двадцатую эскадрилью, тринадцатая в состав ВВС армии не входила. В общем, когда генерал и капитан Петросян, который его встречал, вошли в палатку столовой, главный заводила эскадрильи капитан Юра Пехов поднялся из-за стола, сделал испуганное лицо, чуть развел руки, изображая крылья, «встал на вираж» и, чуть повиливая задом, подражая знаменитому «Карандашу», выбежал из столовой. Эскадрилья грохнула и подалась почти в полном составе за ним, где временами продолжала взрываться смехом в темноте. Кравченко недовольно посмотрел им вслед и обратил свое внимание на оставшихся сидеть за «главным» столом Петра и начштаба подполковника Дениса Коростылева.

– Чего это они?

– Статью вот эту обсуждают, вот и обратились в бегство. Врассыпную.

– А вы чего не убежали?

– Да мне этот балаган до одного места, а вот действовала ваша группа в воздухе неосмотрительно. Рассыпалась и принялась гоняться за сбросившими бомбы «лаптежниками», упустив момент, когда могла нанести удар по истребителям. Докричаться ни до кого не удалось.

– Да слышал я какого-то Тринадцатого. Он предупредил, что «яки», слева-сзади-ниже «мессеры», дистанция три километра. Откуда он дистанцию знает – непонятно. Потом вообще белиберду какую-то понес. «Рцы, Глаголь, всем Цепочка, Люди, Он». Отвечать не стал, вдруг противник мозги пудрит. Смотрю, все ваши завершили атаки, собрались, довернули влево и пошли куда-то вниз. Противника видно не было, и мы продолжили атаковать «лаптей».

– Ну, видите, даже запомнили. Приказы простые и понятные тем, кто их знает.

Кравченко не ответил, продолжал жевать котлету и картофельное пюре. Петросян делал вид, что это его не интересует. Из-за стола встали девушки-летчицы и попросили разрешения выйти. Кравченко проводил их глазами. За столом осталось только начальство, летчики двадцатой тоже потихоньку слиняли, по одному, понимая, что вполне возможна «гроза».

– Да не стал бы я побираться, но у меня в полках исправных самолетов почти не осталось. Третий состав дивизии пошел стачиваться, и быстро. А вы, свеженькие, откуда-то появились. Откуда, кстати?

– Ейск. – Петр достал из кармана предписание и приказ Буденного, положил его на стол перед генералом.

– Понятно. Мы получили указание Ставки всеми имеющимися силами нанести удар по второй танковой группе. Утром. Ваша эскадрилья в приказе упоминается.

– Мы в курсе, получили его два часа назад, – ответил Коростылев.

– И что? Почему никто из вас не прилетел в штаб ВВС армии? Она наносит удар.

– Мы армии не приданы. У нас задача – координировать усилия ВВС 5-й, 13-й, 26-й, 40-й армий и Пинской флотилии, обеспечивать их точными разведданными. Данные сейчас обрабатываются. Со времени окончания крайнего вылета прошло 75 минут. Четыре связных самолета у нас имеются. Через тридцать-сорок минут документы будут отправлены в Киев, Брянск, Припять и Харьков. В Ростов пойдет свободный борт Ли-2, – еще раз ответил Денис Степанович.

– Другой вопрос, что действия, конечно, согласовать требуется, чтобы не получилось так, как сегодня: каждый сам по себе, – заметил Петр, продолжая ужинать.

– Да не писал я эту статью! Что прицепился, капитан?

– Я не про статью, я про связь.

В этот момент из кармана Петра послышалось: «Первый, первый – Крамболу. В секторе четыре появились две групповые цели, следуют в сторону Певцов». Петр вытащил «комарика».

– Понял, Крамбол. Сейчас буду. Извините, тащ генерал. Разрешите идти?

Кравченко залпом выпил компот, встал и показал рукой на выход. Все командование переместилось в новенькую землянку штаба эскадрильи. Там уже вели цели на планшете.

– Судя по скорости – истребители. Одна группа идет цепочкой, по одному, 12–16 самолетов, вторая звеньями, и отметки побольше. Похоже, что что-то двухмоторное, – отметил штурман наведения Теньков.

– Откуда они идут? – спросил Кравченко.

– Кто его знает? По направлению: Витебск, Орша и Могилев могут быть.

– Зэт-Гэ-26, старые знакомые, «мессера» сто десятые из Болбасова. А первые?

– Минск, Бобруйск.

– Этих я не знаю, кто угодно может быть. Черт, подтягиваются. По вашу душу, товарищи мореманы.

– Марик Акопович, привезли, что заказывали?

– Да, Петр Васильевич, привезли, перед ужином закончили подвешивать.

– Денис Степанович, дежурное звено на вылет, поднять подвахту. Марик Акопович, по машинам, к запуску.

– Тащ генерал, разрешите идти?

– Идите! Четко у вас налажено. Откуда цели-то берете, да еще ночью.

– Локатор у нас, локатор «Наяда».

Кравченко попытался взять в руки микрофон, но Петр отрицательно помахал ему рукой.

– Не надо ничего выдавать в эфир открытым текстом. Рцы, шапка, добро, – перехватив микрофон, сказал команды Петр.

Самолеты дежурного звена и шестерка Пе-2р перевели двигатели на взлетный режим и парами уходили в небо. Операторы приняли их, перенесли их положение на планшет и повели. Штурман пересчитывал взаимное расположение целей и ударной группы.

– Восьмой, покой.

– Тринадцать, покой.

– Ночь, машин мало, не попадут! – покачал головой Кравченко.

– На аэродроме сейчас шумно будет, у немцев только шумопеленгаторы, наши подойдут с той же стороны, что и немцы. Группа большая, сажать будут с каруселью по коробочке. Аэродром они подсветят сами. А у Акопыча и его эскадрильи РРАБ-3 подвешены, по три-четыре штуки на каждом борту. Фейерверк будет что надо!

– Тащ командир, время, – сказал Теньков, и второе звено ушло в небо: прикрыть отход и добить оставшихся. Им до цели десять минут лёта, заодно пошумят с востока, отвлекут немцев от западного направления.

«Пешки» уже довернули и на приглушенных моторах планируют на цель, где принимают самолеты, светят прожектора, расползаются по укрытиям с горящими фарами и огнями машины. Каждый, кто хотя бы раз в жизни видел эту картину ночного аэродрома, прекрасно представляет ту суматоху, которая там сейчас творится. И бомбы пошли. Десять секунд падения, и четыреста взрывов громкой очередью раздаются на летном поле. Горячие осколки рвут металл, пронзают тела захватчиков. Мы же говорили, что землю выделим всем, желающим и нежелающим. А кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет.

Бомбы, еще, еще и еще. Пушки и пулеметы дочищают за основной ударной группой. Возвращается третье звено, второе еще гоняется за тремя оставшимися в воздухе немцами. В эфире сплошной туркменский, затем звену дают сбор, крайняя машина сбрасывает фотаб и снимает общие результаты работы. Все возвращаются, правда механикам до рассвета придется поработать с несколькими машинами. Зенитчики на «эрликонах» пытались организовать сопротивление.

Что касается завтрашнего утра, то среди ночи, около двух часов, и после доклада об успешном налете на Чернигов-Певцы, в помощь ВВС армии выделили дополнительно два полка АДД и полк истребителей. Бомберы уже взлетели, и теперь все срочно переделывают свои планы, подстраиваясь под них, потому, что 13-я армия для налета может выделить только: тринадцать Пе-2 и четыре СБ 16-го БАП, двадцать один Пе-2 – 261-го полка и двадцать четыре штурмовика Ил-2. В качестве прикрытия будут использованы семь самолетов И-16 184-го полка, двадцать один МиГ-3 162-го полка и четыре машины Як-1 управления дивизии. 274-й полк майора Крайнева в составе 64 машин готовится к вылету из Москвы. Приказом Ставки он передан 11-й САД. Он подхватит идущие