Уже в лифте, везущем меня вниз, позволил себе на секунду замереть и осознать: я что, действительно готов идти и по своей воле стрелять в людей, удерживающих моих друзей в заложниках? Я, совершенно мирный человек, выдернутый из другого мира и против воли втравленный в здешние разборки?! Да ещё и толком не обученный сражаться? И понял: готов. Выезды, две попытки моего убийства на ровном месте и совместные тренировки что-то серьёзно изменили в моей голове.
Собственно, по-настоящему меня беспокоил сейчас только последний факт: чему-то я научился, освоил основные принципы ведения боя, но даже до среднего уровня мне ещё далеко. Хотя бы из-за очень маленького практического, нетренировочного опыта. Но под командой профессионала я реально готов был рискнуть. Не по велению сердца, точнее, не только из-за дружеских связей — но и расчётливо оценив перспективы и риски.
“Кажется, мне нужно заново познакомиться с самим собой” — вот что крутилось в моей голове во время короткой поездки в такси к храму Такэмикадзути. События в моей жизни здесь цеплялись одно за другое и не казались в момент принятия решения какими-то особо неправильными, опасными, достойными главного героя какого-нибудь приключенческого романчика, но не обывателя. Но если оглянуться назад…
Пошёл бы Ярослав, житель вполне благополучной Москвы, добровольно на подпольные бои без правил, устраиваемые мафией? Ещё чего! А если и попал бы туда случайно — постарался по максимуму не отсвечивать, а не устраивать подставуху для мухлежа с тотализатором! Мафия же. Или, например, у меня в том мире точно не поднялась бы рука добить сверха-менталиста на крыше — а тут я себе ещё и Синдзи заставил помогать. Да что там — я бы и на свалку не полез с сомнительной целью “прокачать” симбионта, а уж ставить эксперименты на себе и подавно не подумал. Опасно же.
Нет, я бы и здесь не стал ввязываться во всякое, если бы меня не запихнули в отряд. Но надо признать: при прочих равных никто из местных подобную бурную деятельность и не подумал развить. Кроме тех, кого я утянул за собой так или иначе, конечно. С другой стороны, я и дома, похоже, был склонен к… не совсем стандартным поступкам. Просто тогда моя авантюрная жилка во многом уравновешивалась нормальным и привычным окружающим миром, делающим серьёзный риск… неокупающимся, скажем так. Нерациональным.
Вот почему я с удовольствием с головой окунался во всякую новую временную работу, из-за чего успел перепробовать множество специальностей с относительно низким порогом вхождения: это был социально приемлемый риск. Нормальный-то человек выбрал бы себе в итоге дело если не по душе, то хотя бы не сильно напрягающее — и попытался бы всё-таки сделать карьеру. Когда долбишь, грубо говоря, по одному месту, пробиться вверх явно проще будет.
Но я с упорством, достойным лучшего применения, получив очередной от ворот поворот, хватался за что-то принципиально новое. Так интереснее было ждать, пока дела по научной стезе наконец-то попрут в гору. Получается, что на меньшее, чем успешная научная деятельность, я был попросту не согласен. Ох, если бы я ещё дал себе труд осознать это ещё тогда… Может, реально достиг бы чего-то большего. Впрочем, в этом мире у меня есть все возможности реализоваться по максимуму. Не только возможности — но ещё и мотивация. Зэта… Всё, доехал.
* * *
— Заходи. Кэтсу сказал, что ты придёшь, — с такими словами открыл мне калитку… Гунсоу.
— Тайчо говорил — вы не в ладах, — не очень тактично ляпнул я в ответ. То, что я на многое был готов, не особо уменьшало нервное напряжение.
— Ну вот в жизни так бывает, парень: терпеть не можешь человека, но по-настоящему довериться только ему и можешь, — на ходу обернувшись, прокомментировал инструктор.
Провожатый довёл меня до знакомого здания с энгавой — в нём мы с каннуси общались после памятной службы, закончившейся божественным вмешательством. Только в этот раз я попал не в кабинет, а в общую комнату. И даже не особо удивился, встретив там мною минуту назад помянутого Тайчо. Друзья познаются в беде. В данном случае очень познавательно выглядела полуразобранная монструозная снайперская винтовка на сошках, детали которой начальник полигона меланхолично протирал.
— Самоделка, — предварил он мой вопрос. — Сам понимаешь — я на своём полигоне имею доступ к станкам и расходникам, о которых бандиты могут только мечтать.
Он с любовью провёл рукой по ложу стреляющего механизма и мечтательно добавил:
— Это скорее стенд для отработки технических решений, чем оружие, моё маленькое хобби… Но в знающих руках детка способна на чудеса! Хм, вижу, ты тоже не с пустыми руками пришёл.
— Просто хотел быть готов ко всему, — в ответ пожал я плечами и спросил: — Будем штурмовать оцепление?
— Они только того и ждут, — дёрнул щекой Сержант. — Там половина клановых сил нагнана, нужна маленькая армия, чтобы пробиться. Ну или хотя бы отряд спецназа. Троим… четверым там делать нечего.
— А вторая половина охраняет здание резиденции Акияма, — добавил тайчо, — потому атаковать будем главный офис Хироши. Эти специально делают вид, что не при делах, никакого усиления не наблюдается.
— Наш каннуси сейчас молится и одновременно готовит амулеты, — вновь подал голос Сарж. — При должной поддержке свыше и с нормальным оружием даже маленький штурмовой отряд сможет пройти здание снизу вверх, как нож масло, и добраться до наследника Хироши. Жизнь наследника в обмен на освобождение заложников силами клановых наёмников — вполне подходящий размен. Жаль, Химе-тян останется круглой сиротой… Да и наши занятия мы вряд ли продолжим. Ты уж, если что — пригляди за малышкой, парень…
— Стоп, вы что, на смерть идти собрались?! — попытавшись сложить в голове фразы, как кусочки мозаики, осознал я. — Сказали же, что сможете добраться до наследника под амулетной защитой!
— Добраться — да, — тайчо покачал головой, — Сам подумай, такую операцию никак не провести анонимно. Даже если балаклаву не снимать и жестами общаться, даже если суметь скрыться после захвата наследника клана, хотя это будет практически невозможно — интересант понятен. Совершивший дерзкий налёт и вынудивший клан действовать по его указке должен будет заплатить за произошедшее, заплатить болью, страданиями… А потом и жизнью.
— Иначе под удар попадёт Широхиме-тян, и месть будет такой, чтобы её и её род максимально опорочить. Накажут за трусость деда, не решившегося сразу принять возмездие, — подхватил Гунсоу. — А вот если Кэтсу сдастся сам, не станет убегать — его жертва не только окупит всё, но и память о чести, духе и силе, что была выше целого клана — навсегда останется с его родом, возвысит его потомков! Я же… Если пойдёт, смогу как-то незаметно отступить. А так постараюсь сойти за наёмника, авось
