Подруги синхронно улыбнулись. Акула по имени Джонни была здесь местной звездой. Дождавшись, пока Диана закончит завтрак, Лиза обратилась к подруге:
— Ну рассказывай! Что случилось?
— Папа заставляет меня уволиться с работы. А ещё он нашёл мне жениха и собирается выдать замуж, — не стала тянуть кота за хвост прокурорская дочка и вкратце пересказала свой разговор с отцом.
— Жесть! Но как это? На улице двадцать первый век! А если ты не захочешь? Он привезёт тебя в ЗАГС без сознания и силой поженит, что ли?!
— Знаешь, что самое страшное? Я не уверена, что смогу сопротивляться! Несколько этих изматывающих лекций — и проще будет согласиться!
— И что хорошего? Угробить свою жизнь?
— Я уже думала убежать отсюда. В какой-нибудь другой город… Только где взять силу воли? Я такая слабачка! Боюсь, что выйду за порог и тут же вернусь обратно.
— Та какой убежать! А мы? Лично я тебя никуда не отпускаю.
Царёва вздохнула.
— А если просто переехать на другую квартиру и жить отдельно? — предложила подруга.
— Он не разрешит.
— Дааа, сложная ситуация, — теперь уж и Лиза вздохнула. — Я даже не знаю, что посоветовать. Мне всё это дико.
— Ну конечно! Если мама разрешает работать тебе в ночном клубе…
— Хммм, ну тут у неё, как бы, нет выбора. Я их с папой, можно сказать, обеспечиваю. Я помогла им перебраться в Зеленомайск из нашего болота… Хотя, даже не в этом дело! Просто мы с мамой, как подруги! Я ей могу рассказать абсолютно всё, даже какой размер у моего парня и какие позы в постели мне нравятся.
— Круто тебе, что сказать!
Подруги немного помолчали, допивая кофе и думая о своём. Диана первой нарушила молчание:
— А насчёт замужества — я смотрю на своих родителей и вообще не хочу замуж. Мне совсем не скучно в своей компании, что хочу кушаю, что хочу пью, хочу готовлю, хочу нет! Вообще не вижу преимуществ в замужестве для женщин! Мало того, что мы теперь пашем на их уровне, так ещё приди домой, постирай, поубирай, жрать приготовь, детям сопли повытирай, потому что это, видите ли, испокон веков женские обязанности, а он развалился на диване и смотрит телик или играет в войнушки! Получается в два раза больше дел и нет времени на себя. Плюс ещё ж нужно успевать быть красивой, кому нужна некрасивая жена?! При этом они могут делать, что хотят, приходить, во сколько хотят, гулять, с кем хотят, заниматься, чем хотят! А женщина должна во всём отчитываться, не задерживаться допоздна, гулять только с подругами, и то с разрешения суженного, не пить, не курить, не ругаться и ещё куча «не»!
— Ну не знаю… Тут, видимо, у всех по-разному. У нас с Саней почти не возникало таких вопросов. Кто свободен — тот готовит кушать, второй тогда моет посуду. Убираем вместе, правда, я командую, что ему делать. И не скажу, что он меня так сильно контролирует. У меня такая работа, что как раз приходится задерживаться, причём иногда до утра!
— Ну вы же вместе работаете!
(Саня был барменом в «Пьяной креветке».)
— Та даже когда смены не совпадают, всё равно не помню, чтобы он меня к кому-то приревновал.
— И как ты поняла, что это именно твой человек?
— Ну, это было изначально понятно, я даже не представляла, что можно встречаться с кем-то другим. Мы знакомы с тринадцати лет, и все с детства называли нас «муж и жена». Он приходил к нам домой, как к себе, мог оставаться, сколько хотел, и я так же.
— Интересно! Почему мне до сих пор так никто и не понравился по-настоящему? Я уже начинаю сомневаться в своей адекватности…
— Та не переживай! Всему своё время. Ты просто ещё не встретила «того единственного». Когда это случится, ты сразу поймёшь.
— Дай бог! А не встречу, то «лучше уж быть одной, чем с кем попало!» Интересно, бывают ли люди, для которых вторая половинка не создана?
ДАНА БОРИСЕНКО
Нашим чудесным апрельским утром на другом конце города в кабинете мэра проводился приём турецкой делегации. Мэр раздосадованно пробурчал себе под нос:
— Мало мне было моих дел, теперь ещё этих турков развлекай!
Молодая переводчица открыла было рот, но градоначальник остановил её:
— Даночка, это не переводи.
В креслах для посетителей сидело двое иностранных гостей восточной национальности. Мэр попытался поддерживать разговор, бросив ещё пару общих фраз, однако иностранцы уже давно ничего не видели и не слышали, кроме очаровательной Даночки.
Дана Борисенко, кокетливая шатенка с живыми янтарно-карими глазами, умела находить общий язык с мужчинами любого возраста. В это трудно поверить, однако в школьные годы девушка жутко страдала от недостатка внимания мужчин. Родители тщательно следили за её успеваемостью, строго наказывали за любые отметки «ниже пятёрки», а о посещении дискотек и других подобных мероприятий с друзьями вообще не могло быть и речи. В результате такого «воспитания» Дана росла практически без друзей и, кроме «серой мыши», «заучки», «ботанки» и объекта списывания, для своих одноклассников не представляла ровным счётом ничего. До конца одиннадцатого класса девушка превратилась в сплошной комплекс неполноценности, проклинающий принуждение к учёбе и обвиняющий своих родителей во всех смертных грехах. Закончив школу, Дана, по настоянию тех же заботливых родственников, поступила в педагогический вуз. Однако тут её терпение наконец лопнуло, и в один прекрасный день девушка заявилась домой с категорическим заявлением, что бросает учиться и перебирается жить к своей лучшей подруге. Естественно, со стороны семьи не обошлось без проклятий и заявлений типа «у нас больше нет дочери», однако в течение полугода страсти улеглись. Дана поступила в другой университет на факультет истории по специальности историк-египтолог (чем шокировала не только своих родителей, но, наверное, и саму себя), резко сменила стиль одежды с бабушкиных кофт и дедушкиных брюк на мини-юбки, обтягивающие лосины и блузки с декольте, непроизвольно освоила основы флирта и кокетства, стала курить и употреблять алкоголь, посещать все «самые потрясные тусовки города» и наконец-то зажила в своё удовольствие. Комплекс неполноценности был практически побеждён или глубоко запрятан, а бывшие одноклассники глотали слюни от одной мысли про Дану и кусали локти от досады, что упустили такое счастье. В конце концов девушка смогла простить товарищам детские обиды и построила с ними довольно крепкую дружбу, которую поддерживала до сих пор. Однако в качестве потенциальных мужчин она их совершенно не рассматривала. Вместо этого Дану потянуло на восточную экзотику: турков, иранцев и других, как она выражалась, «хачей», которые в предостаточном количестве учились в её университете. С одним из своих поклонников турецкой национальности девушка потеряла невинность, после
