Глава 4
Едва я провалилась в сон, как пришлось выныривать — по комнате носился пушистый метеор. Кариса, то становясь волчицей, то превращаясь обратно в человека куда-то стремительно собиралась. Кое-как проморгавшись, я села и зажгла свет, чтобы она закончила свои сборы с удобством и заодно объяснила мне, что происходит.
— Будет дождь, — пылко выдохнула волчица и сдула с лица прядку волос.
Я хлопнула по постели рукой, предлагая ей сесть, и подманила к себе расческу с лентой.
— И что с того? Думаешь, крыша потечет? — спросила я, разбирая густые волосы. Волчица хохотнула и выразительно покрутила пальцем у виска:
— Я что совсем дурная?
— Сейчас три часа ночи, — хмыкнула я, — ты носишься по комнате, переживая о том, что пойдет дождь. Это сложно назвать нормой.
— А думать ты не пробовала? — не осталась в долгу подруга, — пойдет дождь, зальет все следы. Вода растворяет в себе все, что касается магии. Я вчера посмотрела на следы — они яркие, четкие. И мы с Вьюгой решили сегодня с утра сходить, посмотреть куда приведет эта тропка. Вот и придется пойти очень-очень рано утром.
— Да уж, узнать адресок с которого доставили «ощипанный дар» было бы неплохо, — согласилась я. — А в общину когда?
— В общину вы с Лием идите, — покачала головой Рис. — Мне туда ход заказан, ни слова не скажут. И не вздумай меня пожалеть, уж поверь, любимый мужчина и друзья достойная замена рабским законам и высокомерным родственникам. Где каждый считает, что он вправе помыкать слабой волчицей.
Я закончила плести «дракончика» и вздохнула, сказать мне было нечего.
— Только Дара обязательно возьми, мало ли что, не стоит молодой и красивой девушке таскаться по городу в одиночестве.
— А то придется прятать трупы, — усмехнулась Кариса.
— Ага, подкидывать их в приемник, — в тон ей отозвалась я. — Погасишь свет?
Сон пришел не сразу, я еще успела услышать, как собирался Дар и как хлопнула входная дверь. Увы, параноику Вьюге пришла в голову гениальная мысль, которую он и осуществил, не спросив никого из нас. И теперь все происходящее в коридоре транслируется в нашу гостиную. Я про звук говорю. А так как наша гостиная между спальнями... Лий и Верен бьются над тем, чтобы распутать творение гения-самоучки, но пока не справились.
* * *
Глава общины оборотней изволил принимать нас в малой комнате. Я бы назвала эту комнату феерией серого цвета. За окном хлестал дождь, вокруг разновидности сумрачных оттенков и высокомерный ублюдок восседающий на троноподобном кресле. Перед нами кофейный столик. Абсолютно пустой — лучший способ показать, что о нас с Лием думает этот чванливый господин. Ну погоди, скотина, когда-нибудь сочтемся.
Оборотень, так и не назвавшийся, милостиво выслушал наши имена и цель прибытия. Скривил тонкие губы, подергал носом и чуть прикрыл ресницами темные глаза. Если верить рассказам Карисы, так вожак стаи телепатически связывался со своим стадом. То есть, простите, стаей. А если верить Лию, то конкретно этот негодяй выпендривался и издевался.
Спустя долгие пять минут он открыл глаза и с легким, усталым вздохом произнес:
— Все члены моей стаи находятся там, где им и положено быть. Никто не пропал.
— Но разве мы сказали, что кто-то потерялся? — удивилась я, — нет. Мы сказали, что три оборотня-волка находятся в доме исцеления. И что нам нужны их личные данные.
— Займись своими делами человек, и не лезь к высшим существам, — снисходительно бросил глава общины.
Сказать, что я опешила — ничего не сказать. Я бы даже матом выругалась, но это, к сожалению, унизит меня, а не его. И что удивительно, он смотрел на меня с таким превосходством, будто я должна вскочить, поклониться и максимально быстро пойти по своим делам, исполняя волю этого «высшего существа».
— Интересная точка зрения, господин Волк, — кивнула я. — У вас хорошая память на лица? Не жалуетесь? Прекрасно, тогда запомните мое лицо. Однажды, я верну вам эту фразу. Идем, Лий.
Дверь за собой я закрыла тихо, хотя и хотелось шваркнуть ею о косяк. Ну погоди, я устрою тебе сладкую жизнь. Дочитаю только свод законов и правил Империи Грод и ты слезами умоешься, коврик шерстяной.
— Не расстраивайся, — Лий коснулся моей руки, — они всегда такие. Мои сородичи чуть лучше, они оскорбляют оппонентов непонятными словами. Так, что унижение приходит со временем.
— По мере получения образования? — повеселела я. — Забавно.
Прежде чем выйти под дождь, я подождала пока Лий поводит руками — какая-то суперсекретная эльфийская магия позволяла ходить под дождем и не мокнуть. Да еще и брызги грязи на штанинах не оседали. Вот только распространению это колдунство не подлежало. Ну и ракшас с ним, мне, если что, и без магии по лужам пройтись не зазорно.
Анклав оборотней в городе имел стены и заставу. И пусть все это запрещено законом, лохматые изящно это обошли. Никто же не виноват, что лавка пряностей встала ровнехонько между двумя домами, верно? Или вот зачем вы наговариваете на уважаемого булошника? Ну встал его магазинчик на проходе, что с того, бывает. А вот двое мужчин, боевых магов, сидят на бревнышке у единственного прохода в эту часть города — так и что с того? Оборотни взрослые, имеют право проводить свое личное время как хотят.
Еще пятьдесят лет назад этого не было, так Лий говорит. А сейчас такие анклавы есть в каждом городе. Императору дела нет, стража и магистратура процент берут, а кто еще может оборотням и эльфам укорот дать? Никто. Нет-нет да появится «народный герой», но таких быстро вешают. На глазах у охочей до развлечения толпы.
— Ты совсем скисла, — вздохнул Лий.
— Не понимаю, как Кариса там не только выжила, но и мерзопакостный характер сохранила.
— Может, она его там воспитала?
— Я в это не верю. Так не бывает, когда с детства забивают, давят авторитетом, указывают место — откуда характеру взяться?
Лий пожал плечами:
— Если у нее был пример перед глазами... Хоть даже и из легенд, у нее в медальоне изображение Змеиной королевы.
— Которая ракшасов запустила в Лес? Ну только если. Но меня воротит, честно. Даже помыться хочется.
— Водные процедуры в принципе полезная вещь, — пожал плечами Лий. — Ну что, за порцией унижений, потом пить чай и домой?
— Душка Ларс наверняка по нам соскучился,
