— Ну и поделом тебе, — съязвила я, ощущая подъем самомнения и всех-всех жизненных сил. — Будешь знать, как живут обычные нормальные люди. Может быть, немного опустишься с небес на землю.
…
Я снова ощутила жажду. Решив утолить ее с помощью винограда, огромная гроздь которого возвышалась в стеклянной вазе, привстала на кровати.
Как тут дверь открылась. Я еще успела переключить канал — как нарочно попала на показ мод — и в комнату вошел Андрей. Лицо его выглядело довольным.
— Анализы у тебя чудесные, как я и думал, — своим сообщением он огорошил меня прямо с порога. — Так что можно готовиться к подписанию контракта.
— А мы ведь поженимся тоже, свадьба будет? — спросила я.
— Ты ностальгируешь по своему парню? — на губах мужчины заиграла издевательская ухмылка.
— Совсем нет. Но нужно ведь сказать моим родителям и все такое.
— Ах да, я ведь забыл, — наиграно закатывая глаза, Андрей все ближе подходил к моей кровати, так что я, почувствовав какую-то угрозу, вдруг вся напряглась и вжалась спиной в подушки.
По подиуму дефилировали худосочные красотки, теперь они демонстрировали изящное нижнее белье, и я, помимо своей воли, увлеклась просмотром настолько, что просто-таки не могла оторвать от них свой очарованный взгляд.
— Что, нравится такое? — кивнув в сторону экрана, спросил у меня Андрей.
— Вообще-то да, — не зная, что же мне делать, я все-таки мельком посмотрела на мужчину. Но потом — обратно на экран, оттуда доносилась моя любимая мелодия.
И тут он вдруг рявкнул:
— Ложись.
— Но…
— Ах да, родители, — и снова эта насмешка во взгляде. — Я забыл. Так вот, крошка, если сейчас я удостоверюсь — сам — что там у тебя все нормально и мне с тобой комфортно, мало ли что? — тогда, возможно, пошлю к ним своего шофера, чтобы привез документы, поняла?
— Ага…
Страх ледяными клещами ухватил меня за грудь, морозом сыпануло по коже, руки задрожали. И чтобы не выдать своего испуга я натянула на себя покрывало и тихонько попросила:
— Хочу попить.
— Сейчас я тебя напою… Впрочем нет, это будет немного позже. А теперь, Лариса, раздвинь ножки и расслабься, мне нужно кое-что проверить.
И тут же покрывала были отброшены в сторону, а мое девственное тело, не познавшее еще мужчину, дерзко и беспощадно распростерто по кровати.
Сбросив из себя черный шелковый халат, Андрей, словно удав, обвил меня всю, поработил, связав по рукам и ногам, придавил собой к податливой поверхности ложа.
* * *И, не успев даже опомниться, я стала женщиной.
Я слышала о том, как все это происходит в жизни, но и подумать не могла, что у меня случится именно так. Легкое касание к животу, твердость между половыми губами, резкий толчок, щемящая боль — и ощущение наполненности.
— Ну что, было не слишком больно? — беря меня пальцами за подбородок и глядя прямо в лицо, когда я, испугавшись происшедшего, тихонько заскулила, спросил Андрей. — Я постарался.
А потом, вытащив из меня свой член, он увидел на нем кровь.
Но это его не остановило, и мужчина, победоносно улыбнувшись, воткнул свой отросток в меня обратно.
— Теперь я точно знаю, что у тебя первый, — легонько кусая меня за шею, пахнущую дорогим шампунем, сказал Андрей. — У меня, знаешь ли, в этом деле огромный опыт. Я даже не считал, сколько целок избавил от ненужной для них преграды. И почти всем платил, такое вот было воспитание. И тебе тоже заплачу, не дрожи.
И все это во время осторожных фрикций.
— Сейчас я тебя растормошу…
Мне и вправду не было больно, если не считать тот единственный момент разрыва девственной плевы. Даже напротив, потом, мягкое скольжение внутри меня подняло со дна сознания неведомую доселе чувственность. Мне было одновременно и стыдно, и необычно, и восторженно радостно. К тому же теперь я понимала, что назад мне дороги нет. Утратив девственность, я вообще уже не могла возвратиться в деревню, чтобы выйти замуж за Ромку. Ведь, узнав обо всем, что со мной случилось в Москве… А потом — слух о моем падении быстро разнесут на своих языках сплетники, и мне тогда хоть в омут с головой.
"Все, я теперь другая, — качаясь в такт толчкам внутри меня, я, как ни странно, могла размышлять о своей дальнейшей жизни, принимая судьбоносные решения. — Мне нужно смириться, принять, привыкнуть и постараться полюбить хотя бы на время, пока не забеременею. Ведь только так я и смогу стать своей в этом мире богатства и роскоши. Я не хочу назад. Это мой дом, и мой мужчина. Все".
— Для неопытной девушки ты очень даже ничего, — после того, как семенная жидкость влилась в мое тело, сказал Андрей. — Но не прельщайся, я сейчас забочусь лишь о том, что мне от тебя нужно, не более того.
Я не знала, стоит ли мне что-нибудь отвечать этому самоуверенному и жестокому мужчине, поэтому благоразумно промолчала. Хоть в душе у меня бушевала буря, и даже ураган эмоций.
"Возможно, ты сильно ошибаешься, — глядя на его широкую спину, на красивый изгиб шеи, на этот жесткий ежик светлых волос (когда он одевался), думала я. — Это только бездушная машина ничего не может чувствовать и ощущать. Но ты — живой человек, поэтому, чтобы ни творилось теперь в твоей голове, и чтобы ты ни думал, время нас рассудит. Не может же такого быть, чтобы такой зрелый, умный мужчина, такой пылкий и страстный, имел черствое сердце. И если даже там сейчас лед, я попробую его растопить. Ведь каков у меня выбор, после всего?"
И когда Андрей покидал мою комнату, я больше не смотрела в телевизор. Я провела этого мужчину затуманенным взглядом преданной женщины, только что познавшей физическую любовь.
Это были новые для меня ощущения. Вопреки всему я испытывала удовлетворение, хоть и разбавленное неуверенностью и страхом, а также стыдом. Но гордость моя не была уязвлена, ведь я, по сути, позволила этому мужчине сделать с собой такое. Так кого же винить? На кого мне обижаться?
Завернувшись в одеяло, я постаралась обдумать все то, что со мной произошло, и незаметно для самой себя уснула.
* * *Проснулась я, когда стрелки на часах показывали шестнадцать ноль-ноль.
Потянувшись, вдруг вспомнила свой первый половой акт и, подняв одеяло, посмотрела на простыню. На ней было небольшое пятнышко от крови, а также — паучья сетка коричневых мазков. Зато внутренняя часть бедер, промежность, а также попа просто-таки слиплись от вязкой жидкости, излившейся из моего влагалища.
Отчего-то вдруг почувствовала себя так, словно я — жестяная банка, откупоренного не кем-нибудь, а олигархом, миллиардером, властелином жизни.
Приведя сама себя (как могла) в порядок, я одела домашний брючный костюм и произвела осмотр в огромных двухуровневых апартаментах Андрея. Где мне, по всей видимости, и придется некоторое время жить —
