В этот момент среагировало щупальце из ПАК-а Диба — оно молниеносно содрало с руки иркена правую перчатку и отшвырнуло прочь. Прогремел взрыв, оторвав Дибу механическую конечность и оглушив Красного.
Устройство самоуничтожения было активно около десяти секунд. Если бы не бдительность Диба, от бывшего Красного не осталось бы и следа.
– Хорошая работа, Диб, – отозвался модуль. Глаза стали гореть ярче. – Системному компьютеру не удалось обнаружить устройства. Выполняю проверку...
– Это тоже войдет в приговор? – с опаской спросил Диб, глядя на Красного, все еще находившегося в бессознательном состоянии.
– Твои действия уже занесены в судебный протокол. Это прибавляет несколько очков оправдания к твоему делу, а что до него… – глаза модуля вспыхнули, – убавляет. Самоуничтожение — самая наихудшая форма протеста, тем более в Утесе Правосудия. Суд прерывается на двадцать минут! – с этими словами модуль отключился, его глаза потухли.
– Красный? Красный! – Фиолетовый выглядел растерянным.
Красный продолжал неподвижно лежать на платформе. Вещество, которым заправляли все устройства самоуничтожения, должно было измельчить тело в пыль, однако этого удалось избежать.
– Кажется он в порядке, – ответил Диб, наблюдая, как к ПАК-у Красного подключаются новые провода. Он обратил внимание на руку, на которой теперь не было крупной перчатки.
«Все пальцы на месте. Ясно. Наверно Высочайшие давно послали к черту эту идиотскую церемонию».
Платформы с осужденными Высочайшими стали опускаться.
– Я ведь… все правильно сказал, верно? Или стало только хуже?
– Думаю, несмотря на всю историю со шлемами и прочим… это прозвучало достойно.
– Да?! Надо же... – платформа продолжала опускаться. Фиолетовому пришлось кричать, чтобы Диб его услышал. – Может я и вправду тупой, как говорил Красный и этот модуль, но я в любом случае думаю, что все не так плохо! Тебя не могут убить, ты остановил Мозг Контроля!
– Нет, я всего лишь… – но платформы уже скрылись в недрах гигантского комплекса и Диб замолчал.
Еще не все ушли с балконов на перерыв. Излишнее внимание сначала напрягало Диба, пока он не заметил что-то похожее на «одобрение». Это словно было написано на лицах присутствующих.
«Их так впечатлил мой поступок? Хм… наверно наблюдать за смертью того, кого ты уважал и ценил, настоящая пытка. Даже несмотря на его приговор», – руки и ноги за секунду сковало смирительным механизмом. Платформа под ногами ожила и направилась прочь от центра зала.
Диб даже не заметил, как пролетели эти двадцать минут. И вот он в зале Утеса Правосудия, все на той же платформе. Над ним вновь возвышался модуль. Красные глаза вспыхнули и зал задрожал от оборвавшего тишину голоса:
– Наладить связь со вторым главным подсудимым! – Диб побледнел от неожиданности.
Из окутанных проводами и аппаратурой стен, наружу выдвинулся огромный монитор. Он казался куда старше другого оборудования в зале, но это не лишало его главного свойства в подключении к совершенно любой планете и на любом расстоянии от Утеса Правосудия. Такие мониторы использовали для подсудимых и свидетелей, не имеющих возможности присутствовать в здании суда.
По экрану пошли помехи, сквозь которые стали пробиваться буквы. Когда шум стих, все смогли прочитать имя второго подсудимого, не менее опасного, чем Диб: «ЗИМ».
– Зим. Иркен, имя которого прославилось на весь Ирк самыми наихудшими поступками в истории. Ты готов принять свою участь, какой бы ужасной она для тебя не оказалась? – все в зале, включая охрану со станций, затаили дыхание. Даже они были в курсе всего, что успел натворить Зим.
– Я… – помехи. Имя подсудимого пошло рябью. – Кто со мной говорит?! Я ЗИМ!!!
– Мы знаем твое имя. Ты готов принять свою участь? – сдержанно повторил голос.
– Чего?! – раздраженно донеслось по громкой связи. Изображения на экране не было. – Какого… Этот Диб превратил компьютер в какую-то безумную хрень! Где кнопка отключения?!
– Зим, ты что, забыл про суд?! – не смог уже молчать Диб.
– Суд? Уже что ли?! – изредка по ту сторону экрана звучало какое-то бурление, словно через трубку прокачивали воду. Реже — нарастающий и утихающий свист, будто Зим через что-то дышал.
– Забыть про суд — неприемлемый поступок, однако, учитывая твои характеристики, Зим, вполне ожидаемый, – спокойно сказал модуль. – Продолжаем суд!
– И чего так рано… – ворчал Зим.
– Иркен Зим. Ты обвиняешься в действиях разрушительного характера, которые, на протяжении всей твоей жизни, представляли угрозу не только для Ирка, но и для других планет, на которых ты появлялся. Однако в этот раз твои «действия» зашли слишком далеко. Человек, которого ты привез с Земли, стал биологическим оружием для Ирка!
– Я привез это земное недоразумение, чтобы уничтожить его здесь раз и навсегда!!! Вернее сначала помучить, а потом уничтожить… и сделать из его костей корону, чтоб все знали — с Зимом лучше не связываться! Он меня достал!! Все мои планы по захвату планеты были разрушены и нагло растоптаны им!!!
– ДОВОЛЬНО, ЗИМ!!!
– Диб! Ну ты меня понял. Без обид, ясно?! – ответил иркен, совершенно не утруждая себя мыслями о суде.
«Да понял я. Как будто от тебя можно услышать что-то другое...»
– Слишком много разговоров и слишком мало дела, – произнес голос, после чего на мониторе, по которому суд связался с Зимом, загорелись красные индикаторы. Что-то происходило.
– Там точно идет суд? Я ничего не ви… – по другую сторону экрана раздались крики и ругань.
– Теперь твои воспоминания часть судебного дела. Похоже у твоего оборудования недостаточно энергии для сигнала. Я это исправлю. Ты сможешь видеть все, что происходит в Утесе Правосудия.
По всем голографическим экранам стали мелькать обрывки памяти Зима. Каждое изображение пестрело изобилием событий, чаще взрывного и особо разрушительного содержания.
– Ну и громадина! – отозвался Зим, наконец увидев истинные размеры зала суда. – Меня видно?!
– Нет. Но достаточно и того, что мы тебя слышим, – ответил голос монитору, на котором неизменно красовалось имя «ЗИМ».
– Это все мой аппарат, к которому он подключен, – пояснил Диб. – В лаборатории из-за этого случаются перепады энергии. Зим пока что… не в состоянии обойтись без него.
– Да уж! Даже монитор в ужасе от этой твоей штуковины!
– Благодаря ей ты все еще жив…
– ТИШИНА! Похоже вы не поняли, что каждое сказанное вами слово может подвергнуться оценке. Все подсудимые зарабатывают очки обвинения и очки оправдания, которые я подсчитываю и выношу приговор, – после этих слов Зим затих, наконец осознав всю серьезность ситуации. По громкой связи все еще что-то бурлило, но уже намного тише.
– Зим. Учитывая все разрушения, учиненные тобой до Второй Эпохи Разрушения, тебя следовало бы
