— За что? — обижено спросил он, потирая конечность.
— За что? — кровавая пелена застила мне глаза. — Ты скотина наглая! Я думала, у нас честный спор, а ты? Нашел слабое место? Доволен?
— Наташ, я… — начал Игореша.
— Заткнись! Знать ничего не желаю, — уперла руки в бока. — Еще раз подойдешь ко мне, сделаю депиляцию саморучно шлифмашинкой. У нас их большой выбор в магазине!
— Эй, Наташ, ну ладно, извини. Ну шутка же была.
— Эй, Наташ? — я уже думала, что сильнее злиться нельзя. Но это небрежное “извини, шутка” просто взбесило! То есть он меня наглым образом подставил и просто “извини”? Отряхнулась и пошла дальше? — Отвали, иначе отшлифую так, что бриллиантом засияешь!
Мне было плевать, что там нес Алмазов. Скинув красную шубу и сняв бороду, схватила свою сумку и рванула на выход. Снегур костюм сам снимать будет очень долго, да это уже его проблемы. Еще минута в его обществе, и буду его бить. Сильно, долго и с особым удовольствем. Распахнув дверь, нос к носу столкнулась с Дмитрием Александровичем:
— Как вы замечательно выступили! — шеф полез обниматься. — Это была отличная идея, чтобы вы узнали друг друга лучше. Ну как, теперь можно ожидать, что вы подружились? Вы так хорошо смотрелись вместе, как настоящая пара! Ну так что, мир? — такой радостный, будто прибыль фирмы в два раза выросла.
— Нет! — рявкнула я. — Если ваш сыночка подойдет ко мне ближе, чем на три метра, сверну ему челюсть первым попавшимся предметом. А лучше пусть вообще на глаза мне не показывается. Да убери руки! — это уже Снегуру. — Могу двинуть и не по коленке. Доволен? — резко развернулась к Игореше. — Или для полной победы не хватает только неслучившегося секса? Ну хоть облапал!
Пока начальство хлопало глазами, а парень молча таращился, стоя с открытым ртом, я уже летела к гардеробу. Вещи при мне, и черт с ними, с туфлями — главное, на ногах родные удобные валеночки. С остальным пусть разбирается Игореша, все равно в понедельник напишу заявление.
Злость кипела вместе с обидой — Снегур выиграл нечестно! В любви и на войне все средства хороши, только я, дура набитая, думала, что у нас честный спор. Такси в такое время возле ресторана всегда полно, даже не торгуясь, назвала адрес. А за время поездки накрутила себя так, что, кажется, вся искрилась. Смазливый подлец очень красиво меня подставил — строил из себя воспитанного такого, дверь открывал, на поздравлениях помогал, даже готовить помог, а сам искал способ сделать так, чтобы всем показать, кто играет Деда Мороза. Вот и я, идиотка безмозглая, попала под очарование Игореши. Нормальный человек? Ага, аж два раза! Расчетливый гад, готовый походя еще и развлечь в постели “напарницу”. А что? Щеголял голым торсом в квартире, да и в танце прижимался не очень-то целомудренно. Хорошо, что хватило ума не влюбиться. Или не хватило? А ведь при других обстоятельствах у Алмазова вполне был бы шанс. И хорошо, что “других обстоятельств” не случилось. Ну подумаешь, немного очаровалась. Совсем чуть-чуть. Вечно девочки придумывают себе лишнее. Можно сказать, я еще легко отделалась, страшно подумать, как бы он сейчас ржал, переспи мы тем утром, когда упали на пол. До слез бы хохотал над дурой Наташкой, осчастливленной таким красавчиком. Мысли крутились все с большей скоростью, еще немного и разревусь.
— Приехали, — машина остановилась возле подъезда.
— Доча, ты чего так рано? — мама удивилась, увидев меня.
— Нормально. Устала очень. Оказывается, очень утомительно шабашить по корпоративам, — и ушла в свою комнату.
Сотовый все жужжал и жужжал. Да что же Игореша никак не успокоится-то? Позлорадствовать решил? Да и пошел бы к черту! Вообще отключила телефон. В понедельник разберемся. Но за выходные желание прибить Снегура никуда не делось, к нему добавилась злость на Дмитрия Александровича. Если бы не его дурацкое желание “помирить” нас, ничего бы не случилось. По-прежнему бы пыхтели друг на друга, и, вероятнее всего, ушла бы сама рано или поздно. Но это бы случилось потому, что начальник гад, а не потому, что сама глупая курица, ввязавшаяся в сомнительный спор. Как всегда, подвела ответственность и вера в честность людей.
Удивительно, но в понедельник я на работу не проспала. Как там — проигравший извиняется по громкой связи? Ну, погоди, Игореша, так извинюсь, что мало не покажется. Страшнее обиженной женщины существа нету.
В офис приехала почти на час раньше, для меня это небывалый подвиг. Прошла на рабочее место, включила компьютер и стала набирать заявление, согласно которому с первого января прошу освободить меня от занимаемой должности.
Глава 16. Игорь
Я позвонил пару раз в пятницу, но так не ответила. О, боги, женщины это нечто. Из-за какой-то крысы устроить такой переполох и истерику. Да и не собирался я её выгонять, просто хотел пошутить. Ладно, завтра она успокоится, и мы ещё вместе посмеёмся над этим.
Но на завтра она продолжала молчать. И это становилось уже подозрительным. Неужели и вправду так сильно обиделась? Было плевать, но чувство, что что-то не так, не отпускало. Задел чем-то таким, о чем не подумал. Непонятная недоговорённость то и дело точила мысли. Фух. Да кто она такая, чтобы я бегал и извинялся? Я не сделал ничего такого. Или сделал?
Прокручиваю снова и снова её слова. Да ладно, я не думал о том, чтобы её узнали. Я просто таким способом хотел немного насолить ей за все мучения и насмешки, через которые мне пришлось пройти. Это была как бы компенсация за все издевательства надо мной.
Почему тогда я не мог забыть это и мысли не отпускали? К вечеру воскресенья всё внутри взрывалось, а Наташа так и не отвечала. И даже попытка съездить к ней и поговорить не увенчалась успехом. Либо никого не было дома, либо мне не открыли.
Усмехаюсь сам себе, вспоминая, как ещё неделю назад готовились к празднику и учился натягивать колготки и сапоги. Потом костюм этот дурацкий. И теперь такой контраст. Даже не хотелось ехать ни в какой клуб и веселиться. Так, надо что-то завтра сделать. Помириться. Признаю, я играл нечестно. Знал, что боится этих крыс и мышей. Хотел выиграть и пошутить, но не хотел, чтобы она злилась и обижалась. Тем более увольнялась.
Приехав в понедельник с утра на работу, узнаю тут же у охранника, что Наташа уже давно на работе. Рано на работе — это подозрительно и не про неё. Раздеваюсь в кабинете и тут же направляюсь к стойке информации. Прошу девушку-администратора вызвать Наталью Андреевну в зал к ёлке из-за спорного момента. Правда, что должен решить начальник отдела рекламы непонятно, но сейчас
